Современный Неаполь — центр социального искусства

788        1       

Zilda, Пара мертвецов, Элахью Веддер, Неаполь // Фото: zildastreetart.blogspot.ru

В XIX веке Неаполь был чем-то вроде места паломничества для европейских живописцев. Сюда приезжали сразу после учебы в разных академиях — отдохнуть и поупражняться в живописании пейзажей, портретов и сцен из обыденной жизни. Здесь были если не все, то очень многие, в том числе русские художники, — от Карла Брюллова до Михаила Нестерова. Южная неаполитанская земля была этакой экзотикой: живописцы так и норовили подчеркнуть на своих портретах смуглую неаполитанскую кожу и свободу нравов.

Но это — XIX век. Cейчас в Неаполь приезжают не художники, а туристы, и чаще всего — проездом, на пару дней, посмотреть местные достопримечательности, тем более, что у города с историей в 2,5 тыс. лет их предостаточно. Большая их часть относится ко временам давно минувшим (в музее Каподимонте хорошая коллекция живописи эпохи Возрождения, в главном соборе города XVII века находятся полотна Перуджино, есть еще подземный город с историей в несколько тысячелетий).

Из современных достопримечательностей — MADRe (Museo d’Arte Contemporanea Donna Regina), музей современного искусства. Если заглянуть на его сайт, может показаться, что он составит конкуренцию практически любому хорошему европейскому музею. Чего только стоят эти тяжеловесные имена — Джефф Кунс, Дэмиен Херст, Аниш Капур, Джаспер Джонс (это помимо отличной коллекции Arte Povera и вообще итальянских авторов). На деле оказывается, что музей — пуст. В нем есть одна работа Янниса Куннелиса, парочка прославленных неаполитанцев типа Франческо Клементе и расписанные стены. В остальном — тотальный white cube. Не странно поэтому, что музей пользуется популярностью среди туристов, а местные его игнорируют, заходя лишь в книжный магазин: при музее есть издательство MADRe, которое выпустило монографии практически о каждом художнике, работы которого находятся в его коллекции. Там же продается каталог музея. Но на вопрос, где можно увидеть все эти работы, работники отвечают односложно — «менеджерские отношения». Как оказалось, музей пустует уже года два, и все главные работы постоянно путешествуют по миру, прославляя MADRe за рубежом. Жаль только, что самим неаполитанцам остается смотреть картинки в каталогах.

Можно, конечно, пройтись по галереям — тем более, что парочка приличных в Неаполе найдется. Например, галерея Альфонсо Артьяко. 18 мая там завершилась выставка двух известных американских художников — Томаса Хиршхорна и умершего в этом году Ричарда Артшвагера. Галерея работает, привозит прославленных на весь мир художников, ездит на международные ярмарки, такие как Frieze или Art Basel. Но актуальное искусство найти здесь практически невозможно. Та же ситуация и в модной T293, и в галерее ANNARUMMA. Судя по всему, эти галереи вполне успешно существуют и даже зарабатывают деньги. Но залог успеха (что-то подсказывает) таится в тех же «менеджерских отношениях».

В этих галереях все чистенько-гладенько, и от этого возникает какое-то ощущение подлости. Под окнами этих галерей валяются кучи мусора, который не вывозили уже неделю (в Неаполе говорят, что мусор — это «большие деньги», а потому мафия и государство воюют друг с другом за право его убирать и перерабатывать), главный неаполитанский режиссер Маттео Гарроне снимает фильмы про то, как Каморра лишает молодых людей будущего («Гоморра», 2008), берлускониевское тв — мозгов («Реальность», 2012), а внутри этих галерей — совершенное пространство, все тот же пресловутый white cube, и исправно работают кондиционеры. Живут эти галереи в пределах мирового арт-рынка, а не собственного города.

Но именно эта противоречивая обстановка рождает социальное искусство Неаполя, которое уже никаким «менеджерским отношениям» не подчиняется и работает именно в городе и для него. Первое, что бросается в глаза, — это обилие стрит-арта. Самый популярный жанр — граффити. В старой части города, наверно, нет ни одного дома, где бы уличные художники не оставили свой след. На одном из таких домов есть даже работа Бэнкси (настоящая), который вообще редко бомбит за пределами Лондона. Неаполитанцы очень ценят эту работу и гордятся ей.

Бэнкси, Неаполь // Фото: https://www.facebook.com/pages/Napoli-Street-ART

Стрит-арт в Неаполе — искусство не безымянное (хотя есть и такое), и люди разбирающиеся могут с легкостью назвать имя художника, который сделал то или иное граффити. Другое дело, что анонимность работает и здесь — художники предпочитают не показывать свои лица, скрываясь за капюшонами толстовок и подставными аватарами в соцсетях.

