Галеристы - Aroundart.org

Анна Нова: «Хочется, чтобы русские художники проявляли себя ярче»

Лизавета Матвеева — Tue, 09 Feb 2016 09:42:40 +0000

О том, как изменилась за 10 лет галерея Anna Nova, как она работает с художниками и к чему стремится, Лизавета Матвеева поговорила с владелицей Анной Нова и арт-директором Мариной Виноградовой.

Запись Анна Нова: «Хочется, чтобы русские художники проявляли себя ярче» впервые появилась Aroundart.org.

Дмитрий Ханкин: «Бизнесмен я никакой»

Наталия Протасеня — Thu, 27 Mar 2014 14:04:33 +0000

В прошлом году силами галереи «Триумф» или при ее активной поддержке было реализовано около сорока проектов. В преддверии двух новых выставок Наталия Протассеня поговорила с ее со-основателем.

Запись Дмитрий Ханкин: «Бизнесмен я никакой» впервые появилась Aroundart.org.

Сергей Попов: «Сейчас выросло поколение художников, которым не нужна галерея»

Елена Ищенко — Tue, 03 Sep 2013 09:00:48 +0000

5 сентября в галерее pop/off/art открывается выставка молодого фотографа Марго Овчаренко «Furious Like a Child». Накануне вернисажа Елена Ищенко поговорила с основателем галереи Сергеем Поповым о работе с молодыми художниками, о менеджерской культуре, о том, как воспитать в России потенциальных покупателей современного искусства, и о нераскрытом потенциале российских регионов. AroundArt: У вас открывается выставка Марго Овчаренко – фотографа из самого молодого поколения, хотя вы достаточно редко сотрудничаете с молодыми. Почему вдруг Марго? Сергей Попов: Марго Овчаренко несомненно лучший фотограф поколения, только вошедшего на арт-сцену. Я смотрел многих авторов ее круга и поколения, и ни с одним из них пока – я не исключаю, что я могу изменить свое мнение – я работать не готов. Может быть потому, что я пристрастно отношусь к молодым художникам, может быть, потому, что не хочу в них разочаровываться. Я редко работаю с молодыми. Но могу сказать, что и я допускаю ошибки. Есть несколько художников, которых я бы хотел иметь сейчас в своей галерее, но – упустил. За работами Марго Овчаренко я наблюдал не первый год, она была заметна и на московских выставках, и начала набирать обороты на международной сцене. Мы встретились с ней для просмотра портфолио впервые около года назад, и инициатива эта была, можно сказать, совместной. Но время понадобилось для налаживания взаимопонимания, для выстраивания отношений. И за это время ты убеждаешься в своем выборе. Марго – умнейший, тонкий художник, чувствующий и материал и пространство, во всех смыслах этих слов. Это не просто острые фотографии, как кажется с первого взгляда – почему-то на этот поверхностный образ ведутся даже проницательные критики. Это сложно выстроенный, эмоциональный мир, полный отношений и с текущей жизнью, и с медиа, и с историей искусства. Несмотря на молодой возраст, это сложившийся мастер, и она конкурирует на равных со всеми прочими авторами галереи. AA: А есть ли шанс у молодого художника самому попасться к вам на глаза? Например, может ли художник прийти к вам и показать портфолио? СП: Может. И попадается. Но чаще все-таки портфолио присылают по электронной почте. И, к сожалению, по своему опыту, я знаю, что люди, поступающие подобным образом (не только в России, но и вообще в мире) не очень релевантны в своем подходе к владельцу галереи. Не нужно сразу подсовывать портфолио ему, для начала можно побеседовать с сотрудниками галереи. Я не пытаюсь поставить себя на пьедестал или отгородиться от мира. Нет, я активно коммуницирую с художественным сообществом, смотрю много выставок, читаю много сайтов, в том числе ваш, который всегда способствовал продвижению именно молодых. У нашей галереи есть сотрудники, которые много общаются в среде молодых художников, – это входит в круг их обязанностей, потому что я физически не успеваю отслеживать все. Я считаю, что молодое искусство должно быть представлено в любой серьезной галерее. Но часто случается так, что художники даже портфолио не могут подготовить – у нас творческие люди не заточены на саморепрезентацию. У художников с образованием графических дизайнеров, например, с этим все в порядке: они привыкли продвигать и продавать себя чуть ли не каждый день. Я тоже хочу, чтобы мне предлагались, «продавались» люди, которые ценят в первую очередь самих себя. Я таких вижу очень редко. Почему нет российских художников на мировой сцене? Там с тобой никто не будет общаться, если твое портфолио – это несколько необработанных «джипегов» по пять мегабайт, с изображением чудовищно снятых в углу в мастерской работ. Потом начинается личное общение и работа, которые подразумевают соблюдение некоторых договоренностей. Нынешние художники развращены. Они требуют сразу всего: продакшн на свои работы, невероятные объемы продаж. Но наши галереи не могут элементарно этого обеспечить, потому что мы до сих пор в кризисе – не будем этого скрывать. Между художником и галеристом всегда должна возникнуть какая-то личная химия. Ты ведь с ним работаешь, значит, должен ему доверять. Это сродни женитьбы. Ты можешь жениться, условно говоря, потому что тебе фасад понравился, но это может нехорошо обернуться. Ты можешь влюбиться в картинки, но у тебя ничего не получится с человеком. То же самое – у художника с галереей. Я всегда ищу этого человеческого совпадения. Еще один важный момент – сейчас выросло поколение художников, которым не нужна галерея. Они привыкли лавировать в художественном мире самостоятельно без коммерческого посредника. У галереи есть три основные функции: поддерживать цены, продавать работы и продвигать художников. Если художнику не нужны первые два фактора, то вопросы с продвижением он может решить как-нибудь сам. Нам интересно переводить подобных художников на коммерческие рельсы. В этом смысле важной фигурой, но и альтруистом остается Лена Селина, которая максимально продолжает двигаться по некоммерческим рельсам. Она занимает уникальное нишевое положение (в этом ряду можно назвать еще «Галерею 21», хотя они в данный момент даже более коммерчески ориентирована, чем Селина). Эта как раз та ниша, где с художниками проводится больше экспериментов, больше времени отдается их творчеству, нежели демонстрации их коммерческих результатов. Я, как галерист, не могу себе этого позволить. Я не могу отдать свое помещение на «Винзаводе» под масштабную инсталляцию, которую я не уверен, что смогу продать. Селина – может, я – нет. Поэтому я работаю в первую очередь с художниками, которых и молодыми не назовешь, но они недостаточно хорошо представлены, малоизвестны и недооценены у нас, и я рассчитываю придать их искусству коммерческую ценность. Это Дмитрий Каварга, Вика Бегальская, Влад Юрашко, Вика Шумская. Это мой сегмент. Возможно, кто-то из молодых художников, работающих сейчас с другими галереями, дозреет и начнет работать со мной. Марго Овчаренко, из серии Furious Like a Child // courtesy pop/off/art gallery АА: Скоро исполнится год вашей галерее в Берлине. Уже есть какие-то результаты? СП: Результаты, безусловно, есть. Первый результат – это то, что есть галерея. Второй – галерея делает качественные выставки, которые являются не только коммерческими, но и просветительскими. Русские художники, если выходить за рамки профессиональной аудитории, неизвестны вообще никому. Это связано, в частности, с тем, что Россия сейчас немодная страна, которая к тому же на государственном уровне недостаточно информирует о своей культуре весь остальной мир. АА: Вы имеете в виду информирование о современной культуре? СП: Да. Но разве о старой так хорошо знают в Европе? Вы, например, сможете назвать выставки, на которые вывозили шедевры из Третьяковской галереи? Да, отдельные случаи были, но и их немного. То, что наших авангардистов с удовольствием везде показывают и включают в важные мировые выставки, […]

Запись Сергей Попов: «Сейчас выросло поколение художников, которым не нужна галерея» впервые появилась Aroundart.org.

