Художник должен быть серьезным

Aroundart представляет часть проекта «Скандалы на кухне», в которой украинский социолог искусства Дмитрий Заец через локальные примеры исследовал вполне глобальные проблемы системы современного искусства.
Долг перед классом ущемленных и обворованных системой людей заставляет сегодняшнего художника быть серьезным. Одна только мысль о порабощенной серой массе потребителей превращает его реальность в мир тотального антивеселья и антиволшебства. Ребячество, сатира и ирония были спрятаны в долгий ящик низменных качеств перед началом жестокой борьбы за свободу общества. Современному искусству невыносима либертарианская легкость бытия, мы должны быть серьезны.Данный очерк представляет собой попытку социологической рефлексии материала, полученного по итогам исследования художественной публичности современного украинского искусства, на примере дискуссий и споров в социальной сети Facebook. Цель его проста — понять, почему современному художнику так важно быть серьезным?Видимо-невидимо: трансформация общественной жизни

Уильям Берроуз в романе «Западные Земли» так описывал социальную структуру современного для него общества: «положение человека определяется тем, какими возможностями для слежения он наделен». Что произошло с появлением новых медиа? Сегодня Берроуз заметил бы, что социальное положение определяется не возможностью наблюдения, а широтой собственной видимости, тем насколько ярким является место, которое мы занимаем на публичной сцене. Невероятные культурные преобразования произошли с эффектом видимости. Последнее больше не зависит от физического присутствия. Для того чтобы «быть кем-то» достаточно создать аккаунт в социальных сетях.

Поэтому свой исследовательский фокус мы концентрируем на дискуссиях и дебатах, которые разворачиваются в украинском сегменте Facebook’а вокруг тем и вопросов, затрагивающих актуальные проекты современного украинского искусства. Чтобы оценить уровень публичности современного искусства в Украине, мы взглянули на дебаты, ставшие общественным достоянием благодаря социальной сети Facebook, самой популярной в Украине на сегодняшний день, и состоялись в период с июня 2011 по февраль 2012 года. Они поняты как инструмент определения границ современного искусства; разграничения зоны творческой экспрессии (приватности художника) и сцены, где он обнародует свои творческие результаты, — публичной сферы искусства. И прежде всего интересно выделить качественные критерии, с помощью которых разные члены художественного сообщества определяют границы современного искусства.

Таким образом, мы имеем дело с развернутыми во времени блоками открытой переписки. В идеале, в подобных дискуссиях завязывается спор о том, что собственно имеет право называться искусством и, соответственно, быть представленным как таковое, а чему в этом праве следует отказать, что должно остаться личным делом художника. Тогда новые медиа становятся полем дискурсивной борьбы и сплочения взглядов единомышленников, суть которых сводиться к установлению легитимного порядка вещей.

Украинская арт-общественность проявила особый интерес и заботу к следующим художественным темам и внутрисистемным проблемам:

1. женская сексуальность и телесность;
2. детская сексуальность;
3. частный капитал и искусство;
4. власть и искусство;
5. труд современного художника;
6. смерть и ее репрезентация в медиа;
7. веселье и искусство.

Этот очерк мы посвятим последней проблематике, которая при всей кажущейся абсурдности является весьма важным вопросом идеологической идентификации художника.

«Не забудь», Быченкова и Клейтман, Киев, галерея «Project Space»

Город яркий, город бедный

После публикации авторской статьи «Траектории харьковского паблик-арт» в сетевом издании о современном украинском искусстве «Коридор» харьковский художник Сергей Попов выразил ноту протеста в отношении основных концептуальных позиций, изложенных в работе. По большому счету, это была первая дискуссия, состоявшаяся между членами художественного комьюнити в пространстве социальных медиа (но далеко не первая ревизия харьковского стрит-арта членами группы «SOSka»). Настенные росписи и арт-объекты, появившиеся в городском пространстве Харькова в 2008–2010 годах (первая волна стрит-арта), Попов окрестил не иначе как пропагандистскими и политически ангажированными.

