LEAVING TOMORROW: Почему молодые художники боятся будущего?

577        0       

Анастасия Вепрева. В танке

С 24 сентября по 29 октября в Цехе красного на Винзаводе прошла выставка LEAVING TOMORROW, специальный проект 6-й Московской биеннале. Она была привязана к площадке молодого искусства «Старт», существующей уже 6-й год и призванной открывать новые имена среди молодых художников. С подробностями — Юрий Юркин.

Выставку придумал и создал дипломированный куратор и коллекционер Иван Исаев, который был куратором проекта «Старт» последний год. Она должна была стать отчетом проекта за это время, но куратор вышел за рамки традиционного смотра участников и создал целостное, гармонично выстроенное высказывание, пригласив также молодых выпускников разных школ и институтов. В результате из художников программы «Старт» в ней участвовали только Зинаида Исупова, u/n multitude и Анастасия Вепрева.

Само словосочетание «молодые художники» связано с определенными ожиданиями и представлениями о том, как может выглядеть искусство будущего. Оно должно отражать мирвозренческую тенденцию поколения. Ведь художник — это всегда медиатор, впитывающий в себя и транслирующий настроение или «дух» времени. По мнению куратора, это настроение несет в себе ярко выраженный эсхатологический оттенок. Собранные работы, часть из которых были созданы специально для выставки, в разной степени обращаются к политическим, экономическим, гендерным или экологическим проблемам современного общества.

Слева — Наталья Тихонова. Новости Луганска; по центру — Зинаида Исупова. United Сolors of Multitude; справа — Софья Стаунэ. Mother/Land

Считается, что ценностный интервал между поколениями с каждым годом сокращается, а граница «молодой — зрелый художник» отодвигается. И действительно, различия между «молодостью» и «зрелостью» сугубо условные — это возрастной ценз в 18–35 лет. С другой стороны, существуют ещё и релятивистские различия: «молодой художник» смело чувствует себя в артистическом поле, становясь необходимым механизмом в системе производства российского искусства. К слову, эта тенденция стала явной только в последние несколько лет (кстати, как и звание «выпускник»).

Задача данной выставки — не устроить смотр достижений молодежи, а показать некий прогресс, отразить атмосферу современности, как её чувствует куратор. Это Исаев сделал отменно, воспользовавшись помощью архитектора Дины Караман, которая создала для LEAVING TOMORROW ритмическую и колористическую оболочку.

Марина Андросович. Империя света

Пролог, первая часть выставки — это своеобразная визуализация навязанных массмедиа смыслов и идеалов. Бомбы и ракеты в работах неосязаемы, но они настолько четко конструируются в нашем сознании, что приобретают физические очертания; два старых телевизора, на одном из них новостной сюжет российского канала о событиях в Луганске в сопровождении аудиоряда украинского канала, на втором — инверсия первого. Автор работы Наташа Тихонова использует нехудожественные методы, акцентируя внимание на том, как средства массмедиа маниплируют сознанием. Зина Исупова, полгода назад показавшая в «Старте» тонкий проект «Занесенные», на этот раз создала нечто подобное, но с более отчетливым политическим оттенком. United Colors of Multitude — это коллаж из разрозненных сюжетов из повседневной жизни горячих точек, раскрашенный в цвета technicolor и подсвеченный лампочками, будто ярмарочная вывеска. Теперь война не где-то там, в нескольких тысячах километров, она стремительно ворвалась в повседневность. Военные государственные образования вроде ДНР и ЛНР или террористические группировки, такие как ИГИЛ, стали неотъемлемой частью современной поп-культуры.

Елена Зубцова. Обои

Многие из работ на выставке по сути своей автобиографичны. Художники пропускают тему надвигающегося краха сквозь призму личных воспоминаний: так паттернами вполне традиционных «Обоев» (Лена Зубцова) становятся реактивные самолеты, а разбитые интерьерные светильники, регенерируются с помощью цемента (Марина Андросович «Империя света») — все это отлично встраивается в интерьер лекционного зала. Рядом мы наблюдаем реакцию художника на политические решения и действия, которые ведут за собой неминуемое крушение человеческих судьб: безликие разноразмерные подиумы Софьи Стаунэ с маленькими глазками, в которых можно смотреть видео, и наушниками, в которых звучат тексты детальных описаний сирот в исполнении гугл-переводчика. Перед зрителем — иллюстрация взорвавшейся информационной бомбы, повлекшей за собой стремление к консервации нынешнего состояния общества, попытка защититься от невидимой угрозы.

Художник Сергей Кищенко перевоплотился в странное существо, одетое в эстетике киберпанка, и совершает некие неосознанные действия, декорацией для которых стало заброшенное здание завода ЗИЛ. Многоканальное видео с созданным Кищенко персонажем сопровождают субтитры, составленные из сцен «Вишневого сада» Чехова, который олицетворяет смену действия (формации), но не места.

Наталья Тимофеева. Эдикула

Мир изменился, а мы этого не заметили. Симптоматичным стал пожар в мастерской художника, которая на момент съемок также располагалась в ЗИЛе. Замедленная съемка догорающего пепелища — завершающий элемент инсталляции.

Со сменой актов меняется и принцип организации пространства. Из регулярного оно становится радиально-кольцевым, появляется вариативность в траекториях движения. Это эпилог. Ядром здесь выступает напечатанная на гигантском баннере фотография художницы, сделанная десять лет назад. Беззаботный образ юной обнаженной Натальи Тимофеевой («Эдикула»), совершающей энергичный жест рукой — это метафора фасада, скрывающего закулисье неприглядной реальности. За ним — музей стратегий выживания в мире, ожидающем краха. Один из таких сценариев — это эскапизм: можно закрыться в себе, спрятаться в «Башню из слоновой кости», будь то картонный танк (Анастасия Вепрева) или циста (Илья Федотов-Федоров). Другой — новые формы взаимодействия, в том числе и при помощи живых организмов («Суккулентотерапия» Анастасии Кизиловой и «Ситуационная прогулка в лес» Розы Погосян). Отдельное место занимает инсталляция «Агамбен жарит яйцо» — демонстрация того, как абстрактный теоретический конструкт переходит в поле практики. Ганна Зубкова и Катя Васильева, словно Алиса по Зазеркалью, следуют по Европе за философом Джорджо Агамбеном. В результате математически выстроенной шахматной комбинации философ должен сдержать свое обещание и приготовить яичницу.

Илья Федотов-Федоров. Циста

Один художник, придя на открытие, заявил, что выставка больше похожа на «канализацию идей». Возможно, за этой метафорой скрывается ощущение незавершенности, все на выставке напоминает эскизные работы, подготовительные рисунки. Художники в руках куратора превратились в безупречных иллюстраторов его замысла, сконструировав некую модель апокалиптической иконографии. Выставка выглядит предельно целостно не благодаря, а вопреки качеству представленных произведений. Она действительно рождает беспокойство за будущее: неужели молодое искусство стремится взять на себя функцию подражателя и визуализатора спорных гуманитарных гипотез? Если взглянуть на историю человечества, то мы увидим, что крупные социально-экономические кризисы давали художественной среде импульс к рефлексиям на тему времени, прошлого и будущего, к серьезным поворотам и большим универсальным открытиям, которые могли быть сделаны только в его области. Стоит ли сегодня предоставлять искусству одну единственную роль пассивного оформителя чужой воли? Но, может быть, я ошибаюсь, и в LEAVING TOMORROW действительно есть что-то сокрытое гегельянское, и выставка сигнализирует о некоем жесте отказа от будущего, прощания с существующей моделью общественного устройства и искусства.

Фото: Ольга Данилкина