Еврейский музей и центр толерантности - Aroundart.org

Кориолановский комплекс: предательство и верность месту

Николай Смирнов — Wed, 15 Aug 2018 13:50:08 +0000

У тех, кто не принят своей страной и изгнан, появляется не всегда и не только ностальгия и тоска по утерянному месту. Нередко у них возникает дополнительное отстранение от того, что считалось «своим», и желание это «своё» / «бывшее своё» изменить, реформировать, перевернуть. Соотношение «Я» и «Другой» осложняется, нередко инвертируется, что рождает особые размышления об идентичности. Часто такая мысль становится проективной, требует действия. «Мысль в изгнании», направленная на себя саму и ту территорию, откуда тебя изгнали – это особый жанр, породивший не только русские революционные проекты, но и интересные дискурсивные образцы, подобные географическому структурализму или размышлениям о смысле русской революции и концепции «нового Запада» левых евразийцев. Архетип фигуры изгнанника-революционера описан Шекспиром в «Трагедии о Кориолане». Кориолан – патриций-военачальник, принадлежащий к римскому истеблишменту. Он совершает подвиги во имя Рима, однако, при этом является носителем аристократического антидемократического презрения по отношению к народу – плебеям, требующим своих прав во внутриполитической борьбе с патрициями. Посредством института народных трибунов, плебеи изгоняют Кориолана из Рима вместо того, чтобы избрать консулом. Кориолан проникается ненавистью ко всем властным институтам и к своей родине – Риму, в котором выстроены такие институты. Вместе с врагами Рима, с которыми он недавно воевал, Кориолан идет войной на Рим. Вообще говоря, даже его имя «Кориолан» дано ему в честь победы в Кориолах, победе над войсками, с которыми он теперь идет на Рим. Победа близка, однако, на подступах к городу к нему выходят мать, жена и сын. После разговора с ними Кориолан подписывает мир с Римом. Новые товарищи – повстанцы – не могут этого простить, и убивают его. Постановка этой пьесы была запрещена в пост-нацистской Германии за антидемократический пафос ее героя. Однако, кинорежиссер Рэйф Файнс и Славой Жижек в рецензии на фильм Файнса «Кориолан» прочитывают сюжет по-другому. Кориолан у них – левый радикал, который разочаровавшись в политической системе своей родины, борется за ее переустройство, ищет справедливости. Рим в фильме Файнса одет в форму НАТО, противники Рима – вольски, носят береты, автоматы Калашникова и базируются в городках, похожих на бывшую Югославию. Кориолан предстает как радикальный борец за свободу, преступивший через зависимость к своей неправедной родине. Его человеческая обида и аристократический пафос – то, на что можно «закрыть глаза»[1]. С этой точки зрения трагедия Кориолана не в том, что он предал Родину во имя справедливости, а в том, что он не смог сделать это до конца, уступив матери в шаге от победы. За что и был наказан. Кориолановская модель Шекспира в случае русской эмиграции воплощалась чаще, чем это можно себе представить, причем как в виде традиционной «антидемократической» трактовки, так и в виде трактовки лево-радикальной. И точно так же как патриций Кориолан, русские изгнанники, порождающие проективную «мысль в изгнании», часто принадлежали верхушке общества, в случае русской эмиграции – либеральному истеблишменту или потенциальному истеблишменту, вставшему на радикально либеральные позиции и потому не состоявшемуся как действующая власть. Известный пример – Тургеневская библиотека в Париже. По замыслу народника Германа Лопатина она должна была стать центром для революционной молодежи в Париже. Библиотека не состоялась бы без помощи Ивана Тургенева, который был видным деятелем либеральной эмиграции. По словам писателя «Мне необходимо было удалиться от моего врага затем, чтобы из самой моей дали сильнее напасть на него»[2]. Врагом этим для Тургенева с детства было крепостное право. При этом по складу характера