Статья была посвящена произведениям харьковских уличных художников и фестивалю стрит-арта, организатором которого выступала Художественная муниципальная галерея. Попов полагает, что стрит-арт в Харькове, «выдаваемый за прогрессивное искусство, призван быть лишь камуфляжем непривлекательной политики властей».

Действительно, сценарий игры с городом у харьковского стрит-артиста не содержит радикальных высказываний, появление художника на публике проходит под патронатом галереи. Большинство работ согласовывается с муниципальными департаментами по культуре. Фестиваль стрит-арта в 2011, к тому же, был санкционирован лишь для отдельной небольшой части центра города — на тщательно отобранных пустых стенах, которые художникам позволялось оформить. Подобная ситуация вызывает скорее ощущение обреченности, культурной бедности, нежели гордости за Харьков.

Наряду с обвинениями в аполитичности Николай Ридный, известный участник группы «SOSka», в работе «Стрит-артист как сообщник власти» лишил морального права харьковский стрит-арт называться современным искусством еще и по причине «культурного вредительства»: «Авангардные и утопические советские двадцатые годы, следы которых еще прекрасно видно в здании Госпрома, уничтожаются и заменяются современным Диснейлендом — и даже не для европейских туристов, а скорее для сельских жителей, приезжающих в город “скупиться” на огромном вещевом рынке, втором по величине на Украине. Культурная столица, которой когда-то был Харьков, “модернизируется”, то есть превращается в региональный торгово-развлекательный центр».

Данная риторика проливает свет на авангардистские настроения молодого поколения «нулевых». Предел возможного творческого выбора в таком случае задает не столько политическая независимость современного искусства, его жесткое размежевание с властью, сколько «макдональдизация», использование тактики увеселения массового зрителя и превращение городского пространства в объект сентиментального любования. Харьковский стрит-арт в этих условиях никоим образом не связан с современным искусством: это декоративное творчество, чья главная цель состоит в облагораживании городских улиц, в художественном оформлении кварталов и проспектов. При этом власть контролирует порог возможной «отсебятины» так умело, что не ощущает никакой опасности в лице художественного сообщества и использует его как средство пропаганды собственных хозяйственных достижений и верного отношения к образу города.

«Не забудь», Быченкова и Клейтман, Киев, галерея «Project Space»

Спор и претензии гостей круглого стола «Оппозиция центр/периферия» (детально в статье «Харьков: центр /периферия»), прошедшего в ЦСИ ЕрмиловЦентр в рамках фестиваля «НонСтопМедиа VI», к авторам художественной акции «Субботник» (видеодокументация), только подтверждают правоту вышеизложенных аргументов. Обыватель практически требовал казни главных фигурантов «субботника» (Ридный, Попов, Тарас Каменной и Гомер), закрасивших белой краской часть настенной росписи на улице Гоголя с логотипами муниципальной галереи и коммерческого партнера стрит-арт-фестиваля. Замысел группы был истолкован крайне субъективно, звучали обличающие обвинения в банальном хулиганстве и популизме. Серьезная и по праву смелая попытка сместить акценты в уличных интервенциях с оформительства на критическое осмысление самой роли искусства в городской среде, в конечном счете, только дискредитировала современное искусство в глазах широкой общественности. Художников уличили в борьбе за власть и за победу в номинации. А простая операция сравнения данной акции с историей трехлетней давности — закрытие выставки «Нова Історія» в Художественном музее в 2009 — была истолкована многими как варварское нападение. После чего и без того небольшой кредит доверия к современному искусству был аннулирован.

Этот показательный пример, как важно быть серьезным, не должен, однако, закрывать глаза на более сложную композицию публично-приватных отношений внутри харьковского художественного сообщества. Простое деление на оформителей-декораторов и авангардистов, отстаивающих свои взгляды и интересы ущемленных групп-меньшинств, на поверку оказывается поверхностным, если не губительным для понимания современного искусства.

