Массаж глазного яблока

125

Кураторы выставки Пипилотти Рист обыграли пространство галереи «Хэйвард» так, что никогда и не подумаешь, что ты находишься в памятнике британского брутализма. В то время, как некоторые работы симметрично проецируются в угол, разрушая геометрическую строгость архитектуры, другие можно видеть не только на стенах, но и на свисающих легких тканях. Когда обнаруживаешь, что пол галереи устлан мягкими коврами и завален подушками, развеиваются последние сомнения: нет, ты никак не можешь находиться в одном из самых суровых лондонских зданий! Еще важнее то, что само содержание видео оказывается тоже притягательно мягким: густая трава, мокрая земля, женская грудь и мякоть фруктов – все создает ощущение уюта и приближает посетителя к опыту кристевского «материнского». Но, надо сказать, подобные эксперименты с возможностями проекции часто оказываются более интересными, чем смысловая составляющая работ художницы. Она проецирует на все, что ей попадается от люстры, сделанной из нижнего белья, до сиденья икеевского стула, а само проецируемое изображение меняет свои формы от неправильных ромбов до капель, кругов и сфер, и воспринимающая поверхность видео оказывается интересней самого видео.

Главная тема Рист – человеческое и прежде всего женское тело, которое интерпретируется в ее работах как некий пейзаж. При входе на выставку прямо на полу можно увидеть закольцованное видео «Mutaflor» (1996), где участвует сама художница. Она проглатывает стоящего над ней зрителя, а в следующем кадре – крупный план ее ануса – зритель как бы проходит через все ее тело и возвращается обратно в пространство галереи. Женская сексуальность также исследуется в многоканальной работе «Yogurt on Skin – Velvet on TV» (1994). Раковина как метафора запретного желания мужчины, развитый в главном фильме ее предшественницы Жермен Дюлак еще в 20-ые годы, становится не просто образом, но реальным объектом. Внутри некоторых морских раковин установлены крошечные дисплеи с изображением женских глаз, то есть объект, в который ты заглядываешь из любопытства, сам пристально рассматривает тебя. В другой ракушке женщина демонстрирует истекающие кровью отверстия своего тела; видимо, таким образом любопытный вуаерский взгляд мужчины оказывается наказанным страхом кастрации.

Другая тема Рист – микрокосм и макрокосм. Питер Бергер писал, что концепция микро- и макрокосма была введена для оправдания власти церкви на земле и тем самым предвосхитила появления других властных институций. Вряд ли художница рассматривает эту тему с подобной точки зрения, скорее, это тема интимности и публичности, и выворачивания интимного наружу. Хотя отголоски критики власти здесь тоже присутствуют: каждый зритель наделяется силой и полномочиями вторгаться в частную жизнь другого. Игрушечные дома становятся «мини-тотальными» инсталляциями, куда проецируются (в прямом и переносном смысле) проблемы и переживания людей («Suburb Brain», 1999). И я не случайно использовал термин «тотальная инсталляция», так как работа «Your Space Capsule» (2006) оказывается прямо-таки Кабаковым наоборот. Здесь не человек улетел из своей квартиры в космос, а космос в виде планеты провалился в дом, проделав в полу зияющую бездну.

Но, не смотря на идеи заложенные в работах Рист и на ее смелые эксперименты с новыми технологиями, невозможно отделаться от ощущения вульгарности и пошлости некоторых ее работ, даже если это было частью ее замысла. Многие ее произведения не женские, а именно «девчачьи», выполненные, так сказать, в эстетике еще не сформировавшегося вкуса: с обилием тюльпанов, трусиков и розового. Я заметил, даже овцы в ее видео имеют розоватый окрас. Возможно, поэтому мне кажутся намного интереснее ее ранние видео, которые зрители «Хэйвард» обходят стороной. Это абстрактные клипы с участием самой Пипилотти, снятые на примитивную камеру. Благодаря ошибкам и помехам, плохому качеству, дешевым спецэффектам и переписки с одного носителя на другой, они обнажают «оптическое бессознательное» машины и вместе тем бессознательное самой Рист. Эти работы становятся продолжением традиции одного из величайших авангардных художников Стэна Брекейджа и его идеи видения закрытыми глазами.

В завершение, хотелось бы упомянуть одну непримечательную хотя бы в силу экспонирования работу, которая мне показалась особенно интересной. «I Couldn’t Agree More» (1999) – автопортрет Рист, снятый на камеру, которую она держит в руках, находясь у себя дома, в магазине и в общественном транспорте. При этом на ее лице время от времени появляется небольшой «обрывок» или «клочок» видео с людьми, подглядывающими за кем-то в ночном лесу. Если Кристиан Метц писал, что «в кино актер присутствовал тогда, когда не было зрителя, а зритель присутствует тогда, когда нет актера» и рассматривал кино, как «несостоявшуюся встречу вуаериста и эксгибициониста», то Рист запутывает эти отношения. Подсматривают ли эти голые мужчины за художницей сквозь заросли или же оказываются проекцией ее собственного желания и ее собственного вуаерства? Или же они вместе с ней изучают зрителя? Поскольку Рист смотрит в камеру, которую держит в руках, оказывается ли зритель, отождествлённый с этой камерой заложником художницы? А когда она ложится на кровать, не выпуская камеры камерой из рук, отдается ли она зрителю или заставляет смотрящего отдаться ей? И так делее.

Не менее интересна и другая ее работа «Ever is Over All» (1997), которую можно посмотреть на ютьюбе.