GMG Gallery - Aroundart.org

Из области практического знания

Сергей Гуськов — Wed, 05 Oct 2011 12:47:18 +0000

Большой кураторский проект Станислава Шурипы «Из области практического знания», открывшийся 17 сентября в галерее GMG, сразу напомнил прошлогоднюю выставку «Время, вперед?», которую делал тот же куратор и в которой принимали участие выпускники ИПСИ разных лет. Нынешняя выставка включает работы студентов и выпускников ИПСИ, Школы им. Родченко и других художников. Если в пресс-релизе той выставки разговор о методе значился как одна из тем, то в текущем проекте он превратился в генеральную линию. Год назад Шурипа осторожно обозначал контуры проблемы: «Разнообразие практик, творческих стратегий и методов… — это выражение актуальных тенденций в искусстве. […] Каждая из включенных в выставку работ — это образец одного из перспективных и уже утвердивших себя способов художественного мышления». Теперь куратор прописал теоретическую инструментовку: он обрисовывает исторические особенности последних десятилетий и выводит из них такое явление, как практическое знание, которое «связано с опытом и потому почти не поддается формализации». Вернее, следует говорить во множественном числе — о практических знаниях, поскольку «единичные и необъективные, они действуют там, где правила начинают зависеть от способов их применения, то есть в жизненном мире людей». Задолго до открытия выставки были опасения, что сама заявленная тема может выбить почву из-под ног у выставочного проекта. В Артхронике пошутили про прошлогоднюю выставку «Время, вперед?», что она, «по славной русской традиции, похожа на демонстрацию лучших достижений». Тогда разнородные работы связывал общий маркер — название учебного заведения. Связь была несколько условной, но она более-менее работала. Выставка «Из области практического знания» сталкивается с настоящей дилеммой — как объединить художников, основываясь на принципиальных различиях между ними? По мысли куратора, метод каждого художника является тем самым практическим знанием, которое единично, необъективно, ситуативно и, к тому же, не поддается формализации. Если так, то выставка должна состоять из работ, каждая из которых фактически замкнута сама на себя и связана с другими работами довольно абстрактной выкладкой из кураторского текста. Большая часть зрителей оказывается не на одной выставке, а более чем на сорока разных выставках, каждая из которых — это демонстрация одной работы, которая должна неким образом поведать о невыразимом методе художника. Примерно такое ощущение испытываешь, придя на эту выставку. Оно усиливается за счет выбранного под проект помещения — извилистого, состоящего из нескольких залов на двух этажах, с фальшстенами, комнатками и закутками. В этом смысле проект оказывается, что называется, site specific. Оказываешься в ситуации обманутых надежд, потому что, какой бы тонкой не была связь, используемая куратором для скрепления работ и художников воедино, она все равно может работать; об этом говорит удачный пример недавно открывшейся выставки «Невозможное сообщество» в ММСИ. Проект изначально задумывался Станиславом Шурипой не как тематическая выставка, а как «пейзаж молодого искусства». Он считает, что дух времени воплощают методы — множество персонифицированных практических знаний. Они заполняют собой исторический ландшафт, противясь какому-либо обобщению. Исходя из этого, можно было показывать на выставке любых молодых художников, потому что все они в той или иной мере соответствуют предложенному критерию. Можно предположить, что выбор участников все же производился так, чтобы продемонстрировать наиболее интересные художественные методы. Во всяком случае, подобная догадка возникает после прочтения пресс-релиза. Но, если дело обстоит так, то выбор некоторых участников кажется довольно сомнительным. Например, Евгений Дедов представлен крупноформатной живописью, а Саша Фролова — надувным объектом из латекса, но сложно найти какой-то особо выдающийся метод в работах, одна из которых сделана в рамках мейнстримной, салонной живописи, а вторая является скромным провинциальным отзвуком того, что на международном уровне делают художники-звезды. Получается, что кураторская выборка Станислава Шурипы основана на его практическом знании, необъективном и не поддающемся формализации, то есть это, в принципе, загадка, которую нельзя ни критиковать, ни прокомментировать, ни похвалить, ни понять. Можно говорить только об отдельных работах, выбирая их из общей массы работ также произвольно, как они туда помещены. Можно группировать эти отдельные работы, но опять же принимая произвольность собственного практического знания. Некоторые работы — исследования бытовых ритуалов. Ксения Сорокина предлагает неспешное слежение за тем, как заставляют принимать пищу маленькую девочку и старушку. Видео «Завтрак. Ужин» не только фиксирует то, как работают инструменты нормализации, но и само во многом является таким инструментом. Статичная съемка дополняется отстраненным взглядом оператора, а вслед за ним и зрителя, безотрывно всматривающимся в двух жертв. Поучающий голос идет словно из самой камеры — строгий и спокойный взгляд формирует картину повиновения. Инсталляция Ирины Петраковой «Не ночевала дома, или Вещественные доказательства бытовой страсти» состоит из двух фотографий и вешалки, на которой висит ремень и локон чьих-то волос. На снимках запечатлено не прибранное спальное место, его отражение видно в зеркале. Можно домыслить историю по косвенным уликам и, таким образом, погрузиться в мир поверхностных наблюдений: «Все понятно, знаем-знаем!..» Сегодняшний человек с его усталым скептическим мышлением выносит суждение молниеносно: умозаключение, как щелчок пальцами, быстрое и произвольное. Шурипа привлек ряд художников (и это было ожидаемо), работающих с тонкими теоретическими дистинкциями не только на уровне практического знания. Часть работ представляет собой, по существу, интеллектуальные конструкции. Анна Титова собрала инсталляцию под названием «I:VIII V». На плоской деревянной платформе лежат куски изогнутой проволоки, что-то, похожее на партитуру под стеклом, коряга, закрепленная на подставке как экспонат в естественнонаучном музее, и другие предметы. Вся эта конструкция апеллирует к американской инсталляции 1960–70-х и к более поздним художникам, цитирующим тот же период, то есть речь идет об искусстве для художников и искусствоведов, которые смогут оценить тонкую критичность или, наоборот, излишнюю цитатность работы. Точно так же, по типу ребуса, построена работа «Случай Моста» Александры Сухаревой. На постеленном на полу полиэтилене стоят две пары пластиковых стаканчиков, поставленных друг на друга, и холст с абстрактной композицией. Обе работы полны рефлексивного усилия, для их понимания необходимы знания, которые имеются ни у каждого посетителя выставки. Несколько художников, наоборот, ушли от, скажем так, интеллектуальных излишеств. Так поступила, например, Мария Доронина. Если ее прежние работы, которые, например, можно было увидеть на персональной выставке «Unite» на площадке молодого искусства Старт прошлой зимой, были перенасыщены информацией — там были прямые цитаты из истории искусства и массовой культуры, — то теперь в GMG Доронина выставила небольшой лист «А он такой на меня посмотрел» с изображением в духе наивного искусства. Парадокс в том, что, по собственному признанию художницы, в проекте на Старте увидели «слезливую и радостную девичью историю», хотя это была выставка вовсе не об эмоциях, а исследование катастрофической образности. Проект «Из области практического знания» инициирует обратное […]