и образу жизни Тургенев всегда оставался сибаритом и барчуком, своей безалаберностью и необязательностью, случалось, подставлявший своих революционных знакомых[3]. Из-за двойственности своего мировоззрения Тургенев подвергался критике с обеих сторон, но жил всегда хорошо. Сегодня непросто сразу понять в чем состояла радикальность и скандальность его «Записок охотника», однако сам по себе факт товарищества барина и крестьянина на почве увлечения охотой был революционным для русской общественной дискуссии конца 1840-х. По большому счету к этой ситуации товарищеского «снисхождения» к народу и сводился весь либеральный гуманизм Тургенева, западника, аристократа и «патриция». Однако, ситуативное значение ряда его работ для общественной мысли середины XIX века трудно переоценить. В первые десятилетия XX века, Тургеневская библиотека еще служила центром формирования радикальной мысли. В 1908–1914 ей заведовал Николай Золотарев, сын рыбинского священника, социалист, революционер и арестант, бежавший в Париж. В эмиграции он составил «Указатель социал-демократических изданий», писал для журнала «Современник». Впоследствии Тургеневская библиотека стала больше связана с «разношерстной» кадетской и монархической эмиграцией и потеряла свою социалистическую направленность. Концептуально более интересный пример представляет собой мысль и активизм левых евразийцев, действовавших в Париже во второй половине 1920-х – первой половине 1930-х годов[4]. Прежде всего потому, что географические идентичности были предметом и объектом их изучения. Евразийцы сформулировали яркую теорию географического структурализма, которая стала восточным «крылом» и одним из «родительских» центров структурализма вообще[5]. В отличие от лингвистического структурализма Соссюра, «восточное» крыло стремилось к цельности и органичности, происходило в том числе из хорологической немецкой мысли. В центре их анализа стояли географические структуры, «географические личности», индивидуациями которых самовыражается пространство. Например, Россия-Евразия, согласно евразийцам, это особый культурный мир, особая географическая персона, которой свойственно свое «месторазвитие» и вследствие этого свои внутренние закономерности и порядки. Стоит учесть, что в то время это была довольно радикальная мысль, связанная с критикой гегемонии Запада, с коррозивным анализом доминирующего дискурсивного порядка, с критикой либеральной демократии и поиском позитивных альтернатив. Задачами этими тогда были заняты многие европейские прогрессивные интеллектуалы. Евразийцы были западниками в смысле использования западного дискурсивного аппарата, хорошими ориенталистами, нашедшими объект своего исследования и образец для корректирования кризисной Европы внутри самих себя в виде «внутреннего Востока»[6]. В этом смысле русские славянофилы оказываются более радикальными западниками, чем традиционные западники. Потому что они стремятся произвести символическое убийство отца-Запада, осуществить Эдипов комплекс. В основе своей это конститутивная западная операция рождения субъекта. По мысли левых евразийцев в случае субъектов географических, она происходит в процессе революции – общественного разрыва с предшествующей традицей, знаменующего рождение новой личности. Разница между западниками и славянофилами здесь в том, что первые отказываются от такого переворота, ратуя за единое пространство, а вторые пытаются стать «новым Западом», воспроизведя его субъекто-порождающую логику. Таким образом, и те и другие стремятся стать Западом, но первые – чисто внешне, по формальным признакам, а вторые – функционально, через воспроизводство глубинной внутренней операции. Левые евразийцы довели эту рефлексию до кристальной ясности в концепции «нового Запада». Однако уже у более ранних славянофилов есть пронзительные откровения на эту тему. Например Константин Леонтьев в работе «Национальная политика как […]