Те, кто разбирается в уличном искусстве, четко делят его на настоящее и фэйковое, которое ни о чем не говорит, ни к чему не призывает и является просто украшательством, при том довольно слабым. Настоящее граффити всегда социально. Как, например, у самых популярных граффитчиков Неаполя — Cyop & Kaf. Их здесь знают все, а фотографии их граффити расходятся по всему интернету. Это не дуэт художников, как можно подумать, его постоянной составляющей является только Kaf, другие участники меняются.

Работы Cyop & Kaf — это фантасмагория. Герои их граффити рождаются из повседневных образов города — это кричащая реклама, уличные воришки, наркоторговцы, неаполитанцы, отказывающиеся думать собственной головой. Все это преобразуется в чудовищные формы и оседает на городских стенах. «Мы не один раз наблюдали за тем, как власти города пытались его преобразовать, но все эти попытки с треском проваливались», — рассказывает Kaf о том, что подтолкнуло его к стрит-арту. Он называет себя «сыном землетрясения 1980-года». Оно породило не только уличное искусство, но и бедность — по статистике, 300 тысяч людей остались без крова. Некоторые из них начали захватывать только построенные дома. В Неаполе бездомные фактически заняли новый жилой комплекс в районе Скампия, который до сих пор считается самым опасным в городе. Именно в Скампии, в ее конструктивистских трущобах, снимал свой фильм «Гоморра» Маттео Гарроне. В похожей обстановке вырос и Kaf. Художник поступил, но не закончил Академию изящных искусств во Флоренции — вряд ли диплом и степень магистра могли бы повлиять на карьеру уличного художника.

Цели, которые ставят перед собой все уличные художники, схожи: пробудить неаполитанцев, возбудить их притихшее воображение, заставить их бороться с тем, что их не устраивает, заставить их по-новому взглянуть на те стороны жизни, которые уже давно превратились в обыденность. Отсюда сюжеты их работ: знакомые каждому неаполитанцу, например, из церковных росписей, но при этом помещенные в обстановку их родного города. Так, одна из самых известных работ Kaf — святой Себастьян с поднятыми вверх руками, чье тело пронзают две стрелы.

Cyop & Kaf, Неаполь // Фото: cyopekaf.org

В Неаполе распространены многие техники уличного искусства. Помимо привычного граффити, художники используют трафареты и бумажные плакаты, которые они делают заранее и наклеивают на стены уже готовый рисунок. Такие работы недолговечны, но свои плюсы у такой техники тоже есть. Художнику нужен минимум времени, чтобы сделать работу в городе — наклеил, расправил и пошел. Граффитчики, как правило, работают ночью, ребята, которые используют бумажные плакаты, могут работать и днем, не опасаясь, что их узнают или заберут в полицию. В этой технике делает свои работы Zilda. Художник копирует сюжеты из классической живописи и транслирует их на улицах города. Герои полотен Эвелин де Морган, Джованни Антонио Галли, Пьера де Шаванна, Илайхью Веддера обретают новую жизнь среди городских трущоб и разбросанного повсюду мусора.

Остросоциальные работы, как правило, выполняются с помощью трафарета, что тоже с практической точки зрения понятно. Самые известные — трафареты художника, скрывающегося под псевдонимом CRL. Среди его работ — призывы прекратить резню в Газе, портреты детей с глазами, полными ужаса, и молодые девушки, торгующие своей сексуальностью. В этой же технике делает свои работы Hogre. Его граффити — это, как правило, сатира на итальянских политиков.

«Большинство моих работ выставляется круглый год, они рассеян по всему Неаполю и его окрестностям, где их можно увидеть, потрогать, понюхать и обсудить в любое время дня и ночи, без платы за входной билет», — говорит Kaf. Возможность создавать свое искусство свободно и для широкого круга зрителей становится для молодых художников определяющей. Чистенькой галерее они предпочитают улицу, где их работы могут увидеть тысячи людей и при этом никто не будет на них давить.

Уличные художники, как правило, не ограничиваются пределами Неаполя. У Zilda есть большой проект в Риме, посвященный картине Пьеро Паоло Пазолини «Сало, или 120 дней Содома». Диего Мьедо рисует граффити в Лиссабоне. Hogre — делает сатирические трафареты в Париже о французских политиках.

Zilda, Неаполь // Фото: zildastreetart.blogspot.ru 

Как правило, эти же уличные художники являются инициаторами разнообразных социальных практик. Так, граффитчик Диего Мьедо вместе с другими активистами делает одно из главных интернет-изданий Неаполя — газету NAPOLIMONITOR. Он же бесплатно дает уроки рисунка для детей. Другой уличный художник Пьетро Татафьоре вместе с активистами Джузеппе Руффо и Мариано Ипри в 2005 году создал организацию Largo Baracche (с итальянского это переводится как «большой барак»), направленное на поддержку молодых художников и развитие современного искусства в Неаполе. По разрешению властей организация заняла заброшенные туннели в Испанском квартале Неаполя, которые во время Второй Мировой использовались как бомбоубежище. Выбор места имел для организаторов символическое значение: «Мы предоставляем молодым талантам своеобразное убежище и поддержку», — рассказывает Джузеппе Руффо. «Одна из главных целей нашей организации — добиться того, чтобы искусство служило своему городу». Для этого участники Largo Baracche проводят различные исследования городской среды. Под эгидой этой организации была создана галерея 1 Opera и газета Art Magazine, посвященная современному искусству. В галерее нередко выставляются и уличные художники. Один из больших вставочных проектов, организованный Largo Baracche, назывался «Божественная комедия»: около 30 итальянских художников согласились поразмышлять о взаимосвязях между сюжетами из произведения Данте и жизнью современной Италии. Этот проект был показан в двух крупных итальянских музеях.