Симбиоз Art Space Event

Ольга Данилкина — Wed, 29 May 2013 09:18:11 +0000

«Загнивают международные ярмарки, галерея как форма отпадает», — заключила не так давно Елена Селина, основатель галереи XL и XL Projects, в интервью Aroundart. В минувшие выходные в большом выставочном зале московского Artplay прошло мероприятие под названием Art Space Event: семнадцать галерей из Москвы и Петербурга, скромные, по комментариям участников, продажи, но на удивление дружелюбная атмосфера. Заявленное как «событие нового формата», оно на первый взгляд казалось ярмаркой, но организаторы настаивали на том, чтобы это слово к ним не применялось. О том, как родился Art Space Event, почему это не ярмарка и актуально ли еще понятие «художники галереи» Aroundart поговорил с двумя участниками инициативной группы мероприятия — основателями галереи «Культпроект» Юлией Манусевич и Ириной Солнцевой. А кроме того — попросил рассказать о впечатлениях самих участников. Ольга Данилкина: Как и у кого родилась идея этой ярмарки? Юлия Манусевич: Я бы не хотела употреблять слово «ярмарка». Когда мы затевали это мероприятие, мы встретились с Катей Ираги (галерея Iragui) и она сказала довольно красивую фразу: «В Москве очень мало ивэнтов», то есть, событий. Событие — это очень привлекательно. Мы стали обсуждать, что же это за формат ивэнта, и у нас сразу возникали эти слова. Сначала art как «искусство», потом мы поняли, что без пространства (space) ничего невозможно. Любую выставку в нашей галерее мы пытаемся выстроить экспозиционно, это важно для нас по многим причинам, в том числе, потому что я по профессии архитектор, хорошо понимаю именно пространственное искусство. Возник симбиоз — art space event, на слух нам показалось очень гармонично. Слово «ярмарка» не прозвучало ни разу. Для нас это мероприятие — способ реализовать в новом пространстве наши представления о том, как можно галереям вместе собраться, выступить на равных условиях, продемонстрировать не только любовь к искусству, но и хорошие межличностные отношения. Ирина Солнцева: Именно плохо налаженная на данный момент коммуникация между галереями стала одним из поводов для мероприятия. Мы хотим, чтобы эти отношения стали более открытыми. ЮМ: Все силы мы вкладывали именно в осуществление этого идеала, пусть и такого крошечного: три дня и одна площадка. Площадка, кстати, сложная для того, чтобы всех равно представить, но именно это и помогло сразу определиться с идеей — сделать общий проект. Было много технических сложностей с монтажом, на который не хватало времени, нельзя было строить больших конструкций. Возможно, эти ограничения наоборот способствовали большему развитию творческой мысли. Мы решили сделать единый проект, выставку в форме тотальной инсталляции. Я позвонила своему однокурснику Василию Щетинину, который долгие годы работал на фестивале «Архстояние», и он тут же загорелся этой идеей, подхватил наши наработки и дальше их развил. В центре зала мы даже повесили его кинетический мобиль из коллекции Московского музея современного искусства. ИС: Его конструкция напоминает крылья, которые захватывают пространство. ЮМ: Нам не хотелось разделять всех участников по коморкам, поэтому получилась концентрическая структура висящих баннеров. В центре для каждой галереи отвели светящийся призматический модуль, на который можно положить свои материалы. Идея состояла в том, что всем можно находиться в этой центральной части, всем вместе. Это довольно сложная конструкция для монтажа произведений искусства: нельзя повесить тяжелые вещи, мало опорных точек на полу. Но в результате должно создаваться впечатление парящей в воздухе конструкции, ощущение воздуха, легкости, дыхания. Чтобы всем было удобно, у всех общие развесчики, общие этикетки для целостного вида. Подготовили буклет, запустили временный сайт. Для нас это эксперимент, но в то же время я чувствую колоссальную ответственность. ОД: Как шла коммуникация с другими галереями? Как удалось всех совместить в одном пространстве? ЮМ: Задумка была сделать дружественное мероприятие. Мы сами думали, кого можем позвать, звали, почти все соглашались — отказал только один человек в силу общей загруженности галереи на тот момент. Потом кто-то узнавал от уже приглашенных, звонил нам. Вначале нам даже пришлось отказывать, потому что пространство небольшое, не все могли поместиться. ИС: Было несколько предварительных встреч, на которых сначала присутствовали только представители галерей, а потом и руководители. Когда все собрались, оказалось, что галеристы все-таки готовы к диалогу. Ситуация в этом городе меняется и люди готовы открываться, общаться, выстраивать отношения. Будем надеяться, что это не последний раз, а только пилотный проект. ЮМ: Задача в том, чтобы эта открытая система провоцировала каждого галериста не только концентрироваться на своей галерее, но и показывать гостям всю экспозицию и представленный в ней срез современного искусства. Это важная задача популяризации отечественного искусства в глазах наших гостей. Это уже не позиция галереи «Я выставляю все самое лучшее», а демонстрация еще и того культурного контекста, в котором галерея представляется. Мы все находимся в едином поле и не надо размежевываться, каждый может показать экспозицию другой галереи, я с удовольствием буду показывать нашим гостям все то, что, на мой взгляд, интересно, важно и ценно. ИС: Люди все выступали на равных, даже места мы распределяли по жребию. Некоторые галеристы настояли, чтобы цены были у всех написаны на этикетках. Все прозрачно, никаких подводных камней. ОД: Уже почти год идут разговоры о том, что галереям нужно создать свое профессиональное объединение. Ваш проект как-то связан с этой инициативой? ИС: Нет, это произошло параллельно. Видимо, сейчас в галерейной среде появилось общее направление, схожий ход мысли у людей, поэтому происходят такие пересечения. Думаю, что это должно вырасти во что-то мощное. Хватит разъединяться, давайте объединяться! ОД: Кстати, об объединении: в списке участников есть галереи, чей состав художников пересекается. Как они разбирались с этим? ИС: Сейчас, как нам кажется, один художник не может принадлежать одной галерее, поэтому мы и пропагандируем в рамках мероприятия политику открытых цен, коммуникаций. Нам кажется, что у галереи могут быть свои индивидуальные проекты, но художники в них вполне могут пересекаться. ЮМ: Я думаю, что это дискуссионный вопрос, и далеко не все придерживаются наших взглядов. Наша персональная позиция такова: если у галереи нет официального контракта с художником и она не поддерживает его на протяжении всей жизни, а делает это периодически, то довольно странно с ее стороны претендовать на все творчество автора. Для нас это неприемлемо, у нас нет «художников галереи», у нас есть свой круг художников, с которыми мы работаем, и он то расширяется, то сужается в зависимости от проекта. Если мы замкнемся на понятии «художники галереи», мы не будем сами развиваться — нам это неинтересно. Нам интересно создавать новые продукты, новые проекты, новые трактовки. Уже на следующий год мы спланировали три проекта, которые объединяют огромное количество людей. Хотелось бы, […]

Запись Симбиоз Art Space Event впервые появилась Aroundart.org.