Запись Кориолановский комплекс: предательство и верность месту впервые появилась Aroundart.org.

Удел Человеческий. Сессия IV. «Места: одно за другим»

admin — Mon, 06 Aug 2018 15:33:40 +0000

Куратор Виктор Мизиано, сокуратор Анна Журба

Запись Удел Человеческий. Сессия IV.
«Места: одно за другим» впервые появилась Aroundart.org.

14–20 ноября

admin — Mon, 21 Nov 2016 15:07:46 +0000

Герхард Рихтер в Еврейском музее и Игорь Поносов/Брэд Дауни на «Фабрике» в Москве, Иван Ключников в Музее Алабина в Самаре и два проекта о самоорганизации и создании среды — «Дом, в котором» в «Доме грузчика» в Перми и «Город ЖКП» арт-группы ЖКП в Нижнетагильском музее изобразительных искусств

Запись 14–20 ноября впервые появилась Aroundart.org.

Открытия недели: 27 октября – 9 ноября

aroundart — Mon, 10 Nov 2014 14:23:12 +0000

Выставки двух прошедших недель в очередном выпуске «Открытий недели»: монстры китайского искусства в Еврейском музее, камерная выставка Николая Онищенко и Дмитрия Филиппова, кукольный спектакль «Пояс Афродиты» в питерской галерее «Люда», новые проекты Александра Панкина и МишМаш, МедиаУдар и продолжение «Революционной оси». «Отчужденный рай. Современное искусство Китая из Коллекции DSL», Еврейский музей и центр толлерантности, до 11 января Китайское искусство давно стало маст хэвом любой большой частной коллекции, какую собирают, например, французы Доминик и Сильвиан Леви (DSL — это их инициалы). Они мало экспериментируют и делают ставку на тех, кто успел засветиться и прославиться, так что качество привезенных в Еврейский музей работ заверено многими биеннале и аукционами. Вот работа видеохудожника Чжана Пэйли, сделанная к 48-й Венецианской биеннале: десяток китайцев напевает «Хэппи бёздей» на мандаринском наречии. Вот табуретки Ай Вейвея, который в представлении не нуждается. Вот «Взбесившиеся псы», прославившие Цао Фэй. Вот «Отчужденный рай» Яна Фудуна, проникновенный и невероятно красивый. Вот полотно MadeIn Company, чьи работы можно было наблюдать на Киевской биеннале в 2012 году. И еще 23 произведения, объединенные доминирующей темой — не совсем удачной попытки китайского народа переварить западные стандарты жизни. — Е. И. Коля Онищенко/Дима Филиппов, Мастерская в Милютинском переулке, 20/2 Камерная выставка двух художников, чье искусство во многом посвящено пространству. У Коли Онищенко — графика и видео, холодные урбанистические формы, индустриальные пейзажи, лишенные людей, у Димы Филиппова — фотографии, маршруты, которыми кто-то некогда ходил, и места, хранящие память. А еще — блокнот с личными записями и набросками проектов — осуществленных и тех, что остались только на бумаге (среди них, кстати, много масштабных, в духе Роберта Смитсона и Уолтера Де Марии). Новых работ на выставке почти нет, но интимность мастерской задает особую точку зрения на уже виденное. Внешние пространства, подвергающиеся пристальному взгляду обоих художников оборачиваются пространствами внутренними, внешний опыт — личным переживанием. Такой интонации ждешь от сегодняшних квартирных выставок, но их, увы, совсем не много. — Е. И. Кукольный спектакль «Пояс Афродиты», галерея «Люда», Санкт-Петербург, 31 октября Недавно получившая вторую жизнь галерея «Люда» возобновляет свою деятельность, не пугаясь экспериментальных проектов, каким можно назвать кукольный спектакль «Пояс Афродиты». Совместная работа художников Вики Бегальской и Александра Вилкина, представленная в галерее 31 октября, выводит на первый план маргинального персонажа, о котором обычно не принято говорить без экивоков. Теперь же для его определениянайдена весьма политически корректная формулировка «секс-работник»,заявленная в спектакле. Именно сотрудники сферы интим-услуг и стали соавторами действа, напоминающего площадное представление, несмотря на ясно считываемую документальную основу. Через эксцентричных куколкуртизанки делятся со зрителем своими историями. Практики перфоманса,все больше стирающие и без того условную границу между художественным жестом и политическим активизмом, не увели спектакль сугубо в поле социального, но сделали его мощным высказыванием, привлекающим внимание к фигуре исключения, проститутке, фигурально пригвожденной к позорному столбу. На это работала как откровенная дискуссия, ставшаяпродолжением перфоманса, так и сама форма подачи материала, далекая отпретензий на реализм. Агрессивная