Дрозд Ирина - Aroundart.org

Открытия недели: 30 марта – 5 апреля

Ольга Данилкина — Mon, 06 Apr 2015 12:47:18 +0000

Персональные проекты Наташи Тарр, Ирины Дрозд, Димы Филиппова и Анны Терешкиной, а также выпускная выставка студентов Открытой школы «Манеж/МедиаАртЛаб».

Запись Открытия недели: 30 марта – 5 апреля впервые появилась Aroundart.org.

Все другое. Питерское искусство в московском музее – из болота в телевизор

Анна Быкова — Fri, 14 Nov 2014 11:59:26 +0000

Анна Быкова смотре современного искусства из Санкт-Петербурга в Музее Москвы под кураторством Евгении Кикодзе и Олеси Туркиной

Запись Все другое. Питерское искусство в московском музее – из болота в телевизор впервые появилась Aroundart.org.

Ирина Дрозд и Иван Плющ

Анна Быкова — Wed, 16 Apr 2014 12:51:31 +0000

Новые герои рубрики о молодых художниках – петербургские художники, выпускники ГХА им. Штиглица, занимаются живописью, объектами и инсталляцией

Запись Ирина Дрозд и Иван Плющ впервые появилась Aroundart.org.

Петербургское искусство: от тупости к минимализму

Елена Ищенко — Wed, 26 Jun 2013 09:13:49 +0000

Через несколько дней в галерее «Культпроект» закроется выставка «Новые основания — от концептуализма к минимализму», последняя в рамках масштабного сезона петербургского искусства в Москве под названием «Невидимая граница». Всего девять выставок, охватывающих период с конца 90-х до современности, должны были представить полную картину питерской арт-сцены. Отсюда, из Москвы, кажется, что куратору проекта Петру Белому и его помощникам (у каждой выставки были свои кураторы) удалось рассказать о современном питерском искусстве все. Или почти все. Причем, удачно избежав тирад в адрес Тимура Новикова, фигура которого способна затмить все остальное. Что, собственно, и произошло с петербургским искусством: Новикова дружно называют «последним выдающимся художником Петербурга», не замечая никого другого. Правда, возведение «невидимой границы» — дело рук самих петербуржцев. Андрей Хлобыстин, художник и куратор первой выставки сезона «Шизореволюция», в интервью AroundArt говорил о «чердаках и подвалах» как свойстве петербургского искусства. Но заключительные выставки в «Культпроекте» говорят как раз об обратном: молодые художники разрушают «невидимую границу», предъявляя свое искусство Москве и миру (последнему — даже чаще), теряя при этом какую-то особую питерскую витальность и нонконформизм, за которую это искусство так ценили, в том числе и в Москве, и в чем Тимур Новиков сближается с «Митьками». При этом современное петербургское искусство многообразно и плодовито, так что привести все выставки, прошедшие в «Культпроекте», к общему знаменателю, не получится. Зато можно проследить, как это искусство развивается и откуда самые молодые художники черпают вдохновение и идеи. Собственно, поэтому кураторам и понадобился небольшой ретроспективный взгляд в 80–90-е, к тяжеловесам типа того же Тимура Новикова (единственное упоминание — в рамках первой выставки «ШИЗОРЕВОЛЮЦИЯ, Архив ПАиБНИ»), Виктора Цоя, Олега Григорьева, Вадима Панова или Товарищества «Новые тупые». Выставка «От тупости к паразитизму», вид экспозиции, галерея Культпроект, Москва, 2012 «Я хотел бы показать, как небольшая группа людей, просто занимаясь собой, произвела такое впечатление на молодежь страны, что жить по-другому стало невозможно», — говорил Андрей Хлобыстин, основатель Архива ПАиБНИ, для которого он тщательно собирал вещной мир героев «шизореволюции», культурного переворота, произошедшего в 80-е. На первой выставке в «Культпроекте» показывали трусы Свина, лидера первой советской панк-группы «Автоматические удовлетворители», пальто Георгия Гурьянова, художника и участника группы «Кино», знаменитый цилиндр Тимура Новикова и множество фотографий, запечатлевших каждодневную жизнь этих героев. Эта вещная среда — неотъемлемая часть того художественного дискурса, который создавался не столько произведениями вышеупомянутых художников, сколько их образом жизни. Такой подход породил своеобразный «петербургский акционизм» — перформативную среду, в которой любой жест художника воспринимался как акт искусства. Эту линию продолжили члены арт-группировки «Новые тупые», которым была посвящена вторая выставка «Невидимой границы» «От тупости к паразитизму». Художники из «Новых тупых» (Вадим Флягин, Сергей Спирихин, Игорь Панин, Владимир