Елена Селина: «Пока у нас есть силы и нам интересно, мы готовы делать выставки везде»

Ольга Данилкина — Fri, 17 May 2013 08:02:48 +0000

В апреле прошлого года три старейшие московские галереи — «Айдан», «Галерея Марата Гельмана» и XL Gallery заявили об изменении своего формата. Айдан Салахова реорганизовала галерею в мастерскую для своих учеников из МГАХИ им. В. Сурикова, Марат Гельман переформатировался в некоммерческую выставочную площадку, а XL, продолжая галерейную деятельность, возобновила инициативу XL Projects. С тех пор в рамках последнего прошло четыре выставки, две из которых — в пространстве галереи на Винзаводе, две — за ее пределами. Aroundart поговорил с основателем XL Gallery и куратором XL Projects Еленой Селиной о том, как прошел год после обновления — для XL и российской арт-системы – и чего ждать дальше. Ольга Данилкина: XL Projects существовал в пространстве «Арт-стрелки» с 2004 по 2006 годы. Сейчас время изменилось: в чем отличие возрожденного XL Projects? Елена Селина: Для меня не изменилось ничего, я патологически постоянна. XL Projects — это пространство (неважно, где оно дислоцируется в данный момент), где мы можем работать с разными художниками, независимо от того, связывают нас с ними галерейные отношения или нет. В галерее мы работаем с определенным количеством авторов на постоянной основе, у нас есть перед ними обязательства: возить на ярмарки, регулярно делать выставки и т. д. Это стало для меня ловушкой после 90-х. В 90-е я могла работать, с кем хотела, поэтому жизнь моя была интересна и удивительна, а как только пошли зачатки рынка, тут же «шаг вправо, шаг влево — стреляют». Например, мы хотим поработать с каким-то художником, а он сотрудничает с другой галереей, эта галерея на него имеет планы и – мы не можем с ним сделать выставку, я же уважаю работу коллег и должна считаться с их мнением. Это проблема, потому что, честно сказать, я знаю наизусть своих художников и примерно понимаю, что от них ожидать. А это значит — я начинаю «бегать по замкнутому кругу»… Эта ситуация ведет к застою. Остается все время набирать новых авторов — что практически невозможно, потому что они так часто не рождаются. Поэтому на Стрелке у нас был XL Projects: пробная площадка, где мы показывали проекты художников, с которыми не обязательно продолжали работать, например, Лена Ковылина, Кирилл Преображенский. Я хочу вернуться к этому формату и сейчас. Работать не только с постоянными авторами, а пытаться все же смотреть шире, тогда мне станет вновь интересно… Тем более, есть множество художников, которые существуют в свободном пространстве и ни с какими галереями не связаны. В этом случае — меня совсем не интересуют продажи. Точнее интересуют, но не в первую очередь. Для нас этот путь вполне логичен, так как и в формате галереи мы практически не делали выставок, которые можно было продать, это всегда было высказывание, а продавали мы работы из запасников. ОД: Почему тогда после перерыва XL Projects активизировался именно сейчас? ЕС: Так сложилось, что в начале прошлого года я вдруг стала востребована как куратор, причем «кризисный»: ко мне стали обращаться в патовой ситуации, когда очень тяжелое пространство, мало денег или времени. Раньше я это делала не задумываясь, но сейчас — понимаю, что делание этих «кризисных выставок» вне галереи всю жизнь было моей кармой, я просто никогда не анализировала, почему меня все время об этом просят и я неизбежно соглашаюсь, несмотря на то, что площадка очень трудная или мало времени для подготовки. Возможно, я вообще легче что-либо делаю в состоянии стресса, «на нерве». В начале прошлого года таких проектов было два — стратегический проект Биеннале молодого искусства («Неокончательный анализ», ММСИ в Ермолаевском переулке и ГЦСИ) и выставка русских художников в рамках Недели дизайна в Милане (Verge). Проект молодежной Биеннале я вынуждена была сделать за двадцать дней (хотя потом выяснилось, что могла бы работать три месяца): очень трудно было с такой скоростью анализировать заявки на английском языке от двух c половиной тысяч художников. Это были те авторы, которых по каким-то причинам не взяли в Основной проект. Было очень тяжело, я ожидала провала. В Милане (кстати, я готовила обе выставки одновременно) было сложное пространство, которое нужно было решить каким-то простым путем. В результате я невероятно благодарна тому, что обе выставки мне пришлось делать в таком отчаянном режиме. Последние четыре года, когда рынок был активным — я спала, было невероятно скучно, а тут — наконец проснулась. Почему 90-е годы для меня были такими счастливыми и успешными? Потому что был адреналин и интерес, и показ выставок каждые три недели был нормой, это был такой невероятный азарт. Когда появился рынок, это уже была не я: даже смотрю сейчас на некоторые фотографии тех лет — лицо, которое с ненавистью смотрит на мир, потому что я неожиданно стала таким лакомым куском, на который все наседали, чтобы их взяли в галерею и продавали, возили на ярмарки. Все подряд, я просто перестала понимать — почему, например, этот человек так со мной ласков? Потому что это я — такая замечательная, или он чего от меня хочет? Увы, в основном эта «ласковость» объяснялась вторым пунктом предыдущего предложения. В какой-то момент я спросила себя, для чего вообще живу? Чтобы продавать Дубосарского и Виноградова панелями, не разбирая хорошая или плохая работа? У нас была активная ярмарочная практика, по пять западных ярмарок в год, плюс выставки в музеях — как белка в колесе. Это был, конечно, хороший тренинг для нынешней ситуации, но уже не работа, а деятельность без удовольствия. Я никогда не хотела быть галеристом, хотя и умею довольно ловко продавать, но для меня важен интерес, я выбрала в свое время — именно такой стиль жизни. Несмотря на все проклятия, работа над двумя прошлогодними выставками меня в какой-то момент увлекла. Поэтому когда стали появляться новости о закрытии галерей Айдан Салаховой и Марата Гельмана в прежнем формате, мне пришла в голову идея сделать директором галереи Сергея Хрипуна – который и так ведет в галерее огромную работу, — а самой взяться за XL Projects и показывать проекты художников, которые мня интересны, где угодно, в том числе, и в галерее. Поэтому — чтобы констатировать, что нужно что-то и мне персонально менять — я и «примкнула» к моим коллегам на пресс-конференции. Ситуация в нашем — галерейном — пространстве незаметно, но радикально изменилась по сравнению с 90-ми и эти изменения привели к тому, что галерея как таковая перестала быть местом силы, потому что заняла свою позицию — стала местом, где ты можешь купить работу, а не площадкой создания искусства. Я лично пытаюсь сопротивляться некоммерческими показами, но хочу того или нет — существуют рамки галерейного формата, с которыми […]

Запись Елена Селина: «Пока у нас есть силы и нам интересно, мы готовы делать выставки везде» впервые появилась Aroundart.org.

