Елена Аносова. За колючей проволокой, в розовом цвете

600        0       

Елена Аносова «Отделение», галерея Red Square, Москва, 27 мая – 4 июня

В галерее Red Square на Электрозаводе прошла выставка студентки Школы им. А. Родченко Елены Аносовой «Отделение». Эта выставка стала последней в недолгой истории галереи, которая была закрыта вскоре после скандала вокруг проекта о ЛГБТ-подростках. Первую часть трилогии Аносовой о женщинах в закрытых институциях – колониях, монастырях и казармах – успела посмотреть Анна Комиссарова.

В день закрытия выставки проект получил главный приз международного конкурса фотожурналистики имени Андрея Стенина. Снимки из серии «Отделение», качественные с технической точки зрения, красивые – с позиций классической эстетики, актуальные – в поле социальной проблематики, критические – в контексте современного искусства и нейтральные – для системы власти, составляют яркое и убедительное высказывание об утрате личного пространства в обществе подозрения.

Серию постановочных портретов женщин-заключенных в трех сибирских колониях Елена снимала два месяца, еще восемь ушло на то, чтобы это все устроить. Получить разрешение на короткую съемку для обычного журналистского фоторепортажа в России не слишком сложно, но принцип открытости едва распространяется на документальную фотографию. Каждый кадр должен быть согласован не только с героинями съемки, но и с представителями исправительных учреждений.

В отличие от других стран, у нас мало подобных фотопроектов, несмотря на неизбывность темы преступления и наказания. Вспоминаю «Зону» Марины Кругляковой – многочастный проект о ее обитателях, начавшийся в 2010 году. Пока готовы три серии портретов – осужденных матерей и их детей («Дети строгого режима»), пожизненных заключенных («Жизнь в наказание»), сотрудников тюрем и колоний («В тюрьме по доброй воле»). Сейчас фотограф снимает подростков и женщин, осужденных повторно. Дважды в одной и той же женской колонии в Челябинске делала репортажи Виктория Ивлева, с той разницей, что первый раз – в 1990-м, а второй – спустя почти 15 лет. Помнится проект The Zone/Prisoners (2005–2007) Ольги Чагаутдиновой – серия портретов женщин, отбывающих срок на Дальнем Востоке. Снимая их на белом фоне, как на паспорт, Ольга Чагаутдинова исследовала подавление идентичности пенитенциарной системой.

Фото: Елена Аносова. Часть фотопроекта можно посмотреть здесь

Елена Аносова размышляет о том, как конструкции непрерывного наблюдения деформируют личность. Она фотографирует женщин с самыми важными для них вещами – томиком Библии, растением в горшке, игрушкой, которые умещаются у них в руках. Личное пространство заключенных совпадает с границами их собственного тела. И оно открыто для камер наблюдения и взглядов других. В объектив художницы попадает все, что относится к сфере интимного: раздевание, записи в дневнике, шрамы, татуировки.

Порядок, действующий в колониях, отражает положение вещей в современном обществе. Тотальная слежка ради всеобщей безопасности объективирует людей в качестве потенциальных источников угрозы. Это дегуманизирует социальное пространство и заражает атмосферу вирусом недоверия и мнительности. Вытесненные страхи и представления об опасности сконцентрированы в образе преступника – ужасного индивида, утратившего человеческое лицо.

Невидимое, но всевидящее око не имеет статичной точки в пространстве. На выставке оно автоматически локализуется во взгляде зрителя, навязывая ему роль надзирателя или сокамерника. Этот перенос внушает неудобство, вызывает бессознательное чувство сопричастности или вины, поскольку Елена Аносова инвертирует массовый образ преступниц. Обычно он окружен ореолом блатной романтики или смесью страха и отвращения – в зависимости от социальной принадлежности субъекта. В изображении художницы он обретает черты мученичества, уязвимости и смирения.

На лицах женщин-заключенных, которые смотрят прямо на нас, отпечаталось страдание. Не желая ни обвинять, ни оправдывать, Аносова их снимает отстраненно – в лучших традициях американско-европейской фотографии. Но, в окружении стереотипных атрибутов женского инфантильного – на розовом фоне, среди гипюрных занавесочек, котиков, бабочек и цветочков (интерьеры колонии, оказывается, мало чем отличаются от детского лагеря) они похожи на взрослых девочек, которых поставили в угол. И этот эффект вызывает скорее сострадание, чем радость от торжества закона и справедливости.

В обществе, где власть криминализует саму повседневность – когда преступлением может стать все, что угодно — состояние заключенного становится новой нормой. В серии Аносовой мы видим обычных женщин, которых по тем или иным причинам осудили. Мы не знаем ни их имен, ни преступлений. Но несложно представить, что рядом со снимком жестокой убийцы висит фотография заключенной, чей проступок так же нелеп и социально обусловлен, как в начале ХХ века, когда преступлением считалось двоемужество, пьянство, ругань, аборты и бродяжничество.

Фото экспозиции: Александр Ануфриев