Запись Из области практического знания впервые появилась Aroundart.org.

Станислав Шурипа о превратностях метода

Сергей Гуськов — Thu, 01 Sep 2011 10:00:17 +0000

Сергей Гуськов поговорил с куратором и художником о выставке "Из области практического знания, открывшейся в галерее GMG

Запись Станислав Шурипа о превратностях метода впервые появилась Aroundart.org.

Алина Гуткина об актуальных мальчиках

Сергей Гуськов — Thu, 31 Mar 2011 12:52:15 +0000

Экспозиция на персональной выставке Алины Гуткиной «Индустрия актуальных мальчиков» в галерее GMG открывалась конструкцией из нескольких мониторов: можно было развалиться на тюфяках и посмотреть видеоработу «Никита Стар» («Nikita 57ar»). Пару лет назад художница сказала в интервью, что видео для нее второстепенно (относительно инсталляций, например), но, судя по увиденному в галерее, именно видеоработы оказались скрепляющим материалом, соединяющим воедино разнородные работы за несколько лет. Экспозиция на персональной выставке Алины Гуткиной «Индустрия актуальных мальчиков» в галерее GMG открывалась конструкцией из нескольких мониторов: можно было развалиться на тюфяках и посмотреть видеоработу «Никита Стар» («Nikita 57ar»). Пару лет назад художница сказала в интервью, что видео для нее второстепенно (относительно инсталляций, например), но, судя по увиденному в галерее, именно видеоработы оказались скрепляющим материалом, соединяющим воедино разнородные работы за несколько лет. Показательно, что огромная стена лестничного пролета между первым и вторым этажами галереи стала экраном для еще двух короткометражных фильмов Гуткиной – «Филипп» и «Oldschool». Как и видео про Никиту, «Филипп» сосредоточен на теме городской молодежи, но уже не просто на бытовом однообразии, когда «ничего не происходит» и «сигареты одна за одной скуриваются», а на трансформации этого условно спокойного, но тревожного единого поля не-знания-куда-себя-приложить во фрагментированный мир агрессии. Душевные смуты подростка перенесены на формальный уровень: видеоряд не совпадает со звуковым рядом, фигура бегающего по помещению человека сменяются кадрами с хип-хоп выступления и баскетбольного матча. В видео «Oldschool» невидимый рассказчик повествует о том, как он стал себя ассоциировать с определенной субкультурой. Действуя от противного, намечая то, что ему не нравится, молодой человек выбирает себе сообщество по душе. Агрессия присутствует здесь как отправная точка самоидентификации. Рассказчик объясняет свой выбор, логику поступков, артикулирует свое понимание изменений в мировосприятии молодежи. Возможность саморепрезентации и отсутствие авторской манипуляции напоминают манеру американского документалиста Эррола Морриса. Стоит добавить, что на выставке современных российских художников «Модерникон», проходившей с сентября 2010 по февраль 2011 года в Турине, эти три работы составляли общий проект Алины Гуткиной, своеобразную трилогию. По стене второго этажа от лестницы тянулась линия из четырех небольших мониторов. Художница продолжила тему подростковой неприкаянности и скуки, потенциально чреватой агрессией: мальчики на крыше дома, беседующие о чем-то между собой, скучающие мальчики, бродящие рядом с многоквартирными домами-коробками. Во втором случае чувствуется совершенно интернациональный характер происходящего, такое видео можно было снять и в балтиморских трущобах и в парижских ашелемах. Экспозиция на персональной выставке Алины Гуткиной «Индустрия актуальных мальчиков» в галерее GMG открывалась конструкцией из нескольких мониторов: можно было развалиться на тюфяках и посмотреть видеоработу «Никита Стар» («Nikita 57ar»). Пару лет назад художница сказала в интервью, что видео для нее второстепенно (относительно инсталляций, например), но, судя по увиденному в галерее, именно видеоработы оказались скрепляющим материалом, соединяющим воедино разнородные работы за несколько лет. Показательно, что огромная стена лестничного пролета между первым и вторым этажами галереи стала экраном для еще двух короткометражных фильмов Гуткиной – «Филипп» и «Oldschool». Как и видео про Никиту, «Филипп» сосредоточен на теме