Козин, Александр Ляшко) делали перформансы — безумные, абсурдные и отчаянные, типа «Ваньки-встаньки» (1993), когда Вадим Флягин методично пытался улечься и прикорнуть на пяти стульях, которые регулярно под ним разъезжались и роняли художника на пол. Их брутальный экспрессионизм противостоял «Новой академии», с ее успешностью и рафинированностью, которую Тимур Новиков сумел выдать за чистый образ Петербурга. Уже в этой выставке был намечен мостик к современности — из «Новых тупых» выросла галерея Parazit (потому что паразитируется на других культурных институциях). Из Parazit’а, который многие молодые художники используют как стартовую площадку, уже вышли группы «Протез» и «Мыло». Эта своеобразная школа старательно охраняет свой маргинализм и учит относиться к искусству легко и с юмором. «Эзистенциальный трэш» Гриши Ющенко из «Протеза», бредовые перформансы, «мыльные» коллажи и портреты «великих русских» поэтов и писателей Сергея Мотолянца и Дмитрия Петухова из «Мыла», — это молодое искусство продолжает нонконформисткую, хулиганскую линию 80–90-х. Они мало заботятся о мировом контексте, о стандартах и правилах, об успехе и прибыли, и поэтому выдают очень «питерское» искусство, наполненное живой энергией. Их паразитизм проявляется не только в «присасывании» к другим культурным институциям, он распространяется шире, и речь здесь идет о своеобразном паразитировании на хламе, на остатках жизнедеятельности. Большинство своих произведений «паразитовцы» делают из всякой дряни — мыла, старых шин, разбитых или целых бутылок из-под пива. (эта линия особенно четко проявилась на недавней выставке петербургского искусства в «Культурном альянсе» Марата Гельмана). По сути, это искусство, которое возводит бедность, отсутствие денег (хотя бы на материалы; их произведения недорогие), в художественный принцип и реже — в принцип жизни. (Здесь можно вспомнить еще об одной питерской арт-группе — о «Войне»). Выставка «3х2», вид экспозиции; работы Татьяны Ахметгалиевой, Вероники Рудьевой-Рязанцевой, Антона Хлабова, Максима Свищева; галерея Культпроект, Москва, 2013 Но уже на третьей выставке «3х2» стало понятно, что такое следование локальной традиции для современных петербургских художников скорее исключение, чем правило. Молодые ищут другие пути, и находят их чаще всего в традиции западного искусства. «Молодежь здесь изучает московское искусство, американское искусство. Призывают варягов объяснять, что такое искусство. Наши арт-бюрократы, музейщики считают, что здесь ничего своего не было и не будет, поскольку нет рынка, а в иных формах искусство якобы существовать не может, хотя все ровным счетом наоборот», — так резко высказался об этом явлении Андрей Хлобыстин, приверженец той самой локальной традиции. С ним можно поспорить, в частности, об этом «наоборот» — молодое искусство, как показывает современный опыт, прекрасно существует в рамках рынка и вне локального дискурса. Взять хотя бы двух художниц, видеоработы которых были показаны в «Культпроекте» — Татьяну Ахметгалиеву и Веронику Рудьеву-Рязанцеву. Обе известны в Москве (в Петербурге, возможно, даже меньше), обе встроены в систему арт-рынка, обе продаются (на недавнем аукционе Vladey работу Ахметгалиевой «Море дождей» (из серии «Моя комната») продали за 7 тыс. евро), обе участвуют в выставках, в том числе и в музейных. В их работах практически ничего не говорит ни об их малой родине, ни о большой — они интернациональны. У них нет той иронии и самоиронии, которые есть и у «паразитовцев», и у «Новых тупых», и даже у «Новой академии». Здесь все серьезно и по правилам: молодые художники (особенно те, кто занимается видеоартом) ищут для своей работы какой-то канон, какие-то критерии оценки, и находят их не в родной питерской традиции, а в западной. Их работы напоминают то о Нам Джун Пайке, то о Яне Брейквелле, то об Анне Ермолаевой. Возможно, причина кроется в том, что почти все художники (четыре из пяти, представленных на выставке «3х2»: Татьяна Ахметгалиева, Вероника Рудьева-Рязанцева, Юлия Застава и Антон Хлабов) изучали искусство новых медиа в институте «ПРО АРТЕ», основанном некогда двумя фондами — Сороса и Форда, где всегда ставился упор на изучение западного искусства. Возможно, дело в молодости: в культуре MTV и в отрыве от тех […]

Запись Петербургское искусство: от тупости к минимализму впервые появилась Aroundart.org.

