Barents Spektakel: Пока не начался очередной концерт

439        3       

Фредрик Одман Reconstructing Deconstruction, 2016

В норвежском городе Киркенес, расположенном на границе с Россией и Финляндией, состоялся ежегодный фестиваль Barents Spektakel, который сами организаторы называют «культурно-политическим коктейлем». Анна Комиссарова рассказывает о том, как преломляются политические реалии на российско-норвежской границе. 

Для портово-шахтерского городка с населением чуть более 3,5 тысяч человек пятидневный фестиваль Barents Spektakel – значимое культурное месторождение, которое уже 12 лет подряд обрушивает на приграничный Киркенес фонтан из выставок, концертов, перформансов и дискуссий стараниями «Девушек на мосту» – русско-норвежской группы кураторов Pikene på Broen.

Долголетие локального фестиваля, похоже, объясняется тем, что исследовательские интересы «Девушек» пересекаются с норвежской политикой по наведению мостов. Причем дипломатическое стремление наладить связи и сотрудничество на приграничных территориях даже преобладает над попытками погрузиться в сугробы заполярных проблем. Их теперь более чем достаточно. Если экспорт лосося переориентировать удалось, то шахты все еще находятся под угрозой закрытия. В потребительском и культурном секторе тоже коллапс – из-за падения курса рубля мурманчане больше не ездят в Киркенес ни за пятирублевыми памперсами, ни на сам фестиваль. Приезжают только бабушки – торговать на главной площади матрешками с Путиным, хрусталем и шерстяными носками с оленями.

Вроде бы политическая реальность – то, от чего на границе укрыться невозможно, – ставит вопросы в лоб: в прошлом году на дискуссионном форуме Transborder cafe обсуждали санкции, в этом году – сирийских беженцев и информационные войны. Но обсуждения скорее напоминают ток-шоу, за которым зрители увлеченно наблюдают с шампанским и пивом. Комфортная дистанция превращает дискуссию в спектакль, вывернутый наизнанку фарсовым выступлением диско-театра eredovoe udozhestvo — пьесой Between Devil and the deep blue sea, где пограничники – Анастасия Вепрева и Антон Командиров – пинают туда-сюда Романа Осьминкина в роли бездомного, пока он не превращается в зомби-коммуниста. Но дистанция сама стремится к сокращению изнутри. В какой-то момент микрофон погрузился в толпу и достался студенту-сирийцу, а потом управляющему лагерем беженцев. И когда этот брутальный норвежец в кожаной косухе и с наколками на руках не смог сдержать слез, рассказывая о судьбе одной из сирийских семей, депортированных в защиту демократии, все замолчали. Правда, ненадолго – пока не начался очередной концерт.

Eredovoe udozhestvo «Между дьяволом и глубоким голубым морем», 2016

Главная тема фестиваля, заявленная в названии – «Переосмысляя пространство» – в кураторском тексте была вписана в проблематику уязвимости – перед миграционным потоком, экономическими проблемами и восприятием этого пространства другими. Художественные проекты тоже разместились в уязвимых местах – в торговом центре на опустевших площадях бывшего супермаркета, в закрывшемся магазине одежды и «клубе моряков», маленьком домике в портовой зоне, который местные власти каждый год собираются снести.

Дискурс уязвимости удобен и пластичен, в него легко встраивается все, что угодно: проблема беженцев, малого коренного народа саами, экологии, структуры экономики. В порыве сочувствия забываешь, что его эксплуатирует одна из самых благополучных стран. И всё же ахиллесова пята есть у всех, и в случае Норвегии она локализована в пространстве коммуникации, расколотом экономическим и мигрантским кризисом. Большинство работ, представленные на фестивале, транслируют идеи связи, сотрудничества и мирного сопротивления конфликтам, укладываясь в риторику норвежской приграничной политики. Они не столько рефлексируют ситуацию и открывают новые взгляды на пространство разногласий, сколько указывают на проблемы и укрепляют шаткие опоры взаимопонимания, обращаясь к коллективной памяти.

В резиденции художники отыскали немало эпизодов истории русско-норвежских приграничных отношений, которые резонируют с текущими процессами.

Ник Дегтярев и Надя Дегтярева отыскали сведения о «руссенорске» – разговорном языке торговцев и рыбаков Баренцева моря, который просуществовал до конца 1920-х. Смесь русского с норвежским, в отличие от других пиджинов (от англ. pigeon language – упрощенный язык), опосредованных колониальными отношениями, лишена национальной доминанты и свидетельствует о равноправном общении соседей. Проект Transparlingua представляет собой лингафонный кабинет, где на стареньких компах транслируется видео-урок по руссенорску в эстетике youtube–тьюториалов. Moja på tvoja («моя-по-твоя»), что переводится: «я говорю на твоем языке» и другие выражения некогда прочных экономических связей контрастируют с современным видео-рядом, где изображено вялое строительство трассы между Россией и Норвегией. Открытая пасть тоннеля зияет непристойным напоминанием о нерешенной проблеме: возведение моста через реку Паз откладывается уже несколько лет.

Ник Дегтярев и Надя Дегтярева Transparlingua, 2016

Анна Ермолаева нашла в норвежской коммунистической газете Nordlands Arbeiderblad 1935 года историю о том, как сотня рыболовов пересекла границу и основала на Советском полуострове колхоз «Полярная звезда». Художница отправилась на его поиски. Документацию своего пути она показывала в формате двухканального видео. Саспенс Kolkhoz Polar Star о норвежских беженцах прошлого века разворачивается посреди пустынной осенней тундры и заканчивается ничем: колхоз-призрак мерещится в найденных деревянных развалинах и бетонных балках, местные жители никогда о нем не слышали.