Важной частью работы Largo Baracche является попытка создать вокруг современного искусства в Неаполе определенный дискурс. Каждая тематическая выставка (среди них — «Боже, храни культуру», 2011; «Искусство для аренды», 2013) сопровождается серией конференций. В ходе этих мероприятий организаторы Largo Baracche пытаются инициировать обсуждение проблем культуры и искусства в Неаполе, который то и дело захлебывается от безработицы, уличных убийств и мусора. Следующий проект Largo Baracche носит название «Пожалуйста, убейте мейнстрим» (Please kill the Mainstream). Джузеппе Руффо называет ее провокацией, которая будет направлена против «истеблешмента» — итальянских и зарубежных официальных организацией, которые фактически не развивают культурное пространство Неаполя, а только пытаются сделать его приближенным к международным стандартам — чтобы его производные лучше конвертировались и, соответственно, лучше продавались.

1–3 — Horge // Фото: www.facebook.com/pages/Hogre, 4–6 — CRL; Неаполь // Фото: https://www.facebook.com/pages/Napoli-Street-ART

Largo Baracche также занимается налаживанием культурных связей. В 2010 году они сделали совместный проект с подобной им некоммерческой организацией из Нью-Йорка, еще раньше — в Рио-де-Жанейро и Калькутте. Джузеппе Руффо также рассказал, что хотел пригласить в Неаполь арт-группу «Война», но «что-то не срослось». Города и страны, которые Largo Baracche выбирают для сотрудничества, не случайны. Джузеппе Руффо рассказал, что они пытаются налаживать связи с теми регионами, которым близки неаполитанские проблемы, главная из которых — это «лживая демократия». Плюс — безработица и неравенство. «Нам важно делиться своим опытом и перенимать его у других. Я верю, что художники, которые рассказывают о похожих проблемах, могут помочь нам увидеть их в другом ключе, с другой точки зрения», — считает Джузеппе Руффо.

При этом Largo Baracche является некоммерческой организацией, финансируется самими участниками и, как говорит Джузеппе Руффо, очень редко сотрудничает с публичными и частными фондами.

Пока Largo Baracche — единственная в своем роде инициатива в Неаполе. Но их деятельность уже видна: заброшенные туннели в Испанском квартале они превратили в современное арт-пространство, и это можно считать по-настоящему партисипативным жестом. Благодаря этому преобразился и сам Испанский квартал, который считался самым опасным из центральных районов Неаполя. Кроме того, Largo Baracche издает единственный в Неаполе журнал о современном искусстве, а также проводит небольшие образовательные программы во время выставок. Образовательных программ, кстати, очень не хватает: попытки создать их на официальном уровне (подобные программы в области современного искусства были инициированы музеями MADRe и PAN) быстро провалились из-за нехватки финансирования. Других возможностей учиться современному искусству в Неаполе по-прежнему нет.

Неаполь — это город социального, партисипативного искусства, которое чаще и больше рождается именно на Юге, повсеместно ассоциирующемся с безработицей, преступностью и низким уровнем жизни. Но если раньше Югу, как менее образованному региону (вспомнить хотя бы смуглые лица неаполитанцев на картинах XIX века), отказывали в искусстве и использовали его в качестве красивых пейзажей, то сейчас именно Юг рождает новые социальные практики в современном искусстве. Искусство Южной Америки и Африки попало на мировой рынок относительно недавно, но пользуется постоянно растущим спросом. Север, более успешный и потому — более формалистский, ищет у Юга этой живой, локальной энергии, которая только и может родиться от соприкосновения с реальной жизнью. В этом смысле Неаполь противостоит Венеции. Здесь — граффити, там — главная, как принято считать, биеннале современного искусства. Но именно она, между тем, воплощает в себе практически все, против чего восстают молодые неаполитанские художники и активисты. Это и пресловутые «менеджерские отношения», и официальная система, когда каждая страна фактически на государственном уровне представляет свой павильон, и то, что самый дешевый билет (для студентов) на одно посещение основного проекта стоит 15 Евро. Вот только Венеция становится объектом всеобщего притяжения, а Неаполь остается периферией и транзитным пунктом для огромного количества туристов. Но чтобы картина мира стала полной, нужно иметь представление о разных его полюсах.

Материал подготовила Елена Ищенко

Очередь у входа в Largo Baracche; события в Largo Baracche, Неаполь // Фото предоставлены Джузеппе Руффо