Елена Селина: «Мне интереснее любая наша выставка, чем отличная, но продажа»

Сергей Гуськов — Thu, 08 Dec 2011 12:16:35 +0000

В преддверии открывающейся 13 декабря выставки «Remix», которая будет представлять из себя art-battle между Борисом Орловым и Сергеем Шеховцовым, Елена Селина, глава галереи XL, рассказала Aroundart о том, как пережить кризис, на чем должны строиться взаимоотношения художника и галериста и почему пресс-релизы оказываются негативным явлением. Сергей Гуськов: Недавно совместно с художником вашей галереи Алексом Булдаковым мы делали беседу с одним любителем современного искусства, который далек от тусовки, лично не знаком с художниками. Говоря о том, откуда у него появился такой интерес, он указал два источника знаний: журнал «Птюч» и галерею XL. Как человек извне художественного сообщества он дал несколько оценок: XL для него знак стиля и при этом очень удобное место, в котором, например, удобно назначать свидания. Елена Селина: Собственно, почему бы и нет? Нравится ему назначать свидания в галерее — и на здоровье, заодно и выставку посмотрят… Я совершенно не слежу за тем, что люди делают в выставочном пространстве галереи. Что касается стиля, то приятно слышать. Я сделала себе такую внутреннюю установку, что мы не будем гнаться за модой или огромным количеством коллекционеров. Для меня первичен профессионализм. Я надеюсь, что наши выставки можно любить или не любить, но нельзя сказать, что они непрофессиональны. Конечно, я знаю, какие у нас были неудачи, и веду им подсчет, но могу честно сказать: их не так много. Хотя, может, это мое обольщение. СГ: Когда в течение некоторого времени галерея располагалась в Подколокольном переулке, там не было никаких указателей, туда приходили те, кто знал об XL. Сюда на Винзавод приходит гораздо больше людей, прежде всего, студенты. Был ли расчет на этого нового зрителя, когда вы переезжали сюда? ЕС: Основным был денежный вопрос. Маленькое пространство в Подколокольном было меньше в два раза, чем это, а стоило в два раза дороже. К тому же, цена каждый год повышалась. Вторая причина: после опыта «Стрелки» мне было интересно сесть рядом со своими товарищами и увидеть, что они делают, — не менее важный момент. Я вынуждена ходить на все выставки постфактум, а не на открытия, которые я воспринимаю драматично, так как масса художников начинает предлагать свои проекты, а это не то место, где я готова их слушать, потому что пришла на выставку определенного художника и просто хочу ее посмотреть. Получается, что открытие для меня чревато невероятным стрессом. Находясь рядом с другими галереями, я могу прийти на любую выставку не только в день открытия, благодаря чему я в курсе того, что происходит. Уже не говоря о том, что я рада, что на Винзавод приходит много молодежи. По большому счету, это популяризация современного искусства, которое в этом все еще нуждается. Мы делаем свое дело и, безусловно, делать его легче, когда рядом с тобой твой коллеги. СГ: С другой стороны, вы также сотрудничаете с Музеем современного искусства, делаете ретроспективные выставки художников галереи XL… ЕС: …когда есть деньги. А когда их нет, не сотрудничаю, потому что это затратные проекты. Безусловно, кризис нас подкосил. В этом году была только одна выставка — Виктора Пивоварова. Что будет в следующем году, не знаю. Виктор Пивоваров, «Они», выставка в ММСИ (в сотрудничестве с галереей XL), фото: Александр Иванюк СГ: А с какой целью это делалось? ЕС: С той же самой — популяризация. У галереи уже скопилось несколько художников музейного уровня. Никто не будет отрицать, что Пивоваров, Орлов, Звездочетов, Корина заслуживают того, чтобы их показать, хотя бы для того чтобы подвести некий итог и сделать большой каталог. Они все прекрасны, умеют осваивать пространство. Я очень рассчитываю показать и Макаревича с Елагиной, и «Синий суп», и Шеховцова, и Петра Белого, с которым мы недавно стали сотрудничать, и того же Булдакова. Мне жалко, что у меня не так много денег, чтобы делать подобные выставки. Пока моих мощностей, увы, не хватает. СГ: То есть организация этих выставок ложится на плечи XL, а не музея? ЕС: Музей бесплатно предоставляет помещение, помогает повесить работы, предоставляет рабочих и дополнительный PR. Остальное делает галерея. СГ: Поскольку галерея включена в большое пространство Винзавода, пространство массового зрителя, то ее воспринимают как некую нейтральную зону, почти как кафе. Зрители заходят посмотреть несколько бесцельно. Алекс Булдаков был смотрителем на выставке «Проверка на прочность», которую он курировал, и заметил, что посетители не видели никаких границ, воспринимали как общее пространство. Например, не видели границ выставочного зала и хранилища. Их приходилось постоянно одергивать. ЕС: Мне кажется, что это его иллюзия. Люди везде ведут себя так. В любом выставочном зале, в любом музее. Это закон восприятия: если человек видит дверь, он хочет ее открыть. Человек вообще существо любопытное. Со своей стороны я могу сказать, что редко кто из зрителей заходит в кабинет. Редко кто лезет в запасник, если там натянута цепочка. Может быть, поскольку это было в рамках молодежной Биеннале «Стой! Кто идет?», там было много молодых людей, не очень хорошо воспитанных, что и задело Алекса? СГ: У Алекса другая гипотеза. Он говорит, что сама сущность современного искусства такова, что непонятно, где оно кончается, и начинается что-то другое. ЕС: Мне кажется, что это — такое возвышенное объяснение. Мой опыт показывает, что все проще. Другое дело, что современное искусство более демократично. Человек не оказывается в состоянии трепета, дрожания перед, как правило, картиной. А у нас в галерее, в основном, инсталляции, редкий случай, когда по стенам развешана исключительно живопись или графика. Человек, в пространстве инсталляции, естественно, чувствует себя свободнее: он ничего не может разрушить, не перед чем трепетать. Потом у нас довольно демократичная галерея. Я не сижу в кабинете наверху, как небожитель, которого невозможно увидеть. При желании, если зрителю очень захочется, он может задать мне вопрос. Такое бывает. И я обычно отвечаю. Алексей Подкидышев & Игорь Чиркин, «Шепот», выставка в галерее XL, фото: Александр Иванюк СГ: Недавно на сайте «Артгида» был опубликован ваш текст. Там была фраза, привязанная, правда, главным образом к арт-ярмаркам, что нельзя постоянно удивлять. Один раз это получается, но потом — уже нет. ЕС: Это правда. Очень трудно быть все время и «удивительным» и «удивляющим». СГ: При этом если посмотреть ретроспективно на историю галереи, видно, что вы постоянно занимаетесь экспериментами, то есть пытались все время удивлять, показывать: «Вот оно новое». ЕС: В этом есть драйв. Я ужасно это люблю. Но опять же я не могу не понимать, что, во-первых, я не сама […]

Запись Елена Селина: «Мне интереснее любая наша выставка, чем отличная, но продажа» впервые появилась Aroundart.org.