Ирина Дрозд Конкурс Красоты

Влад Чиженков — Thu, 14 Apr 2011 08:29:16 +0000

Фото: Влад Чиженков КОНКУРС КРАСОТЫ Живопись.14.04–27.05.2011 Ирина Дрозд – художник из Питера, новое имя в Галерее «Файн Арт». В центре ее работ — дети. Детская тема в искусстве – неблагодарная вещь. Красивые дети умиляют, подвергшиеся насилию или лишениям вызывают душевное потрясение, в обоих случаях художественная образность подавляется реальностью. У Ирины Дрозд не так, и хотя ее дети красивы, они не умиляют, а вызывают тревогу, заставляют думать. Блистающая красота, подернутая флером таинственности, совершенство человеческих форм, лиц, недоступное самым искусным ваятелям, гордые небожители – творцы совершенной красоты — все это мир моды, и именно он заполнил холсты Ирины Дрозд. Какая девушка не мечтает попасть в этот мир, кажется, вот он, только ухвати. Однако единицы — счастливицы, горечь, разочарование – удел множества. Медийные пространства заполнены чудесными рассказами из звездной жизни знаменитых моделей, лишь иногда прорываются сведения трагического или скандального характера, что позволяет предположить, а изнанка то не так хороша, как лицо. И уж совсем обходится молчанием таинственная область использования детей, совсем крошек, в модельном бизнесе. И именно эти дети – центральные персонажи в проекте Дрозд. Они красивы, но не умиляют. Взрослый макияж, навязанные взрослое кокетство, позы, ужимки вместе с холодным, жестким и одновременно усталым выражением глаз на детских личиках создают ощущение некой патологии в образах детей. Их заставляют вести не детскую жизнь, выполнять не детскую работу. Амбициозные мамы и бабушки, испытывающие неудовлетворенность собственной жизнью, пытаются самореализоваться через своих чад. Что ждет этих детей, что может выдержать слабая детская психика? Художник видит здесь большую социальную проблему, которую она визуальными средствами ставит перед нами. Никакая проблема, донесенная скудными средствами, не вдохновит нас. Картины Ирины прекрасны. В центральных фигурах детей преобладает белый цвет, от этого они светлы и ярки. Вспомогательные персонажи – темные тени без детализации лиц, одежды. Общий фон всех картин – открытый красный цвет. Визуальному языку Дрозд, так же как и ее персонажам, свойствен дуализм. Красный в русском языке – синоним красивого, в то же время красный – цвет тревоги, крови, битвы. Задумайтесь, предлагает художник. Ирина Дрозд окончила Академию искусств и дизайна в 2009 в Санкт-Петербурге, в 2007 – 6 месяцев она училась в Высшей школе искусств в Берлине. В выставках в России и за рубежом участвует с 2006. Член питерской группы «Непокоренные 17″. Ирина Филатова.

Запись Ирина Дрозд
Конкурс Красоты впервые появилась Aroundart.org.

«Пока все дома». Иван Плющ/Ирина Дрозд.

Алена Лапина — Mon, 21 Feb 2011 14:51:44 +0000

На этот раз мы решили взять интервью у семейной пары художников, и узнать, как жить/ работать вместе, находясь друг с другом плечом к плечу 24 часа в сутки. Примеров таких пар, на наш взгляд, в мировой практике не очень много, чаще встречается такое явление, когда один — творец, а второй — менеджер и помощник. Итак, попробуем разобраться – хорошо ли, когда два художника живут вместе или губительно для профессии. — Как давно вы вместе? Плющ: 4 года Ира: мне кажется, что нам нужно расстаться, Ваня, 5 лет! Плющ: хорошо, 6. — Как вам кажется, выживать в нашем мире искусства легче вместе или по отдельности? Плющ: хорошо, когда один художник, а второй — бизнесмен, (прокормит обоих, если что), но все-таки есть положительные аспекты в одной профессии. Ира: я считаю, что все равно, один человек или двое, даже лучше если один, не будет такого давления. - Многим со стороны кажется, что вдвоем легче пробиться, нет? Ира: Человек может помочь только сам себе. Тяжело, когда оба художники. Идеальный вариант иметь все же две мастерские, чтоб никто никому не мешал. Не мозолил глаза. - Вы знаете семейные пары художников, которые вместе живут и работают? Елагина и Макаревич и Миша Мост и Майя, Диана Мачулина и Сергей Калинин. То есть это не феномен. — Кто все же кормилец в семье? Плющ: По разному, кто когда что-то продает, тот и кормит. — А чаще кто? Плющ: последнее время я чаще, раньше, когда организовывалась студия «Непокоренные», Ира. - Есть ли ревность к успехам партнера? Плющ: нет, совсем нет, успех другого воспринимается, как личный. - То есть работа на семью? Все в дом? Плющ: да, все проекты все равно обсуждаются совместно, и получаются чуть-чуть общие. — Как поступаете, если предложение о выезде поступает одному из вас? