Анна Прилуцкая и Алёна Королёва

801        0       

Анна Прилуцкая и Алёна Королёва

Aroundart: Что стало отправной точкой для ваших новых проектов — Thanks for Fun и «Полуфабрикат»?

Алёна Королёва: Я учусь в Академии Штиглица и выйду оттуда с дипломом художника-реставратора уже в июле. С образованием у меня случилась нелюбовь, поэтому из определений студент-художник-реставратор, к себе я могу применить только второе.

Отправная точка Thanks for Fun обозначена конкретной датой — 5 апреля 2017. Тогда мой близкий друг покончил с собой, а я начала исследовать причины его выбора и сублимировать, создавая небольшие темперные абстракции. Позже появилось желание рассказать о том, что случилось, шире и осознаннее, и я пришла на Project-group — образовательную кураторскую группу, которую ведут кураторы Надя Шереметова и Юрий Гудков. Там Thanks for Fun менялся буквально каждую неделю: необходимо было направить историю к балансу между чрезмерной откровенностью и размытыми абстрактными намеками. Однако форма «грустного» китчевого праздника была с самого начала — это метафора, которая позволила наиболее близко к истории показать страшное, чтобы никто не испугался.

Анна Прилуцкая: Моя деятельность давно связана с фотографией, но в коммерческой съёмке работа достаточно скоро становится понятной и системной. В прошлом году я закончила курс Нади Шереметовой «Преодолевая фотографию» в ФотоДепартаменте. Это стало важным этапом, для меня раскрылись дополнительные возможности работы с фотографией и теперь хочется перепробовать разные возможности фотографического материала.

Проект «Полуфабрикат» как раз начался на этом курсе с самого слова, его обнаружения, определения, понимания и представления. Затем я начала проводить связи с фотографией, и в голове ясно выстроилась вся цепочка событий до кусочка серебра. После я запустила весь процесс в жизнь и с радостью получила посылку от курьера с моим серебром. Было ясно, что проект требует своего развития и завершения, нужен был диалог, я пошла на следующий этап — курс ФотоДепартамента Project-group, где через общение с кураторами Юрием Гудковым и Надей Шереметовой проект завершился в инсталляции. Надо сказать, что поиск занял много времени, на этом этапе я еще яснее смогла отследить все переходы и увидеть новые связи объекта и пространства.

AA: Интересно, что серия основывается во многом на фотографическом материале, но в итоге выходит за его рамки. Расскажите, как вы определяли финальную форму инсталляции? Какое место и роль в ней отведены зрителю?

АК: Фотография определила начало работы над проектом. Предсмертное селфи Валеры — завязка как фактическая, так и идейная, хоть сам снимок и не стал частью инсталляции. Работая с архивом, который вел меня по реконструкции произошедшего, я обращалась к фотографии как способу коммуникации и предмету информационных манипуляций.

Thanks for Fun интерактивен: зритель надувает воздушные шарики, фотографируется, рисует, постоянно занимаясь на площадке чем-то веселым. Таким образом он соприкасается с моим опытом, формируя по пути свой собственный. Недостаточно задействовать только глаза — близкое и разноплановое взаимодействие с инсталляцией становится ключом к пониманию истории.

АП: Как раз прелесть фотографии и в том, что она как материал гибкая, пластичная и можно совершать переход, не останавливаясь только на ней. Я начинаю с определения полуфабриката как продукта, нуждающегося в дальнейшей обработке, и это условие начинает накладываться на всю работу. Инсталляция стала самым удачным решением, чтобы показать переходы, — она дает возможность выстроить маршрут и поделиться им со зрителем. Зрителя я приглашаю не только пройти по маршруту, но запустить новый цикл, где новый контекст для полуфабриката создает новое превращение — движение от слова к созданию вещей и их устройства, экономической оболочке, личной истории, определения ценности и изменений во времени, скрытой выставки и до открытого показа, ограниченного временем выставки.

АА: Если бы проект не принял форму выставки, каким бы он стал?