Интервью с Сергеем Поповом

Мария Калашникова — Sat, 05 Nov 2011 09:34:31 +0000

Интервью с Сергеем Поповом, куратором и владельцем галереи «Pop/off/art»: «Конкуренты должны быть бок о бок, чтобы лучше ощущать этот пульс на себе». Сергей Попов. Фото А.Купцова Мария Калашникова: Сергей, Вы работали научным сотрудником в Отделе новейших течений ГТГ, а в 2004 году открыли собственную галерею. Почему Вы совершили такой переход из научно-музейного пространства в сферу арт-бизнеса? Сергей Попов: Для меня подобный переход оказался необходим в то время, а галерейная деятельность – вполне органична. Но сразу скажу, что другим такого не пожелаю. Арт-бизнес вообще бизнесом можно назвать с натяжкой. В бизнесе люди стремятся зарабатывать хорошие деньги, и цель любого бизнесмена – максимальный доход. В нашем же деле основное ударение на «арт». По сути галеристы – самоотверженные люди, преданные своему делу, как бы оно ни шло. Я, когда мне выпала возможность стать галеристом, просто свел воедино те начинания, которые имелись раньше. Свою коллекцию я начал собирать вместе с отцом еще в начале 1990-х гг., сегодня она уже здорово разрослась. Одно время работал дилером, параллельно писал об искусстве, курировал выставки. И в какой-то момент возникла необходимость самоопределения, наложившаяся на возможность открытия галереи. Все прежние инициативы органично перетекли в функции галериста. Хотя я продолжаю заниматься искусствознанием и курированием выставок, я уверен, что мое основное дело – галерея. М.К.: Может быть, интерес к галерейной деятельности возникает не только из предпосылок стать бизнесменом, но и благодаря возможности показа коллекции своих художников широкому кругу зрителей? С.П.: Да, но свои коллекции есть у многих, например, у критиков или у кураторов. У них тоже есть предпочтения в выборе авторов. Как сказал Борис Гройс, если критик совершенно неангажирован, он не критик. Как галерист я несу ответственность за своих художников и за отведенный мне сегмент рынка. Я должен вовсе не показывать коллекцию – для этого не нужна галерея, но аккумулировать процесс, формировать свой круг коллекционеров, активно воздействовать на рынок, порой ценой серьезных усилий. Фактически несколько крупных российских галерей и, разумеется, ведущие институции заменяют всю государственную поддержку искусства. Так, галереям часто приходится финансировать музейные выставки. Хотя в мировой практике такое сложно вообразить. М.К.: Один из Ваших проектов «Young gallerist/Young collectors» посвящен деятельности молодых русских коллекционеров. Скажите, а почему на Ваш взгляд люди начинают коллекционировать произведения искусства? С.П.: Коллекционер в нашей стране, как выясняется – просто человек, которого мама, условно говоря, в детстве водила за руку в музей. Которому привита культура. Ну и дальше у него должны быть свободные средства. К сожалению, таких людей здесь оказалось не так много. Таким образом, в первую очередь будущему коллекционеру необходим культурный базис, чтобы человек не задавал себе вопросов, а зачем ему в принципе нужно искусство. Многим оно кажется необходимым как форма инвестиций, хотя с моей точки зрения, инвестиционный аспект, хоть он и подразумевается автоматически, противоречит идее коллекционирования. А вообще у коллекционеров есть сотни причин для своей деятельности, от весьма прагматических мотивов до метафизических идей. Хотя, казалось бы, большие деньги должны идти впереди остального, стать коллекционером не так уж и трудно – известны имена людей, которые собирали почти за символические деньги начинавших когда-то авторов, впоследствии ставших востребованными, как, например, коллекционеры группы «Флюксус», работы которой изначально воспринимались как необычные артефакты, потом стали конвертироваться в музейные ценности, а потом и продаваться за приличные деньги. Итак, для коллекционирования не обязательно иметь огромные доходы. Необходим вкус, регулярное намерение тратить и психологическая подготовка к определенной ответственности и обязательствам. Нужно быть готовым к тому, что коллекционирование отложит отпечаток на всю дальнейшую жизнь. Порой этот процесс перестает поддаваться контролю, он становится похож на какую-то болезнь, психологическую зависимость. И, конечно, у любого коллекционера должна быть какая-то отдача от покупки: моральная, интеллектуальная, инвестиционная. Я вообще не знаю коллекционеров, которые могли бы спокойно отказаться от этого дела. Лично для меня коллекционирование как азартная игра с вечным вопросом, а тому ли ты человеку помог, попадут ли работы твоего художника в музей или нет? Мы знаем случаи, когда целые коллекции впоследствии передавались в дар музеям. Ты можешь принципиально приобретать работы коммерчески ориентированного художника в надежде, что когда-нибудь перепродажа его работ принесет тебе огромную прибыль. А можешь принципиально помогать только молодым авторам, которых считаешь действительно талантливыми. Причин для коллекционирования действительно много. М.К.: Как человек, проработавший пять лет в музее, скажите, прежде чем стать коллекционером или галеристом, надо ли пройти какую-то «искусствоведческую подготовку»: проработать несколько лет в музее, получить опыт консультанта и куратора или достаточно иметь денежные средства и полагаться на авторитетные мнения? С.П.: В музее работать необязательно, но необходимо наработать глаз. Здесь есть два варианта: если ты не хочешь ни во что вовлекаться, можно просто довериться эксперту, другим коллекционерам, куратору. И это абсолютно нормально, потому как мнение у таких инвесторов все равно формируется под влиянием более компетентных специалистов. Другой тип – это профессионалы, которые начинают смотреть произведения для себя, когда решаются создать свою коллекцию. Если задаться такой целью, можно довольно быстро научиться отделять нужные тебе работы от ненужных, вторичных, неинтересных и т.д. Чем в принципе хорошо коллекционирование? Тем, что при всем желании нельзя собрать две одинаковые коллекции. Только если это будут два брата-близнеца, собирающие одинаковые тиражные вещи, но это уже абсурдная ситуация, постмодернистская шутка. В жизни даже домашние коллекции у всех разные, атмосферные, заточенные под определенный дом. И это прекрасно, лишь бы на стенах не было откровенного фуфла, которого, к сожалению, в нашей стране, да и много где еще, производится несметно. М.К.: А если работы сами очень хорошие, и художники хорошие, но продать их довольно трудно, как тогда быть? С.П: Вот это и есть один из аспектов психологического решения стать коллекционером, нужно быть готовым ко разным эмоциям впоследствии. Когда ты собираешь коллекцию, ты подписываешься только под жестом покупки, а не под жестом продажи. Но если думать о возможном факторе конвертируемости работы обратно в деньги еще при отборе, в большинстве случаев не прогадаешь. К тому же, всегда можно проконсультироваться со специалистом, на которого будет в таком случае возложена часть ответственности. Однако выгодная инвестиция в искусство не должна стать основной причиной покупки для коллекционера, это прерогатива инвестора, который, по сути, работает, как замедленный дилер, для перепродажи. М.К.: Скажите, а можно ли специально научиться ведению галерейного бизнеса? С.П.: Да, я сам веду мастер-классы на эту тему. И число галерей в России растет, я правда не знаю, откуда появляются у нас новые галеристы, но […]

Запись Интервью с Сергеем Поповом впервые появилась Aroundart.org.

