Певец наслаждения

216        2       

«Иван Разумов — настоящий певец наслаждения», — сказал Максим Крекотнев, завсегдатай всех московских выставок контемпорари-арта, когда я встретил его в галерее «Iragui». А во взгляде его читалось: «Ты только посмотри!» Именно таким и должен быть призыв к зрителю этой выставки. Не столько действие, сколько интонация.

На открывшейся 16 марта выставке «HARD PATIENT» собраны работы Ивана Разумова с 2002 по 2012 год. Десять лет графики и иллюстраций в книгах о психоанализе, кино и политике и, конечно, в сочинениях Павла Пепперштейна. Сами эти издания также были представлены на выставке. Некоторые из них — настоящие раритеты: выпущенные крохотными тиражами и распространяемые по небольшим интеллектуальным книжным магазинам, которых, как говорит Борис Куприянов, у нас в стране катастрофически мало, они теряются в информационном потоке, иногда всплывая при самых неожиданных обстоятельствах. Но именно тот факт, что многие из этих книг по сути потеряны для читателя, играет на Разумова.

Я бы мог сказать, что стены галереи, плотно увешанные листами, погружают зрителей во вселенную художника: лаканианские аллегории чередуются с политической сатирой, язык желания — с психоделическими образами, — но я так не скажу. Когда смотришь на иллюстрации, вырванные из нескольких контекстов и собранные вместе, всегда возникает вопрос: как они работают в таких условиях? Достаточно зайти на сайт любого иллюстратора, чтобы увидеть похожее собрание, одновременно странное и логичное, объяснимое. Объяснимое — потому что в случае сайта это просто некое портфолио. Странное — потому что есть в этой стихийно сконструированной целостности художника нечто подозрительное. Как так — разные истории в общий котел? Если же речь идет не о сайте, а о выставке, как в данном случае, то эта стихийность ощущается гораздо сильнее. Поэтому некоторым зрителям выставка может показаться слишком искусственной. Однако именно на выставке это случайное собрание, объединившее разные серии, начинает работать через выделение каждого отдельного графического листа — перестаешь смотреть серии, но можешь взять, как стеклышки разного цвета, взгляды-листы и посмотреть сквозь них.

Собственно нет никакого Ивана Разумова. Есть бухгалтер-эротоман, наблюдающий в дверную щель, как по полу рассыпаются золотые монеты, как разверзаются пасти сундуков, и страсть повелевает его взглядом. Нет никакой уверенности, что монеты золотые, а щель дверная, но взгляд таков. В другом случае обнаруживаем человека, пытающегося разобраться в происхождении своих привычек, фобий и желаний. Он видит себя в детстве — плачущий малютка, которого успокаивают две танцовщицы варьете. Возможно, одна из них его мать, а, может, и нет, но в тот момент одна из них играет похожую роль. Третий — циничный политтехнолог или, может быть, журналист, в сознании которого зашкаливают образы, которые то превозносятся, то подвергаются нападкам, то уходят в забвение, то воскресают из небытия. Сурковы-березовские, головы в коронах и без, кружат по белой пустоте бумажного листа. От них тошно, с одной стороны, но, с другой, так приятно осознавать свою причастность к этому цирку, но, кроме того, эти кружения со временем вызывают зевоту.

Взглядов столько же, сколько листов, а, может, даже больше. Конечно, можно сказать, что графика Разумова по большей части связана с текстуальными телами, в которые помещены эти иллюстрации. Может быть, и так, но в галерее — даже если есть указания на конкретные издания — мы имеем дело уже не с иллюстрациями.

В какой-то момент во время открытия выставки художник нашел коробку с карандашами, и стал подкрашивать некоторые рисунки, чем вызвал волнение Екатерины Ираги, владелицы галереи, но тут же успокоил ее: «Раз есть карандаши, почему бы не добавить цвета!» Действительно, логика железная и, опять же, интонация.

Фотографии предоставлены галереей «Iragui»
Материал подготовил Сергей Гуськов