АК: Учитывая, что суть инсталляции раскрывается к финалу, а архив из сообщений и фотографий становится его исследовательской основой, Thanks for Fun мог бы принять форму книги — и «развлекать» уже не зрителя, а читателя, обнаруживающего правду на последних страницах.

АП: Возможно, я бы сделала себе украшение из серебра 😀

АА: Как вы вообще относитесь к формату выставки? Является ли он необходимым/единственным для репрезентации проекта?

АК: Формат выставки определяет участие зрителя в проекте, его включенность в процесс. Выполнение праздничных ритуалов в Thanks for Fun раскрывает идею занимательного действия, отвлекающего от сути его контекста. К тому же это и социальный эксперимент, поле для изучения человеческого выбора, поэтому физическое пространство для его реализации является необходимым условием.

Конечно, формат репрезентации не имеет границ и может существовать за пределами нашего привычного чувственного (и зрительского) опыта. Мультимедийную инсталляцию на данный момент для себя определяю как самый чувствительный передатчик-визуализатор своих мыслей.

АП: Если говорить о «Полуфабрикате», то да, он требует специально организованного пространства, всегда ли это должен быть выставочный зал? Думаю, что нет, новое окружение может выявить новую связь, я бы не стала себя ограничивать, за этим еще любопытней наблюдать. Формат выставки рассматриваю скорее как инструмент, чем необходимое условие.

Инсталляция дает возможность смотреть на пространство и совместить его с мысленными наблюдениями за тем, что физически присутствует рядом со зрителем и что можно только представить. Кстати, мне нравится наблюдать как в ней работает время: цена буквально пульсирует каждую секунду, время моего рассказа привязанного ко времени прохода зрителя вокруг контейнера, и возможности сделать этот рассказ детальным: час печати фотографии, 17 часов дороги, короткий рекламный ролик, который в силу своего коммерческого характера должен быстро и эффективно привлечь внимание, условия складского хранения, ночью, когда нет света проектора и зрителей, и химический состав воды, меняющийся за время выставки.

AA: Как вы выбираете темы, с которыми работаете?

АК: Темы выбирают меня сами, внедряются в жизнь и требуют осмысления. Их отражение происходит через психологический анализ с выходом к более общим социальным вопросам: доброволен и самостоятелен ли суицид? Чем обусловлена амбивалентная (стыд, неприятие/признание нормальным) реакция общества на аутодеструктивное поведение, например, депрессию, апатию, анорексию, булимию? Решающим толчком к разговору становится обязательность этого разговора, осознание ответственности за него. Сейчас мне интересно следить за мем-культурой и поп-культурой в целом, в китчевой оболочке которых я нахожу наиболее интересные проявления деструктивного психологического фона, с которым живет современное общество.

Безусловно, мысль раскрывается и получает свою визуальную форму благодаря личным переживаниям. Искусство становится платформой, где потенциал моего высказывания реализуется в наибольшем объеме. Думать об актуальности выбранной темы в его поле значит ориентироваться на уже существующие дискурсы, которые тоже являются следствием чьего-то личного переживания и не обязаны совпадать с тем набором идей, которые я встрою в тело общего разговора.

АП: Тема работы у меня появляется через личный интерес или переживание, там, где я мысленно останавливаюсь и начинаю разбираться, и это может быть случай, место, слово или текст. Как будто споткнулся и пытаешься посмотреть, что помешало движению. Например, во время учебы на курсе «Преодолевая фотографию» мы изучали имена в современной фотографии, читали много теоретических текстов и применяли их на практике. В это время я сделала две работы: Dear Jeff, в которой совместила новые знания из поля искусства и работу художника Джеффа Уолла Picture for Women; интерес к давно замеченному месту – комната для фокус групп с зеркалом Газелла, мой новый взгляд на фотографию и собственно сам взгляд и его действие. Второй проект «Без лишних телодвижений» больше обращен к фотографии и ее возможности молчать, прятать в себе действие и порядку и бесконечности ее просмотра.

Похоже, в это время я как раз «споткнулась» о фотографию.