Интервью с Илоной Орел, директором галереи Орел Арт в Париже.

Юлия Гарбузова — Tue, 31 May 2011 14:58:18 +0000

фото Stephan Grangier Илона Орел рассказала, что ищут люди в эпоху кризиса и в чем конкурентная сила русского искусства. Ю.Г.: Илона, не могли бы Вы рассказать о Ваших первых проектах? Как я знаю, Вы стали заниматься русским искусством еще до создания галереи ? И.О.: В 2001 году мы зарегистрировали нашу виртуальную галерею, еще не имея своего выставочного пространства. Нашим первым проектом была выставка Андрея Молодкина, Глеба Косорукова и Алексея Гинтовта в соборе Сальпетриер (Chapelle Saint Louis de la Salpetriere). Сами того не зная, мы сделали сейчас вошедшую в моду « pop-up exhibition ». Подобный концепт арт-галереи, без постоянной выставочной площадки, сейчас очень популярен в Лондоне, и, я смотрю, все больше и больше в Париже. Это такие выездные выставки, адаптированные к специфике того или иного места и момента. Ю.Г.: Каким образом Вы выбирали Ваших первых художников ? И.О.: Я ориентировалась исключительно на личный вкус, мало что зная о российской современной арт-тусовке. Хотя я с детства интересовалась искусством: окончила художественную школу, мама художник, в общем, привыкла вращаться в этой среде. Но после переезда в Париж я несколько потеряла связь с современным российским искусством. Конечно, у меня были некоторые контакты, например с Андреем Молодкиным, я купила несколько его работ. Изначально мне просто хотелось помочь этому художнику, не было ни галереи, ничего, для выставки в Сальпетриер я даже дала свой домашний телефон как контактную информацию. После открытия вышло неожиданно много публикаций в прессе, еще долго люди продолжали названивать мне домой…Это заставило меня задуматься, что в принципе интерес к русскому современному искусству есть. Я прошла по парижским галереям, посмотрела — никто не выставляет русских художников. Да, были шестидесятники, но из молодого поколения только один Кулик пожалуй. Так и получилось, что я приняла решение открыть галерею, а так как галерею для одного художника не открывают, стала искать других. Я поехала в Россию, встретилась с Дубосарским-Виноградовым, с Кошляковым, предложила им участвовать в проекте. В начале все было чистой авантюрой, я не знала, что из этого выйдет и выйдет ли что-нибудь вообще… Но художники соглашались на сотрудничество, так как мы были первыми в Париже, собственно другой альтернативы кроме нашей галереи не существовало. Ю.Г.: Да, сейчас контекст изменился, открылось несколько галерей, специализирующихся на русском современном искусстве, многие французские галереи выставляют русских художников. А как Вы себя позиционируете в этой новой ситуации? Сложнее или проще работать? И.О.: Сложность в начале была в том, что мы были абсолютно одни в данной области, этакий инопланетный элемент в арт жизни Парижа. Но были и преимущества: все знали, что за русским искусством надо идти в Орел. Да и сейчас этот имидж сохраняется. А то, что другие галереи занимаются русскими художниками, я считаю позитивным моментом. Благодаря этому мы заявляем, что русское искусство действительно есть, оно активно и достойно внимания. Кроме того, я не могла взять к себе всех художников, какие меня интересовали, и я рада, что они нашли себе место в других галереях. Ю.Г.: А как поживает Ваш проект в Лондоне? И.О.: Мы разошлись с нашими лондонскими партнерами…физически сложно работать на две галереи, да и видение общей стратегии развития проекта слишком разное. Было очень хорошее начало, которое, по несчастью, совпало с разгаром кризиса. Но все равно этот всплеск даст свои результаты, возможно в будущем мы еще реализуем совместные проекты. Ю.Г.: Какая направленность у галереи? Я вижу, что большинство представленных работ это живопись… И.О.: Да, у нас много живописи, но сейчас такой момент, что люди, на мой взгляд, возвращаются к вечным ценностям. Эфемерные инсталляции, зачастую не несущие за собой никакого ноу-хау, уже никому не интересны. Что ищут в эпоху кризиса? Ищут valeur. Valeur это ценность, умение художника работать, то, что мы называем словом школа. Ю.Г.: Хорошая живописная школа, конечно, характеризует русских художников… И.О.: В этом-то и наша конкурентная сила. Честно надо сказать, мы не очень сильны в придумывании каких-то глобальных концептов и инсталляций. Но a в живописи каждый художник вырабатывает свой почерк. Например, Иван Плющ нашел свой стиль, который его сразу вытащил наверх: сочетание реалистического начала и абстракции в одной работе с ярко выраженным социальным подтекстом. Смысл произведения искусства ведь в том, чтобы и через много лет оно не потеряло свою ценность. Ю.Г.: Вернисаж выставки Ивана Плюща только что прошел в галерее. Я так понимаю, это Вы его открыли как художника? © Orel Art И.О.: Мне его порекомендовал Дмитрий Озерков в 2009 году, когда мы вместе готовили выставку Good news! в нашей лондонской галерее. Я попросила Диму показать мне работы молодых художников, среди них были и картины Плюща. Его работы мне сразу очень понравились, не всегда можно объяснить почему, своего рода интуиция… Потом кураторы и искусствоведы объяснят почему, а я доверяю собственному чутью, которое редко меня подводит. Об этом говорит успех первой Ваниной выставки, после которой его работы уже приобрели многие серьезные коллекционеры, что также подтверждает правильность моего выбора. После своей первой выставки он получил арт-резиденцию в Париже, и вот теперь мы подготовили новый проект под названием Shibari Translation, цикл Infinity. Поступило уже много предложений о сотрудничестве, одно особенно интересное — об участии художника в выставке, организуемой Монетным двором Франции (La Monnaie de Paris). Выставка под названием « Искусство и деньги, опасные связи » (Art & Argent, liaisons dangereuses) объединит художников, работающих над темой денег и денежных знаков. В списке художников всего два русских имени: Молодкин и Плющ. Остальные участники проекта : Andy Warhol, Barbara Kruger, Andreas Gursky, Tracey Emin, Joseph Beuys, Philippe Starck … Этот проект будет вначале существовать в виртуальной форме, в качестве сайта, так как Монетный двор закрыт на реставрацию. Но после его открытия выставка пройдет в реальности. Инаугурация проекта будет 30 июня этого года, его координирует известный французский куратор из Музея Современного искусства Парижа Себастьян Гокаль (Sébastien Gokalp). Плющ покажет работы из серии « Текущие деньги »: ироничные работы на тему нынешней экономической ситуации. Я думаю у Ивана очень неплохие профессиональные перспективы на будущее и он встанет в один ряд с известными художниками. Ю.Г.: Есть ли у Вас другие проекты по сотрудничеству с арт-институциями? Продвигаете ли Вы своих художников вне рамок галереи? И.О.: Конечно мы стараемся продвигать наших художников, но такой маленькой структуре как галерея не легко что-то сделать, слишком много бюрократических барьеров. В первую очередь должна быть поддержка Министерства Культуры. Например, что касается прошедшего года России во […]

Запись Интервью с Илоной Орел, директором галереи Орел Арт в Париже. впервые появилась Aroundart.org.