Вообще интонация эмансипационного движения свойственна искусству относительно недавно. Вплоть до ХХ века история искусства не знала борьбы за свободу человека. Однако история первой половина ХХ века, богатая на экстравагантные выходки авангардистов вкупе с социально-критическим искусством современности, не в состоянии скрыть странной практики «социального художника». С одной стороны, эта практика предметно разворачивается в оппозиции к «системе», пропагандируя социальную критику и переводя ее в плоскость риторики «освобождения». А с другой, так же, как и любая другая система отношений, «система критического искусства» воспроизводит конституцию общественного организма, его иерархию и нормативность. Художник вместе с научной и бизнес-элитой занимает в ней привилегированное положение — с ограниченной ответственностью, временным, деликатным включением в жизнь сообщества и свободным доступом к микрофонам славы.

Следование долгу перед обществом, важная характеристика для фигуры социального художника, выступает как издевательский догмат, которому вы, конечно, можете и не подчиняться, если хотите стать аутсайдером художественного поля. «Выбор художника» в таком случае вполне очевиден — вмешательство в социальные процессы, активизация гражданской позиции. «Социальные проблемы — это проблемы искусства», и вожделенное «проблемы искусства — социальные проблемы», — читаем в концепции группы «SOSka» к квартирным выставкам в Харькове (2011). Альтернатива есть, но все это не серьезно, «тусовка ради приятного досуга» (Николай Ридный, «День квартирных выставок в Харькове», Коридор, 17.06.2011 — статья исчезла).

Художник должен быть серьезным — моральный императив, который служит средством разграничения публичного и приватного в искусстве и, соответственно, отделяет contemporary art от милой забавы, повода для тусовки. Водораздел проходит аккурат в способности художника к самоиронии. На основании этих критериев в Харькове представителями объединения «SOSka» проводится политика стигматизации альтернативных форм художественного высказывания и поведения как маргинальных; интерпретации их творчества как недостаточно «актуального», «критического» — слабенького, одним словом. На обочине мейнстрима оказываются, например, такие имена, как Ульяна Быченкова и Алина Клейтман, часто работающих вместе. Вся их творческая и кураторская деятельности истолковываются Поповым и Ридным как «тусовочная» и, соответственно, несерьезная. Их скромная лодка претензий на право быть современными художниками разбивается о подводные камни патриархальной структуры харьковской арт-среды. Они смешны и экстравагантны — так не может выглядеть юродивый от мира искусства, сведущий истину о капиталистическом заговоре. Их отвергли лидеры харьковского стрит-арта Минин и Гамлет, приватизировавшие результаты коллективного труда первой волны стрит-арта; их акции считают подростковым выпендрежом ближайшие идеологические соратники — Ридный и Попов. Все четыре персонажа по принципу нетерпимости к альтернативе могут быть по праву отождествлены, хотя и представляя противоборствующие арт-группировки. Демократичной эту систему отношений, модель которую так рьяно пытаются воплотить авангардисты-эмансипаторы, назвать крайне сложно. Это гоббсовская «война всех против всех».

Ульяна Быченкова

Вместе с тем, творчество Быченковой и Клейтман нередко несет саркастический характер. Таков и умысел первого совместного проекта «Не забудь», который они презентовали дважды: 27 сентября в харьковской галерее «VOVATANYA», и 28-го в киевской «Project Space». «Не забудь» — это аллюзия на излюбленную тематику молодого поколения художников от Ридного до Кадана, выполненная в стилистике queer-теорий. Речь идет о памяти/истории, и ее материальном репрезентанте в городе-памятнике.

Художник должен быть серьезным, веселью отказано в праве устанавливать публичность, служить основой художественного жеста. Смешные должны стоять в стороне, за пределами галерей, музеев и биеннале, пока суровые парни сойдутся с клинками в дискурсивной борьбе за границы искусства.

Фотографии: Виктория Бурлака
Материал подготовил Дмитрий Заец