Окончания, суффиксы и служебные слова

293        1       

На площадке молодого искусства «СТАРТ» открылась выставка «Орфография сохранена» – новый проект поэта и активиста Павла Арсеньева, отчаянно напоминающего Сергея Попова из кинофильма «Шапито-Шоу». В книге отзывов всегда можно встретить самые интересные новости и характеристики увиденного. Лучшее, что я успел там углядеть, это – «такой молодой и уже (или все равно?) старается». Нужно быть, конечно, самым одиноким или самым несчастным критиком, чтобы так критически относиться к юному искусству. Тем более, что в нашем случае речь вообще идет не о «художнике», а исключительно о молодом активисте, гражданине, ну и, конечно, поэте – хотя в тексте к выставке нам сообщают, что «инсталляция “Орфография сохранена” – обращение молодого российского художника к поэзии».

Непонятно, неужели же действительно у Павла Арсеньева есть амбиции художника. Худо не будет, конечно, почему нет и кому какое дело, если молодых художников действительно мало. А Павел Арсеньев, чьи статьи пестрят словами «сейчас» и «сегодня» в начале почти каждого абзаца, скорее прагматично использует любую возможность для Заявления. Жизненный путь Ноама Хомского, видимо, стал ориентиром для молодого автора.

Если под руководством Анастасии Шавлоховой «СТАРТ» пестрил случайными находками, а с Арсением Жиляевым был оживлен калейдоскопом разнящихся произведений его знакомых, то у куратора Елены Яичниковой площадка стала пространством для масштабных инсталляций, как правило, с прицелом на некую социально-политическую злободневность. Последовательным шагом в этой системе координат стало привлечение Павла Арсеньева, особенно заинтересовавшего москвичей на волне зимних протестов и, в частности, шлягером «Вы нас даже не представляете».

Выставка на «СТАРТе» поначалу представляет зрителю совсем иной по сравнению с повседневным пафосом молодого петербуржца ракурс – здесь сохранился только протест в духе стихотворения «Местонахождение». Между белыми неровно вырезанными из пенопласта буквами, гуляют и фотографируются, это эффектно. Литеры, как указано в пресс-релизе, цитирующие Всеволода Некрасова, одного из любимых авторов Павла Арсеньева: «ТО ЧТО НИКАКАЯ ЭТО ТУТ НЕ УТОПИЯ НАЗЫВАЕТСЯ А ЭТО НАДЕЖДА А ЭТО РАЗНИЦА». Стиль резьбы напоминает самый расхожий советский шрифт, а вот самое первое, самое крупное «ТО», встречающее зрителя на пороге, конечно, вызывает в памяти классические приемы Эрика Булатова. Правда, с одним «но» – означающее с означаемым в нашем случае совпадает лишь с учетом того, что сквозь рамку буквы «О» маячат только перебивающие друг друга строки из белого пенопласта.

Такой метод превращения стихотворения в произведение визуального искусства уже был опробован Лабораторией поэтического акционизма (Павел Арсеньев, Дина Гатина, Роман Осминкин) в проекте «Много буков» (пространственная композиция в лесу) на фестивале «Артерия» летом 2010 года. Он же был использован как обложка для афиш и приглашений на выставку. Поэтика отчужденности была доведена там до пределов разумного с учетом того, что молодые авторы в своем тексте к работе яростно набрасываются на организаторов фестиваля и «на его роль в деле загородной джентрификации и на риторику безоглядной креативности в любых условиях». «В вегетарианские периоды прямая ангажированность, возможно, и ненеобходима для художника, но в иные эпохи открытая политическая ангажированность становится уже вопросом выживания и творческой состоятельности художника», – такие строки можно встретить у молодого, но все равно пламенного автора в другом тексте. Дело не в том, что институциональная критика – это как-то не очень, – очень, очень даже. Но выглядит странно, если молодой поэт-активист-гражданин, спеша использовать любое воздушное пространство для языкового упражнения, утверждая необходимость прямой связи жизни и искусства и публикуя статьи о группе «Война», выбирает для выставки в ЦСИ «Винзавод» невинные строки из творчества советского диссидента, к творчеству которого не питает нежности разве что самый равнодушный и черствый ребенок.

Вслед за пространством, полностью занятом буквами на уровне головы, возникает дверной проем, за которым располагается стол, на котором стоит зеленая лампа, освещающая кипу отксеренных текстов под названием «Заключение эксперта № 247 / 21-ФЗ», имитирующих шрифт канувшей в лету печатной машинки. Это «кабинет следователя», в котором зачитывается текст, изложенный на рассыпанных бумагах. Этот текст – стихотворение автора выставки. «Машина иронии», всплывающая в отношении поэтических текстов Павла Арсеньева, закругляет следы склонного к гигантомании советского прошлого. Здесь в крайне остроумной и ироничной форме поэт декларирует свою виновность в том и этом, но главное – в статье 280 УК РФ. Претенциозность вызывает улыбку, вызывая сочувствие – одновременно к автору и к самим себе. Почему не покрыть стены площадки «СТАРТ» площадными, уличными знаками, притащить сюда людей, заставляя их голодать или танцевать, испачкать стены надписями, заполняющими как заборы, так и сетевое пространство, почему не заламинировать собственное дерьмо или отрезанное ухо, «выйти на улицу и стрелять по случайным прохожим», если противоречия немилосердного мира не дают покоя – тем более, что они не дают покоя никому. «Пора пробовать голос!» – возглашали поэты Лаборатории поэтического акционизма, если не ошибаюсь, во время интервенции на выставку «Пространство тишины» несколько лет назад. Так вот пробил час – Павел Арсеньев, превратившийся в молодого российского художника, делает инсталляцию для площадки молодого искусства «СТАРТ», имея все шансы попасть в десятку художников, работающих с текстом для какого-нибудь Look At Me в разделе искусства. С современным искусством частенько та же ситуация, что и с телевидением в нашей стране: пока востребовано, everything goes. Активная жизненная позиция и бесконечное равнодушие.

Фотографии предоставлены площадкой молодого искусства «СТАРТ»
Материал подготовил Александр Биккенин