Спекулятивная художественная самодеятельность

1 263        1       

Работницы чулочного цеха

Новая выставка Анастасии Вепревой разительно отличается от предыдущих. Формально это опять работа с историческим наследием — на этот раз с историей фабрики «Красное Знамя», на бывшей территории которой располагается сейчас выставочная площадка ДК Розы. В установочном тексте Вепрева приглашает всех на реконструкцию выставки художественной самодеятельности, состоявшейся в своё время в прифабричном ДК, но на открытие выясняется, что этой выставки никогда и не существовало, а точнее эта выставка одновременно создается и реконструируется прямо сейчас.

Во многом это типичный заход со стороны спекулятивного искусства, когда история строится на домыслах. С этим, например, довольно давно и успешно работает Арсений Жиляев, АСИ и множество других художественных инициатив, так что сама по себе методология спекулятивной реконструкции далеко не нова. Складывается даже впечатление, что молодые художники в отсутствии собственных связных рефлексий пытаются подстроиться под общемировые тренды, некритически их воспринимая — идея взаимопроникновения времен звучит особенно притягательно, но её практическое применение постоянно рискует свалиться в постмодернизм без идеи.

Однако здесь под внешней кричащей оболочкой всё-таки скрывается реально проведенное историческое исследование, хотя оно и не является доминантой. Вепрева в принципе не апеллирует к правде и реальности, напротив, много говорит о сконструированности каждого факта. Важным для художницы является лишь то, кем и ради чего этот факт был сконструирован. Стоит отметить, что подобный прием часто появляется в работах Вепревой – например, в «Деле №1027. Кронштадтское» зритель узнает об антимилитаристском восстании угнетенных машин из специально созданного архива, в основе которого – материалы Кронштадтского восстания 1921 года; а в «Наследии Ломоносова на примере одного ДК» рассказ об открытиях учёного подается через выдуманную историю их непосредственного влияния на локальный Дом Культуры.

Художественное высказывание худрука кружка ИЗО ДК Красное Знамя Ветровой Ираиды Николаевны о важности исторического процесса и лёгкой (текстильной) промышленности

Образцы продукции чулочного цеха

На «Выставке-реконструкции» представлено большое количество отсылок к документам фабрики Красное Знамя — это репродукции альбома комсомольской организации чулочного цеха, а также копия цеховой фрески и дизайнерские решения начала 1980х годов. Но речь здесь идет не столько об истории, сколько о фигуре художника-любителя, неизменном спутнике любого ДК – о том, чьё имя легко забывается, а деятельность считается «несерьезной» с точки зрения большого искусства. Однако Вепрева делает специальный ход – не просто создаёт выставку «любительского» искусства (она бы автоматически расценивалась зрителями как не серьезная), а делает её «реконструкцию», по сути музеефикацию, специальный жест усиливающий значимость события. Очевидно, что реконструируют только важные вещи, и раз это реконструкция, то в её основе явно находится ценное историческое явление.

Интересно также то, что художница не придумывает фиктивное время, атрибутируя выставку к какому-либо историческому периоду. Дата выставки ставится в текущий момент, сентябрь 2018 года (вот это пресловутое и выставка, и её реконструкция одновременно). Тем самым наводятся специфические межвременные мосты внутри одного пространства – ДК Розы находится в соседнем корпусе от того места, где раньше было ДК Красное Знамя, и по сути продолжает его опыт и кружковую (само)деятельность, правда уже немного в другом, более современном формате.

Образцы дизайнерских решений фабрики Красное Знамя для всех типов людей и погодных условий. 1970–80е гг.

Можно сказать, что «Выставка-реконструкция» становится своеобразной тотальной site-specific инсталляцией, так как она включает в себя не просто «работы художников самодеятельности», но и предметы обихода ДК Розы — шторы, таблички и вывески, сделанные другими (реальными) художниками для внутреннего пользования ДК. Все экспонаты уравниваются этикетками с указанием авторства, даты и условий их производства, и за счет этого эстетически не выбиваются между собой. Получается, что Вепрева подстраивается под саму эстетику площадки, делая высказывания в её духе, буквально из её остатков и отбросов, переприсваивая части прошлых выставок и их материалы. Информационные стенды превращаются в холсты, ткани – в стенды, остатки набивочного материала становятся скульптурами. Возможно именно поэтому «Выставка-реконструкция» так сильно и отличается по виду и настроению от прошлых проектов художницы, хотя внимательный глаз соотнесет это скорее к свойствам данной материи, под которую в этот раз старательно мимикрирует Вепрева. Здесь правда стоит отметить, что заигрывание с позднесоветсткой эстетикой уж слишком ожидаемо увидеть в «современном ДК» и не до конца понятно, что это значит для художницы – есть ли здесь подспудная критика этой преемственности или же это наивное размышление о том, как раньше всё «как бы» было хорошо?

В завершении хочется сказать о последнем важном элементе художественной самодеятельности, который, по всей видимости так отзывается в самой художнице, раз побудил её сформировать/объединить множество разных фигур – художников, худруков, музееведов и кураторов – целую команду профессионалов, работавших над созданием выставки несколько недель. Все они стали продуктом воображения Вепревой, буквально ею самой, специально (или вынужденно) распавшейся на разные роли для очередной (почему бы и нет?) постановки вопроса о производстве искусства и его адресате. Как и любой другой художник самодеятельности, Вепрева вначале инициирует проведение выставки, затем исполняет её, отчитывается и сама же становится её основным зрителем, обещав в этот раз выпустить ещё и критический обзор (но это уже современный элемент самодеятельной культуры). Здесь правда есть небольшое лукавство со стороны художницы, т.к. сложно говорить об отсутствии зрителя, когда такая мимикрия под «радостное, яркое и приятное» оформительское искусство прежде всего работает для обычного посетителя ДК, который приходит на кружки после своего рабочего дня и о котором (чаще всего) забывают кураторы площадки.

Отрывки из летописи комсомольской организации чулочного производства. 1981