городской молодежи, но уже не просто на бытовом однообразии, когда «ничего не происходит» и «сигареты одна за одной скуриваются», а на трансформации этого условно спокойного, но тревожного единого поля не-знания-куда-себя-приложить во фрагментированный мир агрессии. Душевные смуты подростка перенесены на формальный уровень: видеоряд не совпадает со звуковым рядом, фигура бегающего по помещению человека сменяются кадрами с хип-хоп выступления и баскетбольного матча. В видео «Oldschool» невидимый рассказчик повествует о том, как он стал себя ассоциировать с определенной субкультурой. Действуя от противного, намечая то, что ему не нравится, молодой человек выбирает себе сообщество по душе. Агрессия присутствует здесь как отправная точка самоидентификации. Рассказчик объясняет свой выбор, логику поступков, артикулирует свое понимание изменений в мировосприятии молодежи. Возможность саморепрезентации и отсутствие авторской манипуляции напоминают манеру американского документалиста Эррола Морриса. Стоит добавить, что на выставке современных российских художников «Модерникон», проходившей с сентября 2010 по февраль 2011 года в Турине, эти три работы составляли общий проект Алины Гуткиной, своеобразную трилогию. По стене второго этажа от лестницы тянулась линия из четырех небольших мониторов. Художница продолжила тему подростковой неприкаянности и скуки, потенциально чреватой агрессией: мальчики на крыше дома, беседующие о чем-то между собой, скучающие мальчики, бродящие рядом с многоквартирными домами-коробками. Во втором случае чувствуется совершенно интернациональный характер происходящего, такое видео можно было снять и в балтиморских трущобах и в парижских ашелемах. Здесь же было представлено видео «Tagging» об анонимном уличном художнике, перемещающемся по ночному городу Завершалась видеопрограмма работой «Мальчики, которых воспитали матери». Спроецированное на стену видео – метафорическая, притчевая история о поколении юношей, выросших в 1990-е годы. Многие из них выросли без отца или потеряли его в детстве, их воспитывали матери (или школьные учителя, которые тоже в подавляющем большинстве женского пола), и их гендерное самоопределение выражалось в болезненном утверждении мужественности вопреки действительному положению дел в семье. Такая форсированная маскулинность косвенно просматривается в предыдущих видеоработах Гуткиной. Подростки показаны выходящими из леса в женской одежде, потом они возвращаются в лес, некоторые скидывают надетое, уже не подходящее по размеру. Стержень экспозиции из видео обрамлен инсталляциями и фотографиями. В работе «Книга» запечатлены прошлые работы Алины Гуткиной. Серия «Missed» – доски от скейтбордов, на которых напечатаны тексты о пропавших мальчиках и их снимки. Также на выставке есть инсталляция из больших светящихся шаров: это старые застиранные, измятые «трубы» и балахоны – комки из одежды, между которыми пробивается свечение. В большой инсталляции «Стена» присутствуют элементы граффити, отсылка к ранней работе «I am boy» (художница соединяла свое лицо с мужскими профилями), одежда, связанная с субкультурной спецификой, фотографии, на которых подросток бомбит стену, плакаты спортивной и музыкальной тематики. Обнажая таким образом мир подростка, художница одновременно реализует свое стремление к тотальной инсталляции, хотя тотальности здесь нет – это одна из работ среди других работ. Впрочем, также и мир подростка только кажется тотальным – это мир отчетливых разломов и случайных совпадений, и на это множество явлений и проявлений накладываются коды той или иной субкультуры, становясь своего рода идеологией, то есть красивой сказкой, а не объяснением. Это мир тоски, в котором веселость подменяется агрессией, а сама агрессия порождена во многом желанием вырваться из «маминого» домашнего пространства в асоциальную среду уличных законов. На снимках из серии «Я есть» обнаженные участки тела юношей-моделей покрыты надписями, которые как раз представляют собой субкультурные коды в действии, в первую очередь дресс-коды: «двусторонняя подкладка отсылает к 90-м» или «ЭТО не КИЧ сознание меняется». […]