Немного странно, что известная острыми политическими высказываниями русско-австрийская художница, оказавшись в зоне современного конфликта, снимает для фестиваля задумчивое поминальное видео. На сайте Ермолаевой нашлась работа о самых свежих событиях – триптих «120м». На фотографиях изображены сваленные в кучу велосипеды, на которых сирийские беженцы объезжали условность законов на русско-норвежской границе: российские власти не пускают пешеходов, а норвежские – требуют специальные документы для автомобилистов. Велосипеды сирийцы покупали в Мурманске, добирались до границы на попутках, и последние 120 метров преодолевали на двух колесах.

Непонятно, имела ли место цензура, разве что экспозиционно Kolkhoz Polar Star лучше рифмуется с работой норвежца Фредрика Одмана (Fredrik Odman) Reconstructing Deconstruction. Три мрачные отфотошопленные картины изображают антиутопические образы Киркенеса, пришедшего в запустение из-за нового кризиса добывающей промышленности.

Анна Ермолаева Kolhoz Polar star, 2016

Конечно, разговор об эксплуатации природных ресурсов ради процветания не может обойтись без экологического аспекта. В соседней комнате «Клуба моряков» представлен проект Сесиль Халанд (Cecilie Haaland) Barents Juxtapose, в котором экологический вопрос рассматривается на уровне природной поверхности. Норвежская художница провела сравнительный анализ почв двух приграничных городов – Киркенеса и Никеля. На самодельную керамическую пинхол-камеру Сесиль Халанд сняла несколько пейзажей, которые «проявила» с помощью земляных растворов – черно-коричневого цвета из Норвегии и зеленоватого – из России. Смешав образцы земли с глиной и глазурью, она также вылепила чашки разных цветов и предложила «дипломатический» вариант – зеленовато-коричневый.

Не менее двусмысленно звучит название выставочного проекта русско-норвежского куратора Ивана Галузина «Возвращение Красной армии», который в английской версии читается как «выход» – Withdrawal ot the Red Army, подразумевая возвращение Красной армии домой. Выставка приурочена к 70-летию вывода советских войск из норвежской провинции Финнмарк, после ее освобождения этими же войсками от нацистов в 1944 году. Киркенесцы помнят и ценят этот акт освобождения – здесь стоит памятник солдатам Красной армии на площади Руаля Амундсена, но в этой истории не менее важен благополучный исход миротворческой операции, поскольку красноармейцы еще некоторое время оставались комендантами освобожденных территорий.

Экспозиция построена на изощренных сочетаниях факта и вымысла, оригинала и копии, неочевидных связях и мерцании смыслов. В проекте «о времени, памяти, сопротивлении и игре» нашлось место всему: рисункам военного камуфляжа Якова Чернихова, диску Йоко Оно Blueprint for a Sunrise (2001), винтажной карте с дорогой от Мурманска до Берлина, выпущенной агентством индийской пропаганды, снимкам Ли Миллер и Давида Шермана «Ли Миллер в ванной Гитлера» (1945), трактату «Киркенесская этика» востоковеда Игоря Дьяконова, копии «Объекта для разрушения» Мана Рэя (1923), «Обломову» Гончарова и много чему еще.

История для Галузина – это сад расходящихся тропок, который невозможно оглядеть целиком и сразу, как и огромные фотографии в проекте Густава Метцгера, скрытые за полотнами. Сложная сеть внутренних нарративов создает калейдоскопичный взгляд на историческую реальность и позволяет избежать идеологической однобокости, в которую часто скатываются мемориальные выставки. Вместе с тем, подобная ризоматическая структура размывает кураторскую позицию, сводя высказывание к изящному интеллектуальному приему, и превращая его миротворческий пафос в объект политических манипуляций.

«Возвращение Красной армии», куратор Иван Галузин, 2015 // Экспозиция в Northern Norway Art Museum, Тромсё, Норвегия // Фото: barents spektakel; Nicolas Horne, kunstkritikk.no

Стратегии взаимодействия с современным контекстом выразились в совместном проекте художников из Петрозаводска и регионов Финнмарк и Нурланн Barents Sea Book. Они показали в бывшем магазине одежды, неотличимом от wite cube, довольно формальные результаты недельного полевого исследования района Баренцева моря. На работы норвежцев в листе с экспликацией были предусмотрительно указаны цены.

Норвежская художница тайского происхождения Апичая Уантьянг (Apichaya Watiang) построила интерактивную инсталляцию All digressions aside, связавшую огнем коммуникации Киркенес и Никель. В каждом из этих городов стояла оленеводческая юрта (лавво), внутри были разложены шкуры, на стене с помощью веб-камеры транслировалось видео из другого города с субтитрами, видимость которых обеспечивал костерок, требующий постоянной поддержки.

Инсталляция Марии Градин Peeping Barents представляла собой забор с круглыми отверстиями (скорее отсылая к диаметру объектива, чем к дыркам от пуль), через которые можно было увидеть фотографии повседневной жизни в Архангельске.

Миссионерская застройка культурного «моста» завершилась в последний день, когда Barents Spektakel вместе с его участниками преодолел государственные границы и приехал с теми же концертами, выставками и мастер-классами художников в российский Никель. Говорят, что в следующем году здесь пройдет уже российская художественная резиденция на спонсорские деньги «Норникеля». Вероятно, культурный обмен уже приносит свои плоды.

Фотографии: Barents Spektakel