Анна Прилуцкая. Полуфабрикат. 2018

AA: Как вы начали заниматься современным искусством? И почему в итоге стали работать с фотографией?

АК: Я никогда не думала, что занимаюсь современным искусством, лишь искала способы визуализации образов, которые рождаются в голове на ряду со словом. Искусство в моей практике — это инструмент. Если обратиться к новым формам выражения в противовес традиционным, то мне ближе и интереснее современный (мультимедийный) язык: он помогает распространить мысль на территории, выходящие за пределы той, что я могу культивировать инструментами традиционной школы.

Фотография для меня — это предмет исследования, она интересно ведет себя в социальных интеракциях, в масштабе широких коммуникаций и в контексте художественных практик. Будучи информационным носителем с потенциалом эмоционального воздействия, она с легкостью вливается в игру психологических манипуляций и также вводит в область сложных смысловых структур.

АП: Я давно занимаюсь фотографией — от курсов по техническому устройству камеры и организации продакшен агентства до фотографии как художественного метода. Сейчас я вижу в фотографии большую подвижность материала. Но работа — это всегда сообщение/коммуникация, и здесь важно не ограничивать себя лишь языком фотографии, включая в нее видео, объекты, отсутствие фотографии.

АА: Какой вы представляете себе роль художника в современности?

АК: Современный художник — это исследователь и создатель смыслов. Имея перед собой огромное поле уже существующих явлений и материалов, он ищет новые пути их понимания или проявляет ранее неочевидные между ними связи — те, что часто опускаются и упрощаются в регламентированном мире.

Когда смысл обретает форму, она ищет своего взаимодействия с аудиторией. В моем случае аудитория становится участником моего опыта, инсталляция — реконструкцией истории и местом встречи, а я — организатором и медиатором.

АП: Похоже, мне нравится находить промежутки, изучать их, предъявлять. Художник, как мне кажется, часто как раз вытягивает «поводы» для разговора и осмысления, находит им форму и приглашает зрителей к «беседе». А дальше, как и в любой беседе, эмоциональной или интеллектуальной, формируются мнения, ощущения, понимания или отрицания, это еще один способ нашей коммуникации.

AA: Какие художники и фотографы (но можно не ограничиваться только ими) вам нравятся, за кем вы следите? Чьи методы кажутся интересными и актуальными?

АК: Сложно сказать, что я за кем-то слежу, но авторы, чьи работы и приемы нравятся или когда-то «беседовали» со мной и моими мотивациями — это Рой Андерссон, Катажина Козыра, Джон Балдессари, Кристиан Марклей, Мартин Парр, Мишка Хеннер, Игорь Самолет, Катрин Ненашева, Ася Жетвина…

АП: Это больше серфинг в интернете: переключение от инстаграм ленты Нико Крижно, где почти каждый день можно следить за его готовыми работами и, что не менее интересно, за объектами, которые его привлекают в жизни, он ими делится в сторис, зайти на сайт Адама Брумберга и Оливера Чэнерина, там богатый архив работ и текстов, посмотреть артист толк с Вивиан Сассен, где она честно делится своими отношениями с модной фотографией, пересмотреть работы Ричарда Лонга или The Live Wild Collective. Сейчас несложно получать информацию об авторах, эти ритуальные действия в интернете постоянно пополняются именами.

Алёна Королёва. Моя бунтарская северная душа. 2016 // Съёмка для журнала Sticks&Stones Mothership

АА: А если говорить не о людях, а об институциях — за кем наблюдаете? Вообще, если говорить о дальнейшем развитии в России, не чувствуется ли институционального вакуума и отсутствия возможностей для реализации?

АК: Я практически не отслеживаю деятельность российских и зарубежных институций, только подчеркиваю важные для меня направления их деятельности. Часто интереснее то, что происходит в международных студенческих сообществах и у молодых авторов. За этим я обращаюсь к Foam Talent, GUP и ищу информацию в сети о тезисных работах студентов йельской Школы искусств, Венской академии художеств или пражской UMPRUM.