Запись Алина Гуткина об актуальных мальчиках впервые появилась Aroundart.org.

Борис Матросов Бытовая живопись

Влад Чиженков — Tue, 08 Feb 2011 13:33:36 +0000

Фото: Влад Чиженков Открытие: 8 февраля Даты проведения выставки: 09.02–12.03.2011 Место: GMG Gallery Борис Матросов начинал художественную деятельность во времена перестройки в составе группы «Чемпионы мира», вместе с Гией Абрамишвили, Константином Латышевым и Андреем Яхниным (на некоторое время к ним присоединился Константин Звездочетов). Это были лихие парни. Они стремились и считали себя способными полностью переделать мир: одной из их акций было «Изменение русла реки Волги». «Чемпионы» построили запруду на ручейке, с которого начинается великая русская река, и таким образом непредсказуемо направили ее, а также всю геополитику и глобальную экономику в другую сторону. Не исключено, что действительность, в которой мы ныне живем, – результат этого мероприятия. После распада группы творчество Матросова все увереннее входило в русло индивидуального поиска истины – и экзистенциальной, и сугубо артистической. Сюжеты произведений становились проще и проще, метод их изготовления – аскетичным и одновременно все более изысканным. Полем исследований художника стала жизнь «обычного человека» (Матросов прекрасно знает, что «обычных людей не бывает», каждый – уникален), жившего в СССР и в постсоветской России. Он думал о простых предметах и, может показаться, простых чувствах и преображал их в своих работах в знаки бытия, в знаки нашего времени. Эти «простые вещи» и «простые чувства» – от велосипеда до кухонной плиты и от щенячьего счастья до мудрого пессимизма – у Матросова превращались, благодаря его идеальному вкусу и поразительному чувству цвета и линии, в иероглифы, по изысканности сравнимые с творениями великих китайских каллиграфов. Новый проект Бориса Матросова «Бытовая живопись» – это еще один, уверенный шаг к интеллектуальной и художественной ясности. Здесь он ответственно говорит, что жизнь – не клубничное варенье, а современное искусство завралось настолько, что стало больше всего похожим на бородатый анекдот. Это действительно так, и надо искать выход. Матросов предлагает: «Если у человека за окном отвратительный пейзаж, мерзкий климат и поганый политический режим, изменить это трудно. Но он может повесить у себя на стену что-то, делающее быт лучше». Это может показаться капитуляцией перед действительностью. Но нет – теория «малых дел», которой придерживается Борис Матросов, способна оказаться действеннее, чем перенаправление Волги в Балтийское или Черное море. Потому что ясные и волшебные иероглифы, созданные этим художником, помогают жить, быть умным, красивым и честным. Нарисовав их на парусе своей лодки (будь она крошечной или похожей на атомоход «Ленин»), легче бороться с мертвой зыбью и выбраться из ока тайфуна. Да и просто – пить поутру чай, живи ты в Кенсингтоне или в Бибирево.

Запись Борис Матросов
Бытовая живопись впервые появилась Aroundart.org.