Агентство.Art Ru

Мария Фомина — Tue, 03 May 2011 15:45:18 +0000

В интервью принимают участие сотрудники Агентство.Art Ru: Александров Дмитрий – директор Цыганова Татьяна – арт-директор Худина Алла – арт-директор Мария Фомина: Татьяна, скажите, какая связь между Агентством. Art Ru и ранее находившейся в этом помещении галерей «pop/off/art» ? Ведь наверно не случайно,что на месте галереи тут же возникает агентство занимающееся современным искусством и перенимает выставочную эстафету? Татьяна: Абсолютно никакой связи с предыдущей галереей. Наше Агентство было организовано в августе прошлого года. Пока выставочное пространство организовывалось под задуманный формат, мы принимали организаторскую поддержку в реализации проекта «От противного» (групповая выставка инициатив молодых художников) в ЦСИ «Винзавод», который стартовал в октябре. Само же пространство на ул. Радио было открыто лишь в декабре групповой выставкой «Белое на белом». На данный момент было проведено три выставки, 28 апреля открывается очередная выставка (Владимир Потапов «Момент распада»). Если Вы посмотрите на состав участников, которые были задействованы в выставках, то увидите много «молодых» имен. Площадка на ул. Радио задумывалась как «экспериментальное пространство», представляющее творчество молодых художников. К чему мы и будем стремиться. Основное пространство Агентства. Art Ru открылось буквально недавно, на Озерковской набережной, проектом Антона Ольшванга «Слой 99/9. Часть вторая». (Первая часть проекта откралась несколько дней ранее и проходит в Государственной Третьяковской галерее на Крымском валу). М.Ф. Ищите ли вы новые имена, или будет ограничиваться теми именами, с которыми уже работает Агентство. Art Ru ? Татьяна: Обязательно. Еще с самого начала Агентство поставило своей главной и приоритетной задачей поиск новых имен. Именно поэтому мы заинтересовались проектом «От противного», из которого у нас сложилось плодотворное сотрудничество со многими художниками. Так, например, в выставке «Искажения.Земли» приняло участие более десяти художников, многие из которых обратили на себя внимание с проекта на «Винзаводе». Дмитрий: Агентство. Art ru видит свою миссию в том, чтобы открывать и продвигать молодых российских художников, которые будут создавать принципиально новое в современном искусстве. Уникальность выставочной политики Агенства основана на принципиальном решении работать с приглашенными кураторами, что позволяет успешно реализовывать разноформатные художественные выставки и арт-проекты. Собственно поэтому мы называемся не «Галерея», а «Агентство». Это не чисто коммерческий проект, направленный только на продажи. Агенство – это целая система, осуществляющая взаимосвязь между художниками, кураторами, арт-критиками, коллекционерами, любителями искусства и пр. Поэтому Art Ru также занимается разработкой и организацией образовательных программ в области искусства, рассчитанных на заинтересованного слушателя. Круглые столы, дискуссии, мастер-классы и иные подобные мероприятия будут регулярно проводиться как на собственных площадках, так и на площадках друзей и партнеров. М.Ф.: Но говоря о таких художниках, вы всё же имеете в виду молодых художников или возраст для вас не так принципиален, ведь существует множество сложившихся художников уже в возрасте, которые остались так же без галерейного «покровительства»? Дмитрий: Да, все же скорее, возраст важен. Как правило, молодым и неопытным художникам достаточно сложно определить свою нишу, свою роль в поле современного искусства. Они должны пройти так называемый «естественный отбор». Агентсво проводит такой отбор, предлагая художнику выставочное пространство и организационную поддержку. Художнику дается достаточная свобода в реализации задуманного. Конечно, Art Ru открыто для всех, здесь нет строгого возрастного ценза. Мы с удовольствием рас сматриваем интересные проекты, предложения о сотрудничестве в той или иной форме. Татьяна: Помимо молодых художников, мы работаем и с уже знакомыми именами. Это уже немного иной формат. Так, к примеру, мы были рады организовать в нашем пространстве вторую часть проекта Антона Ольшванга. В дальнейшем надеемся на подобные крупные проекты музейного уровня. М.Ф.: Значит пространством галереи вы не ограничиваетесь? Татьяна: Безусловно. Об этом говорит наш первый (надеемся, что не последний) опыт работы с ЦСИ «Винзавод» и Государственной Третьяковской галереей. Мы будем стремиться и к расширению международных связей. Помимо прочего, как уже упомянул Дмитрий, мы позиционируем себя как Агентство. А это не только выставочные проекты и образовательные программы. Мы предлагаем нашим клиентам и партнерам услуги реставрации, атрибуции, оценки и страхования, таможенного оформления и перевозки, художественных произведений, курирование коллекций, проектов и прочую поддержку. М.Ф.: Что представляют собой образовательные программы? Дмитрий: Мы планируем образовательный проект совместно с одним из художественных техникумов. Его также можно назвать «экспериментальным»: это будет выставка работ учащихся техникума, в рамках которой для них будет проведен ряд лекций и мастер-классов уже состоявшихся художников. Своеобразный обмен опытом. Татьяна: Мы уже задумывались и о создании учебного заведения по современному искусству, но это планы, идущие далеко вперед. М.Ф.: Планируете ли принимать участие в ярмарках и какие из ныне функционирующих вам наиболее интересны ? Татьяна: Да, Агентство планирует принимать участие, как в арт-ярмарках, так и в аукционах. Если в следующем году повторится ярмарка COSMOSCOW, то мы обязательно постараемся принять в ней участие. Что касается Арт-Москвы, то вопрос спорный. Многие отзывы об организации были нелестными. Безусловно, Art Ru будет участвовать в арт-ярмарках и за границей. Надеемся, что ситуация в сфере арт-рынка будет располагать, и мы сможем заявить о себе в качестве участников. М.Ф. : Вы направлены на российские аукционные дома, или всё же больше на зарубежные? Татьяна: На данный момент мы настроены на работу с зарубежными аукционными домами. Во-первых, потому что российских аукционных домов чрезвычайно мало, во-вторых, практика аукционной деятельности уже давным-давно отработана за рубежом. Мы постоянно отслеживаем русские торги, бываем на предаукционных показах, помогаем клиентам в вопросах аукционных покупок и продаж. Агентство Art Ru сотрудничает и с зарубежными галереями. Так, например, галерея Carre D’ore в Монако представила персональную выставку работ Евгения Гороховского, а не так давно (8 апреля) открылась персональная выставка Григория Майофиса. Мы с удовольствием передали работы художников для презентации в Монако, и надеемся на дальнейшее плодотворное сотрудничество. Агентство также развивает и спонсорское направление. К масштабным проектам у нас существуют спонсорские предложения. В качестве спонсоров мы стремимся привлекать различные организации, в том числе, готовые поддержать проект не только финансово, но и своими услугами (типографии, транспортные компании и прочие структуры). М.Ф.: Дмитрий. Вопрос к вам,какие функции выполняет директор в Aгенстве. Art Ru ? Дмитрий: Директор — это человек, принимающий окончательные решения по тому или иному вопросу, это тот, кто организует. Своей задачей я вижу правильное построение организации Агентства, контроль над его функционированием и развитием. Татьяна: Мы хотели бы открыть мир современного искусства всем, кто им интересуется в большей или меньшей степени. Открыть не только новых художников для коллекционеров, но и новых коллекционеров. (к разговору присоединилась Алла Худина) Алла: Я надеюсь, что со временем наше Aгентство создаст […]

Запись Агентство.Art Ru впервые появилась Aroundart.org.

