Вещи Александра Повзнера

361        2       

Не так давно Александру Повзнеру задали вопрос, до какого числа открыта его выставка в галерее «XL». Он только развел руками. Дело сделано, можно отдохнуть.

выставка Александра Повзнера в «XL»; фото: Катерина Белоглазова

Говорят, Повзнер — неангажированный, не влипающий в институциональные расклады художник, своего рода отщепенец, отшельник. Весь этот спектр мнений рожден мечтами об андерграунде — мифологической сущности, имеющей важное мировоззренческое значение для художественного сообщества. Хотя, как показалапрошлогодняя дискуссия на «Аудитории Москва», у нас даже сквотов нет — не то что андерграунда. Желание быть вне устоявшейся системы отношений понятно и прекрасно, но надо отдавать себе отчет, что бесконечно лепить на все ярлык «подпольности» значит романтизировать реальность и обесценивать понятие. Повзнер — художник, действительно потаенный. В том смысле, что он везде присутствует, участвует во многих выставках, но при этом его как бы нет. Во многом свою роль сыграло его умение молчаливо сидеть или ходить с задумчивым или угрюмым видом, а также увиливать от вопросов журналистов и критиков.

Работы Повзнер — да и он сам — уже довольно давно проходят сквозь весь сегодняшний российский арт-процесс. Прошлой осенью, во время биеннале, художник практически параллельно участвовал сразу в нескольких проектах: в выставке в Доме на Набережной в квартире австрийского атташе по культуре Симона Мраза, в проектах «Из области практического знания», который курировал Стас Шурипа, и «Contra Mater», организованный Алексеем Соколовым и Егором Кошелевым, а также в выставках в «Открытой галерее» и в более не существующей галерее на Космодамианской набережной. С одинаковым успехом он оказывался и в чреве огромного арт-центра и вкрохотной галерее, вдали от протоптанных троп. Различные площадки, никак не связанные, не сопоставимые друг с другом, имеющие совершенно разное функциональное назначение и символический вес, включают одного и того же художника, и он при этом не подстраивается под каждую из них. Просто его деятельность в одно и то же время разнообразна и универсальна.

выставка Александра Повзнера на «Фабрике»; фото: Влад Чиженков 

Придя на его выставку в ЦТИ «ПRОЕКТ_FАБRИКА», проходившую прошлым летом, зритель попадал в небольшой зал со множеством работ, которые, если оказаться там без малейшего знания, кто такой Повзнер и что он делает, можно было бы приписать не одному, а нескольким авторам. Подвешенная лодка, выдолбленная в цельном стволе; распятие, водруженное на зиккурат из пальчиковых батареек; пинг-понговый стол, который ранее использовался художником в проекте для молодежной биеннале; макет детской игровой площадки с неожиданным новшеством; торчащие из пола гипсовые руки; конструкция из стеклянных банок, — все они и многое другое сходятся вместе, словно чья-то кураторская воля собрала человек семь художников, близких в своих изысканиях и прозрениях, но практически ничего не знавших друг о друге до этой выставки. Нынешняя экспозиция в галерее «XL» не настолько разнородна, но все же момент фундаментального рассогласования присутствует. В центре зала круг из питьевых автоматов, стилизованных под каменные монументы, между которыми расположился колокол из войлока. Тут же рядом батарея, прикрытая красной шторой, а с другой стороны — диван, уподобленный святому Себастьяну и ощетинившийся воткнутыми в него стрелами. Три другие инсталляции: макет летающей тарелки из тарелок вполне земных, сооружение из деревянных балок и, наконец, металлическая конструкция, напоминающая поваленное дерево. Все это разнородные объекты, выстроенные в цельную картину.

Повзнер хорошо понимает, что такое вещи. Возможно, поэтому Александра Сухарева и Ирина Корина и считают его близким по духу. Обе художницы, также как и Повзнер, что-то тихо делают, а потом мы понимаем, что они везде. И их двигателем являются не умение продвигать собственное искусство, а совершенно иное свойство. Это те люди, которые чувствуют атмосферу вещей, постоянно изменяющуюся материальную среду — способность, как ни странно, не такая уж распространенная среди современных российских художников, которые обычно работают даже не с идеями, а по большей части со словами. Возможно, поэтому Повзнер скуп на слова — вещи полностью занимают его. И если вещи это его слова, то он очень разговорчив, даже, можно сказать, не умолкает — говорит и говорит, а уж где, как и кому — вопрос второстепенный.

выставка Александра Повзнера в «XL»; фото: Катерина Белоглазова

Впрочем, на вопрос «что?» в случае данной выставки можно дать ответ. Прошли те времена, когда корпоративная культура с ее минималистичной и функциональной мебелью, уродливыми, но нужными приспособлениями была в центре общественного внимания. Сама эта культура, естественно, никуда не делась, хотя сильно поизносилась. На ее место в иерархии медийных образов выдвинулись другие явления. В течение последних лет маятник качнулся сначала в сторону чистой государственной мощи, то есть, на деле, упитанных дяденек и тетенек, прилипших к своим постам, а затем — к образу протестующего «рассерженного горожанина». Огромная область офисной жизни оказалась где-то в тени, заброшенная и забытая. Она перестала порождать даже анекдоты. Вероятно, через некоторое время эта сфера, сильно поредевшая или совсем обезлюдевшая, станет тем, что демонстрирует Повзнер — мифом о расцвете и упадке со всеми сопутствующими товарами: моральными интерпретациями этого процесса и рассуждениями о том, что было бы если-бы-не. Мелкие конторы адаптировали эстетику больших организаций, демократизировали ее, украсили китайскими колокольчиками и прочими подушечками. В пространстве галереи «XL», где корпоративной культуре было посвящено достаточно медитаций, такой финальный аккорд выглядит особенно уместно. И вот войлочный колокол гремит, собирая вокруг остатки великой корпоративной армии. Сто дней. Последняя битва вещей. Старая гвардия умирает, но не сдается.

выставка Александра Повзнера в «XL»; видео: Мария Харитонова

Материал подготовил Сергей Гуськов