Обзор выставки «Современная британская скульптура»

231

Выставка «Современная британская скульптура»попыталась объять необъятное и вместить в стены Королевской академии художеств невмещаемое – историю скульптуры в Великобритании за чуть ли не полтора века. А так же выявить ее истоки, провести параллелис американскими художниками, снабдить все это теорией и при всем при этом оказаться инновационной и объективной. И хотя в конце пресс-релиза вскользь сообщается, что выставка вовсе и не претендует на всесторонность, претенциозное ее название говорит как раз-таки об обратном. Первое, что заставляет усомниться в удачности этого многообещающего проекта, это то, что не совсем ясно, что кураторы называют этим обтекаемым термином. На выставку попало все, что, так или иначе, имеет три измерения. Сначала это кажется вполне логичным, ранний модернизм вроде Анри Годье-Бжеска соседствует с древними скульптурами. Выставка подчёркивает, что в стране, где в отсутствии сильной скульптурной традиции, ее заменили институции вроде Британского музея, не без явного намека на значимость самой академии. В четвертом зале среди посуды возникают скульптуры школы Сант Айвз, наличие которых что кураторы объясняют тем, что на выставках между двумя войнами скульптуры часто соседствовали с гончарными изделиями. Но с того момента, как среди скульпторов оказывается живописец Бен Никольсон (муж Барбары Хепуорт) начинаешь подозревать что-то неладное.После знаменитой скульптуры Энтони Каро неожиданно появляется лэнд-арт.По преимуществу в форме текстовых, фото- и видео- документаций, а в следующих двух залах уже инсталляции y Baи даже фильм новозеландско-амерканского и лишь немного английского Лена Лая. Присутствие последнего кажется особенно загадочным, так как нигде не указано, что помимо экспериментальных фильмов он делал еще и скульптуры (единственная связь, которую мне удалось нащупать). И если английские «материальные» фильмы, еще можно было бы обозначить, как скульптуры, то эксперименты 30-х годов, как ни крути, скульптурой не назовешь.Еще в 70-ые годы Розалинд Краусс, используя методы структурализма и математической логики, попыталась объяснить происходящие изменения в искусстве термином «скульптура в расширенном поле» («sculptureinexpandedfield»), термином не исчерпывающим, но многое проясняющим. Кураторы же не попытались объяснить ничего, и все, что им кажется хоть немного объёмным или выпуклым, обзывается «скульптурой» без особых объяснений.

Сомнительно и то, что при подобном пересмотре истории британской скульптуры, да еще и единственной за последние 30 лет, как гордо сообщает все тот же пресс-релиз,были не то, что не включены некоторые важные художники, но остались неосвещенными целые направления.Хотя на выставке прогуливался мужчина, ужасно похожий на Питера Блейка, самогопоп-арта я не встретил.А английский поп-арт, между прочим, зародился в стенах самой Королевской академии. Дальше – больше, или, вернее, – меньше. Есть Наум Габо, но нет Николая Певзнера. Из «Нью дженерэйшн» — только Филип Кинг. Чуть лучше дело обстоит с YBA. Например, есть Дэмьен Херст, есть Лайем Гиллик, есть Сара Лукас, не похожая на Сару Лукас, а вот Трейси Эмин– нет. Нет даже Гормли и Капура, которые не гнушаются участвовать в самых массовых и развлекательных проектах.Но при всем при этоместь художники, чьи имена окажутся незнакомыми даже весьма искушенному зрителю. Кто, например, такой Марк Камилл Хаимович?
Единственный способ, не уйти с выставки в расстроенных чувствах (билет без скидки стоит как- никак 12 фунтов) – отдаться изучению самих работ, и не думать о кураторской составляющей. Например, смотреть на «Адама» Жака Эпштейна можно часами. Огромная фигура, вырезанная из глыбы камня, борется со своей «каменностью» и вещественность.Структура алебастра с вкраплениями красного, которые напоминают вены и сосуды, делают саму материю скульптуры витальной, исполненной силы и мужества.Также выставку стоит посетить, чтобы воочию взглянуть на инсталляцию Дэмиена Херста, на мой взгляд, единственную достойную работу этого противоречивого художника. Критика общества потребления Херстом не менее действенна, чем видео-работы Пола Маккарти или фильм «Большая жратва» Марко Феррери. В стеклянной витрине можно увидеть жизни цикл мух от рождения до смерти. Личинки откладываются в гниющем мясе, рожденные мухи через отверстие перелетают из одной части витрины в другую, где они и умирают, попав в электрическую мухобойку. И запах, на который жаловались, когда эта работа впервые появилась на публике, надо сказать, практически не чувствуется.Спасибо и на этом.

JacobEpstein, ‘Adam’ (1938–39)

Damien Hirst, ‘Let’s Eat Outdoors Today’, (1990–91)

И все же выставкенадо отдать должное: можно встретить некоторые интересные параллели, например, сопоставление Джеффа Кунса и Дэмиена Херста с Урсом Фишером (и то, увы, лишь тематические) или сочетания вроде Рашида Арина, Вильяма Тёрнбела, Ричарда Лонга и Карла Андре, заставляющие усомниться впревосходстве американского минимализма над европейским.Особенно интересным кажется соседство Филипа Кинга, представителя «Нью дженерейшн» с Альбертом Гилбертом, представителя «Новой скульптуры» девятнадцатого века. Конусовидные фигуры, одна из пластика, а другая из бронзы, одна абстрактная и идеологически чистая, а другая фигуративная и несущая определенные функции: прославлять королеву Викторию. И в той, и в другой ощутимо течение материала:в первой – легкость легко-плавящегося пластика,во второй – движение складок пышной юбки. Этих двух сравнений было бы достаточно, чтобы наглядно показать, какой же путь проделала скульптура от монументального памятника до легкого транспортабельного галерейного объекта.В дополнении можно сказать, что выставка открывает зрителю забытые и полузабытые имена (особенно интересен Леон Андервуд), но не дает возможности их объективной переоценки, так как многие важные художники не были включены. И так все время, когда хочешь думать о достоинстве экспозиции, сразу всплывают её недостатки: опять-таки приходишь к тому, что выставка не отвечает на вопросы, а лишь окончательно путает зрителя. Не сомневаюсь, что любому зрителю, пришедшему на выставку с подобным названием, хотелось бы получить ответ на три простых вопроса: что же такое «современная»? что такое «британская»? и что такое «скульптура»? а в результате лишь возникают новые вопросы. В том числе: почему эта выставка, так, черт возьми,называется?И после подобных шоу не стоит удивляться, что массовая аудитория не понимает современного искусства.
Alfred Gilbert’s ‘Jubilee Memorial to Queen Victoria’ (1887) — слеваи Phillip King’s ‘Genghis Khan’ (1963) — справа

Но можно, наверное, посмотреть на это шоу иначе. А, что если кураторы ненавидят современное искусство и просто решили над ним посмеяться, а заодно и над теми, кто не жалеет отдать 12 фунтов за вход, а то и все 40 – за каталог. Вдруг, для них скульптура – нечто совершенно неясное,скульптура же современная не поддается никаким определением, а британская современная скульптура – вообще бессмысленный набор слов?И если бы это предположение оказалось правдой, то мужчину, ужасно похожего на Питера Блейка, можно было бы счесть за оригинальную и весьма остроумную шутку английских кураторов.

Modern British Sculpture at the Royal Academy of Arts
22 January—7 April 2011
Фотографии взяты с сайта http://www.royalacademy.org.uk/

Обзор выставки подготовил: Андрей Шенталь