Михаил Агроскин, владелец Восточной галереи

Мария Фомина — Thu, 21 Apr 2011 15:07:42 +0000

М.А. – Идея создать частную художественную галерею современного искусства родилась у нас в 1989 году. Год ушел на ремонт помещения, в котором мы находимся и по сей день. Открылись мы в 1990 году. Это было перестроечное время, когда возник большой интерес ко всему, что происходило в нашей стране, в том числе и к современному искусству. По отношению к Западу, мы считали себя Востоком, и назвались «Восточной галереей», собираясь работать с художниками из всех регионов СССР.М.Ф. – Как так сложилось, что вы выставляли в- основном художников из Средней Азии, Кавказа, Казахстана?М.А. – При создании галереи ее куратором была известная, ныне , к сожалению, покойная Алма Трощенкова, которая предложила определенное направление деятельности галереи. В это время уже существовали галереи Айдан Салаховой, Марата Гельмана, галерея М’Арс, и вот, чтобы иметь свое лицо, занять свою нишу, нужна была оригинальная идея, концепция художественной политики. Куратор галереи решила сделать акцент на художниках Средней Азии, Казахстана , Кавказа , куда она уезжала на длительный период, разыскивала интересных и перспективных художников, и привозила их работы к нам на персональные выставки. Увидеть работы художников из этих республик, узнать, что происходит нового и интересного в этих регионах, можно было главным образом в нашей галерее. В- основном это была фигуративная, с некоторым элементом декоративности, живопись. Продолжалась такая деятельность довольно долго- до конца 90х, а затем галерея начала работать в области актуального искусства и географическая привязка уже не имела значения. Сейчас куратором галереи является художник Леонид Ротарь. М.Ф. – Но несмотря на это Леонид не является художником вашей галереи? М.А. – Да, как художник он сотрудничает с галереей Айдан Салаховой. Мы с Леонидом познакомились задолго до того, как он начал работать в галерее Александра Якута , а затем у Айдан Салаховой. Мне понравилось отношение Леонида к проблемам актуального искусства, знание и понимание того, что происходит на этой сцене. Я предложил ему реализовать его кураторский потенциал в моей галерее. Кроме того, совпали наши взгляды на то, чем должна заниматься галерея. Мы оба считаем, что галерея – это площадка , где , прежде всего, молодым художникам должна оказываться поддержка в выстраивании их творческой карьеры. Мы видим себя в качестве некоей лаборатории, стартовой площадки для дальнейшего продвижения художников. И когда мы встали на этот путь, нам удалось добиться определенных результатов – наши художники попадали в лонг- лист и шорт- лист премии Кандинского, участвовали в Московских биеннале и арт- ярмарках. Хотя, как я уже говорил мы настроены работать с молодыми художниками, возраст, тем не менее, не является непреодолимым препятствием для сотрудничества с галереей –важно прежде всего качество «продукции». То, что делает художник должно быть глубоко профессионально и искренне, а не создано на потребу сиюминутных коньюктурных интересов. Так, сейчас у нас проходит выставка художника Владимира Трямкина, принадлежащего к старшему поколению. Его произведения я считаю очень интересными, узнаваемыми, свидетельствующими о настоящем творческом поиске и глубоком авторском переосмыслении, казалось бы, знакомых истин. Его работы каждый раз вызывают неподдельное чувство соприкосновения с чем-то очень откровенным и настоящим. Share М.Ф. – Принимаете ли вы участие в зарубежных художественных ярмарках? М.А. – К сожалению, нет. Пока без спонсорской поддержки наш бюджет этого на позволяет. Пока в стране нет сложившегося арт- рынка, галерейная деятельность, на мой взгляд, это, если не благотворительность, то совершенно затратная история, и уж точно не процветающий бизнес. Мне в свое время удалось выкупить помещение, в котором располагается галерея, и это избавляет меня от уплаты аренды. И , тем не менее, на сегодняшний день, все, что связано с затратами на коммунальные услуги, электричество, персонал, рекламу, организацию выставок, требует ощутимых сумм. Мы ищем финансовую поддержку для дальнейшего развития нашей деятельности, в том числе участия в зарубежных мероприятиях различных форматов, и я думаю, мы ее найдем. Сейчас мы готовимся к Арт-Москве и 4 Московской Биеннале, где надеемся участвовать в программе «Спецпроекты». М.Ф. – В связи с тем, что вы входите в то небольшое число галерей, открывшихся в начале 90х годов, то мне было бы интересно поговорить именно об этом времени. Что представляло собой арт- сообщество в то время? М.А. – Говорить об арт- сообществе начала 90х , в котором существенную часть занимали бы частные художественные галереи, не приходится. Их было мало – Первая Галерея, галерея М’Арс, галерея Марата Гельмана, Восточная галерея- все частные галереи можно было пересчитать по пальцам одной руки. Их деятельность вызывала неподдельный интерес зрителей, критиков, искусствоведов. Почти каждая выставка в этих галереях собирала большое количество публики, о них долго говорили, писали. Чуть позже стали учреждаться новые художественные институции – Арт- Миф, Арт-Манеж, Арт-Москва. И, тем не менее, всего этого было мало, чтобы можно было свидетельствовать о наличии сложившегося арт- сообщества. Скорее, это были отдельные попытки утверждаться в новых рыночных условиях тех, кто хотел действовать независимо и свободно от закостенелых штампов и процедур государственных учреждений культуры. Это было время открытости, гласности, и художники высказывались практически на любые темы без оглядки на власть. Позже стало появляться больше галерей, это становилось престижным – связать свое имя с деятельностью художественной галереи, фонда, музея. Многое изменилось с тех пор, но у нас есть ряд художников, с которыми мы до сих пор работаем – это Эдуард Яшин из Харькова, Владимир Григ из Санкт- Петербурга, Владимир Трямкин из Москвы. М.Ф. – И, тем не менее, за это время не появилось большого количества галерей, даже если брать в расчет все галереи и салоны вместе взятые. М.А. – Да, конечно, галерей современного, как впрочем и классического искусства в нашем городе очень мало, если сравнивать с европейскими столицами или просто с крупными западными городами. На мой взгляд, это можно объяснить низким уровнем развития нашего арт- рынка, отсутствием достаточного количества коллекционеров, готовых приобретать произведения современного искусства. В условиях сегодняшней экономической и политической нестабильности, вряд ли можно предвидеть серьезное увеличение числа художественных институций и участников арт- рынка. Я, как владелец галереи, горжусь тем, что «Восточная галерея» существует на рынке вот уже более 20 лет, и надеюсь на ее дельнейшее активное творческое долголетие. Текст: Мария Фомина

Запись Михаил Агроскин, владелец Восточной галереи впервые появилась Aroundart.org.