Некоторый вакуум в стране ощущается, и создает его общая политически-идеологическая направленность и общественная закрытость к новому и непривычному, замкнутость на традиционном преемственном образе мышления.

Существуют некоторые трудности в реализации художественных проектов, связанные со зрительской неподготовленностью и финансированием. На материал, затрагивающий новые, необжитые стороны, бросающий вызов устоявшимся взглядам и выходящий за рамки привычной репрезентации, сложнее найти спонсорскую поддержку.

Оканчивая один из основных государственных художественных ВУЗов, могу судить о первой институции, с которой может столкнуться человек, решивший реализовывать себя как художник. Государственные учреждения учат студентов техническим навыкам, но забывают прививать критическое осмысление предмета. Мы проваливаемся в губительный переизбыток эстетически приемлемой формы без концептуального начала и актуального, индивидуального высказывания. Государственное образование подготавливает ремесленников, готовых влиться в экономически состоятельные образования, но не в экспериментальные инициативы. Студент-художник не всегда занимается исследованием чужих областей, ограничивая себя в возможности создания перспективно ориентированного, открытого к критике искусства. Анализ часто оставляют искусствоведам. Категории оценивания традиционной школы «красиво — не красиво» также ориентируют на создание привлекательной формы, которая часто концептуально пуста.

С другой, с хорошей стороны, в России образовательные программы, помогающие начать мыслить самостоятельно, представляют ФотоДепартамент, Школа Родченко, V-A-C, Лаборатория новых медиа и многие другие институции. Развитие в России фестивальной культуры помогает влиться в контекст современного искусства наиболее комплексно. Крупные музеи и галереи также расширяют свои выставочные и образовательные программы до новых, интересных форматов, часто мультидисциплинарных и международных. Явно происходит «перепрограммирование» российского художника и его аудитории.

АП: Королевская академия искусств в Гааге, отделение фотографии (KABK), на сайте ECAL можно посмотреть какое образование получают фотографы в том числе и для коммерческой сферы, FOAM, сам журнал, сайт и стараюсь по возможности посещать фестиваль Unseen, креативное агентство Webber Represents, где сочетается коммерческая и авторская фотография, «Проекция» от ФотоДепартамента — прекрасная возможность включения в мировое коммьюнити, V-A-C, Школа Родченко.

В России, конечно, хотелось бы развития большей образованности в отношении к современным видам искусства, отсюда рождалось бы и понимание, интерес и необходимость. Иногда кажется, что надо прикладывать дополнительные усилия, чтобы доказать, что такое высказывание имеет место быть, хотя это уже существующие язык. Отсюда делаешь правку и на свои действия: что необходимо исправить, где необходим еще один шаг к зрителю, развиваешь большую маневренность и думаешь, где нужна твоя поддержка. Пока у нас в стране это больше похоже на отдельные очаги единомышленников, движение в основном происходит снизу, чем на государственном уровне, там точно вряд ли кого-то тревожит этот вопрос, а если тревожит, то только желанием больше ограничить, скорее, это самое сильное препятствие для реализации.

АА: Какие возможности для дальнейшего развития вы видите для себя?

АК: Продолжу работать в формате инсталляции, есть идеи выйти на видеоарт. В плане тем — копну глубже в межличностные отношения, аутодеструктивные состояния, пост-иронию. Оно все, живущее на стыке реального и киберпространств, актуально и как предмет расположено к многоплановому изучению. Возможно, не брошу попытки прощупывать почву художественного образования, но, наверное, уже не в России и не в ближайшее время.

АП: Продолжать работать. Я начала думать над новым проектом и сделала первые идейные наработки, необходимо время для дальнейшего погружения. Хочу пересмотреть для себя зону коммерческой фотографии и попробовать ее с другим подходом.

Анна Прилуцкая. Dear Jeff. 2017 // Работа на коллективной выставке «Опыт перехода», ФотоДепартамент, 2017

.

Анна Прилуцкая. «Без лишних телодвижений». 2017 // Работа на коллективной выставке «Опыт перехода», ФотоДепартамент, 2017