Сейчас

101        0       

Вопросы задавать бывает очень полезно. Что уж говорить о вопросах, в которых изначально содержится ответ. Это эссе получилось просто набором вопросов, на которые нет «общих» ответов. Тем не менее, мне хотелось бы обозначить их, опираясь на коллективный опыт.

Мы живем здесь и сейчас. Задумываться о реальности, к которой мы имеем отношение, крайне важно. Особенно, для художника.

Начнем с первых вопросов. Их я позаимствовала у Канта, которые нашла в тексте «Was ist Aufklärung», что переводится с немецкого как «Что такое просвещение?»:

Насколько мы, как неисторические личности, вообще реальны?

Кто мы есть и кем мы должны быть в рамках этой реальности?

Почему необходимо философствовать и какая специфическая задача философии относительно реальности?

Подобные вопросы так или иначе задает каждый философ. Они не теряют актуальность.

Если мы являемся частью нашей действительности, чем мы являемся в «сейчас»?

Каждый раз мы выстраиваем отношение с собой и с другими. Если продолжать — то отношение с истиной, с долгом.

В пример можно взять недавние политические события. Долг — мое участие в митинге. Мне не нравится, как это звучит. Скорее я бы сказала, что приход на митинг — мое проживание здесь и сейчас. Как художник я не работаю с «этой темой». Я выражаю свою гражданскую позицию. Идеально назваться наблюдателем, но не получается это делать «из ситуации». Мы наблюдаем подмены и бесконечный информационный спам. Нас это не волнует. Мы не можем не идти. Интересно, что нас почти не волнует вертикаль, которая «с той стороны» выстраивается. Естественно, мы в курсе своих требований. Кто-то готов радикализироваться, кто-то получает реальный шанс репрезентироваться.

Мы находимся в парадигме «нас санкционировали». «Нас» разрешили? Нас даже не представляют.

Здесь речь не о политике, я говорю о реальности, к которой имею отношение. Посредством мышления мы принимаем ту или иную позицию, фиксируемся. Иначе никак. Мы отказываемся от себя прежних, мы связываемся с другими. Во временной перспективе мы всегда найдем ответ, как мы стали теми, кто пришел на митинг. Но то, что интеграция своего поведения в общие стратегии необходима, спору не вызывает. Или вызывает? Выбор образа действия, факт участия — коллективная история. Требования сформулированы. Любой митингующий может повторить, если его разбудить среди ночи, или не сможет?

Художник занимается практикой осознания: Пребывай в себе — Внимательно следи за собой — Спасай себя.

«Я не отношусь к людям, которые на что-то рассчитывают. Я действую. Я считаю, что надо выступать, надо требовать», — сказал лидер группы «Центр» Василий Шумов в одном из интервью.

Переживание «Я» — важная составляющая для художника. Что происходит с этим «Я»?
Оно исчезает в ситуации, в движении.
Оно осознает себя субъектом.
Оно наблюдает. 

В известной степени художник предугадывает события. Кто-то из коллег сказал мне, что если твое искусство не увидело этого, то грошь цена такому искусству. Возможно, искусство увидело что-то другое, что недоступно нам пока в «сейчас». Возможно, никогда не узнаешь, что происходит во дворе, если сидеть дома за компьютером. Зато так легче объективировать события «во дворе».

Благодаря компьютеру дома, я посмотрела видео с круглого стола «Идея коммунизма», в котором участвуют Жижек, Каллиникос, Холловэй. Рекомендую.

Жижек, Каллиникос, Холловэй — Идея коммунизма from Vasya Pupkin on Vimeo.

Эссе я решила проиллюстрировать скриншотами с показа Рафа Симонса «Весна-Лето 2002». На мой взгляд, этот показ в какой-то степени видел наше «сейчас».

Алина Гуткина