Год 2013: подставные лица искусства

182        0       

Ольга Данилкина размышляет о событиях прошедшего года в искусстве: в сегодняшнем выпуске — о московских проектах, которые обернулись ловушками для зрителя и провоцировали его активно осмыслять увиденное.

Что есть современная выставка искусства? Этот вопрос в самом широком смысле был поднят несколькими московскими выставочными проектами в минувшем году. Они проходили на разных площадках: в artist-run space, в галереях и музеях, и каждый по-своему рассматривал эту проблему. Уйти с этих выставок в нейтральном настроении было невозможно — зритель не мог избежать вовлечения, потому что он стал полноправным участником еще в тот момент, когда решил пойти на выставку.

«Открываем книгу — видим фигу», — почти так работала выставка «Минимальное отдаление» на площадке «Периметр» на Электрозаводе, разве что открывали дверь, а видели — пространство, свободное от физического присутствия объектов искусства. Вся «выставка» в традиционном смысле слова находилась в запечатанном кубе, высотой метра три, без крышки. То, что внутри, сверху снимала камера и транслировала на экран. Однако рассмотреть произведения можно было только по фотодокументации на странице в Facebook, открыв ее на собственном гаджете, или поймав в толпе художников с планшетами (во втором случае можно было получить еще и развернутый устный комментарий). Выставка лишила уникальные объекты искусства осязаемости и перенесла их в виртуальность, доступную отовсюду, а сам вернисаж стал чистым поводом для общения. Категория встречи с произведением в традиционном смысле здесь отсутствовала: объект оказался вторичен, буквально убран в сторону, и был заменен непосредственным опытом переживания произведения.

Проект «>10», занявший сразу нескольких московских площадках, противовес «Минимальному отдалению» представил переизбыток физического присутствия произведения. Особенность состояла в другом: выставка имела более десяти копий (произведений — соответственно), которые с тем или иным изменением в силу особенностей конкретных пространств инсталлировались в галерее XL, Музее декоративно-прикладного и народного искусства и на других площадках. При желании в день открытия можно было посмотреть все выставки без особых транспортных усилий: между площадками по определенному расписанию ездил бесплатный вело-рикша. Проект поставил под вопрос уникальность произведения и выставки, сыронизировал над вопросом об особом влиянии на произведение конкретного выставочного пространства и горько посмеялся над многолетним отечественным синдромом биеннале — события плодятся и концентрируются, а состав участников и суть проектов часто слабо отличаются друг от друга. Хоть здесь объекты и присутствовали в избытке, их традиционные качества — уникальность и неповторимость — были подвергнуты сомнению. Настоящее произведение также скрывалось за подставным лицом в виде объекта искусства.

Плевком в лицо этой уникальности и ценности произведения как такового стала и выставка «Спаси свет» Арсения Жиляева. До последнего хранивший интригу, художник анонсировал свой проект как кураторский, а неискушенному зрителю было невдомек, что заявленные участники выставки либо не существуют, либо их привоз без особого шума сомнителен. По факту «Спаси свет» оказывалась разыгранной художником по всем правилам выставкой с политическим оттенком. Своего рода театральное представление делилось на три акта соответственно трем залам: ретроспектива забытого мастера, шоу звезды в уайт-кьюб и активистский проект. Эпилогом служили умело сконструированные материальные свидетельства прошедшей забастовки монтажников в уайт-кьюб. «Спаси свет» поставил под вопрос привычные характеристики художника и произведения: произведения оказались не центральным объектом внимания, а декорацией; коллективная выставка стала не событием, а тем самым центральным объектом — произведением; куратор выставки — не организующим началом, а художником, который создавал выставку как произведение.

Зрители, пришедшие на ретроспективу Юрия Альберта «Что этим хотел сказать художник?» под кураторством Кати Деготь, в первые дни открытия не находили там произведений вовсе. Их никуда не запирали, как в «Периметре», и не подвергали сомнению их привычные свойства, как в «>10» и «Спаси свет», их просто не было физически. Присутствовали они словесно — в текстах о них, которые были нанесены на стены вместо произведений, что, в общем-то, также виртуально и неосязаемо. Примерно за месяц пространство обрастало работами: на месте текстов появлялись объекты, картины, мониторы. Завершилась трансформация полной заменой текстов произведениями, которые часто от текстов далеко не существенно отличались. В творчестве Альберта текст на тексте и текстом погоняет, поэтому такой кураторский ход в конкретном случае оказался более чем органичным. Но, кроме того, выставка буквально воплотила ситуацию работ, воспроизводимых в тексте, и поставила извечную проблему соотношения произведения и комментария к нему.

Все проекты по отношению к зрителю довольно насильственны: они автоматически вовлекают его во взаимодействие, не получив согласия. Оттого и реакция не может быть нейтральной. В «Периметре» произведения есть только в виртуальной реальности, в проекте «>10» их оказывается множество и не понять, где оригинал и нужно ли смотреть все выставки. «Спаси свет» вовсе зрителя обманывает, а проект Альберта и Деготь вынуждает приходить на выставку несколько раз. Зритель оказывает в ситуации отсутствия координат и принципов собственного поведения, спасти его от стресса может только открытость новому.

Однако одно дело — заниматься лабораторными исследованиями, другое — осуществлять полевые эксперименты. Из всех проектов в силу конкретной позиции институций на арт-карте таким «полевым» оказался проект Альберта и Деготь. Здесь стала возможной реакция не только подготовленного зрителя, лояльного и побитого арт-жизнью: выставка стала лакмусовой бумажкой, тестирующей подготовку широкого зрителя. Важен и другой момент: из-за своей в чем-то насильственной природы она заставляла включать механизм осмысления. Зритель не мог просто встать и уйти, оставшись в дураках, ему необходимо было прийти к какому-либо заключению. Говорят, что поначалу особо буйные посетители даже кассиршам билеты в лицо кидали с возмущением. Такая ловушка выводит зрителя из равновесия, но, возможно, в отдельных случаях это равновесие будет вновь установлено уже на другом уровне.