Дневник «Розы»

203

Опыт студента первого набора Школы вовлеченного искусства художественной группы «Что делать?»

Практика обучения современному искусству в нашей стране — дело относительно новое. Из старожил — Институт проблем современного искусства (ИПСИ), возникший в 1998 году, и Школа фотографии и мультимедиа им. А. Родченко, открывшая свои двери в 2006. Последние годы ознаменовались бумом нового образования: в 2012 году стартовал первый набор в Институт «База», примерно в это же время открылись образовательные программы при институте УНИК, Московская кураторская школа, а осенью этого года — Школа вовлеченного искусства художественной группы «Что делать?». Ольга Широкоступ, став студентом первого набора школы «Что делать?», рассказывает, чем это обучение является на практике.

В октябре этого года в Петербурге открылась Школа вовлеченного искусства художественной группы «Что делать?», объединившая непохожих молодых людей из разных городов и стран. Школа «Розы», как называют ее сами организаторы и участники (проект реализуется немецким Фондом Розы Люксембург), — это 30 учеников и вольнослушателей, 3 тьютора (Ольга Егорова-Цапля, Дмитрий Виленский и Николай Олейников) и приглашенные преподаватели. Род деятельности и опыт участников также разнятся. Объединяет их, кажется, лишь одно — все они стремятся заниматься художественной практикой и уже столкнулись с рядом трудностей и непониманием, куда двигаться дальше. Так уж вышло, что почти всегда приход в образовательное учреждение для молодого художника — это попытка преодолеть кризис. Выдохшийся, разочарованный, он жаждет получать ответы. Обычно школа может только накачать знаниями, что само по себе, безусловно, ценно. Художник также может обзавестись знакомствами, войти в актуальный контекст. В России уже успешно существуют несколько подобных школ, в чем же смысл появления еще одной и, может быть, ее принципиальное отличие? Ответить на этот вопрос однозначно пока сложно. Есть заявленные векторы развития школы, рассчитанной на 10 месяцев, но итоги ее деятельности пока предугадать невозможно. Можно сказать, что пока происходит процесс становления: на данный момент были реализованы два учебных блока и озвучены лишь промежуточные цели.

В «школе Розы» реализуется смешанный подход к подготовке современного художника. Тьюторы взяли на себя нелегкую задачу по «вовлечению» учеников в процесс работы, обучению их азам совместной деятельности на всех этапах подготовки художественного произведения. «Что делать?», пожалуй, единственная, по-настоящему сплочённая группа (в том смысле, что работать вместе — их художественный метод и стратегия). Именно эту «сплоченность» как необходимое условие работы они и хотят привить участникам школы. Методы работы внутри коллектива каждым из тьюторов понимаются по-разному. Среди педагогов порой нет ясности и консенсуса — они вырабатываются в ходе работы, вызывая горячие споры между самими художниками. Место ученика также пока не столь однозначно — заявляя об открытости и равноправии, тьюторы все же без энтузиазма воспринимают критику изнутри. Высказываемые предложения и замечания учеников принимаются во внимание и частично реализуются, хотя попытка организации обсуждения в формате ассамблеи была, например, преподавателями не поддержана. Расстояние между учениками и педагогами сохраняется. Можно сказать, что будучи экспериментальной по своей идее, по форме школа пока придерживается более классического понимания устройства образовательного учреждения.

Педагоги в повседневной практике предпочитают вести «разведку боем». Многие решения принимаются в процессе занятий. Сроки сжатые, времени на то, чтобы долго «налаживать» контакты, немного, от слов надо сразу же переходить к делу. Учебный блок школы — это всего одна неделя в месяц, так что для специально приезжающих из разных мест ребят шанса пообщаться вне школы почти не остается. Участникам приходится учиться слушать и понимать друг друга, действовать вместе, несмотря на то, что расстояния, разный бекграунд, стремления и навыки учеников в обычной жизненной ситуации, скорее всего, сделали бы проблематичным такое сотрудничество. В комфортных герметичных условиях это возможно, и поэтому климат в школе оказывается решающим фактором для «ковки» художественных кадров.

Занятия с тьторами школы больше походят на тренинги, групповую терапию — ученики делятся своими мыслями, идеями, художники комментируют, дают советы, часто расходясь во мнениях.

Практически все время первого блока было отдано под разбор презентаций. Знакомство с каждым участником и его работами дало много пищи для ума. Изначально заявленного разделения на три группы (по тьюторам) не случилось. Остаток времени все тридцать учеников работали вместе. Сейчас эта структура пересматривается, для подготовки нового домашнего задания были сгруппированы команды по три человека.

Индивидуально ученики работают над эссе и критическими отзывами, занимаются рисунком (при этом владение техникой не оценивается), разрабатывают макеты листовок и плакатов, монтируют коллажи. Какими бы не были выбранные медиа, важнейшим критерием является максимально удачное раскрытие темы и работа с ней. Темой этого года стало «Насилие» — коллектив «Что делать?» предложил участникам школы несколько заданий, касающихся этого понятия. Также планируется участие ребят в грядущей ретроспективе художников, раскрывающей эту тему, — «Невроссия» откроется в феврале этого года на «Фабрике» в Москве. Вовлекая учеников в процесс подготовки и реализации чрезвычайно важной для них юбилейной выставки, «Что делать?» надеются в процессе работы раскрыть сильные стороны учеников, дать возможность проявить их в общем большом проекте. Промежуточным итогом работы школы станет учебная пьеса, премьера которой состоится на открытии выставки.

Свои курсы в школе ведут поэт Александр Скидан (Критическое письмо), Андрей Фоменко (История искусства), Артем Магун (эстетика), Нина Гастева и Михаил Иванов (практики телесной солидарности). Эмили Ньюман на занятиях по английскому языку читает с учениками Гринберга, Гройса, Сонтанг. Для кого-то это уже известные авторы, кто-то только с ними знакомится. Все вместе, ученики занимаются разбором текстов, выстраивают дискуссию вокруг того или иного понятия или явления. В каждом блоке ученики также встречаются со специально приглашенными гостями, среди них уже побывали Кети Чухров, Петр Павленский, Олег Кулик.

Такое необычное образовательное учреждение — у школы нет своего оборудованного помещения (первый и второй учебные блоки прошли в особняке «Четверть», предоставлявшем для занятий различные свои пространства), четкой программы (о заданиях и темах лекций участники узнают незадолго до следующего блока), и академических рамок (оценки хорошо/плохо не существует) — пример нового для России типа образовательных программ, где художники, принимая на себя роль преподавателей, реализуют свои представления о возможностях педагогической практики. Огромное внимание уделяется напрямую не связанным с художественной и образовательной деятельностью вещам. Например, обязательная зарядка по утрам или «полит. Информация» — новостной блок, подготовленный выбранным учеником, представляющий субъективную новостную картину прошедшего дня. Наличие этих элементов, внимание к ним, высокий уровень гражданской заинтересованности (большая часть учеников — активисты) делает школу похожей на коммуну. Совместное проживание и досуг, не утихающие споры и разговоры на школьные темы круглые сутки — все это «вовлекает» окончательно, не дает возможности закрыться от других, остаться за бортом или сохранить автономию. Это важнейшее качество, которое, возможно, школа стремится выработать в молодых художниках — умение, желание и необходимость работать вместе. Ведь без консолидации сил, без поддержки и совместных действий будущее художника в современной российской ситуации невозможно. Как невозможно и продолжать оставаться в стороне от политических и социальных вызовов нашего времени. И в этом мы все больше убеждаемся с каждым днем.

Впереди третий, декабрьский блок.