откровенность образов, нарочитыйпримитивизм кукол, отсылающий к экспериментам авангардистов, атмосфераплощадного балагана в сочетании с жесткой документальной фиксациейбесед с проститутками на видео привело к точному попаданию в цель. Такая форма репрезентации через нарочитое отстранение и делает возможным честный разговор о личном опыте тех, с кем обычно не ведут бесед за круглым столом. — Елизавета Любавина Александр Панкин «Голова как структура», галерея pop/off/art, до 7 декабря Ретроспективная выставка Панкина в галерее первая и смешана из работ ранних и совсем новых — здесь и живопись, и менее известная скульптура, объединенные мотивом «головы». Голова в искусстве — как образ, как шаблон, как знак. Художник мастерски смешивает фигуратив и абстракцию, исключая противоречие между ними, создавая гармоничное единство. Галерист Сергей Попов обращает внимание на то, что советские работы Панкина — уникальный неоткрытый пласт русского андерграунда. Невольно в качестве аналогии вспоминаются ключевые «метафизики» советского неофициального искусства: Юло Соостер, Дмитрий Краснопевцев, Юрий Соболев (чья большая ретроспектива в ММОМА закрылась буквально на прошлой неделе). Разные методы и техники, но общий фокус на пластику и рефлексивную замкнутость, деликатная обращенность произведения внутрь самого себя. — О. Д. МишМаш, «Спа-театр старения», галерея XL, до 20 ноября Мысленно спотыкаться новый проект дуэта Лейкин-Сумнина заставляет с самого названия — пресловутый вопрос «Что этим хотел сказать художник?» обретает буквальное значение. При этом на самой выставке все тоже оказывается буквально: скрипучие стулья, как в школьном актовом зале, на опорной колонне висит подобие звонка (при мне не звонил), при входе на открытии художники в рабочих комбинезонах раздавали зрителям попкорн. Центральная точка схода зрительского внимания — стена перед креслами — завешена развернутыми свитками с подробными таблицами, в которых с маниакальной концептуалистской дотошностью перечислены разноплановые события на протяжении нескольких лет. Физические величины, общественные новости и личные переживания художника в этой таблице сведены к одному знаменателю — к процессу старения. Театр как театр, старение как старение и попкорн для типичного пятничного расслабления — и все равно ничего не понятно. Более меткой издевки над трендом «кастомизации» искусства сложно себе представить. — О. Д. МедиаУдар 3, Artplay, 31 октября — 9 ноября В этом году организаторы фестиваля активистского искусства отказались от традиционного формата выставки, освободив пространство для дискуссий, показов, выступлений, перформансов, фримаркета и аукциона в поддержку узников 6 мая. Говорили о ситуации постколониализма, о неравенстве, о феминизме (в перформансе «Лестница» Яна Сметанина пыталась преодолеть ступени и стоящего на пути мужчину), о правах угнетенных (показали видеоокументацию спектакля Вики Бегальской «Пояс Афродиты», сделанного вместе с петербургскими секс-работниками), о политзаключенных (на аукционе выручили около 150 тыс. рублей, главными покупателями стали: в зале — Марат Гельман и Дмитрий Ханкин, по скайпу — Владимир Овчаренко). Такой формат подчеркнул и краеугольные черты артивизма как такового: отказ от производства материального произведения ради резонанса любыми другими способами (главные — акция и дискуссия), нерепрезентативность, диалог, партиципативность и формула «здесь и сейчас». Тем не менее, проходившие в рамках фестиваля мастер-классы, концерты и перформансы не могли не оставить после себя артефактов, и к воскресенью зал Artplay был завешан плакатами и трафаретами. — Е. И. Екатерина Васильева, Ганна Зубкова «Piece of resistance — Не мой диалог о революции», галерея «Электрозавод», до 18 ноября С одной стороны, это отчетная выставка: перформанс, который художницы провели два месяца назад, 11 августа, пронеся металлическую балку с севера на юг через всю Москву, вернулся в виде отредактированной документации (смонтированное видео) в то место, где в ходе долгих обсуждений был придуман. Тогда Екатерина Васильева и Ганна Зубкова были на «Электрозаводе» в резиденции — и вот ее итог. Впрочем, если бы это была лишь фиксация некого результата, вряд ли бы стоило ее выставлять — все, кто хотел, и так видели […]

Запись Открытия недели: 27 октября – 9 ноября впервые появилась Aroundart.org.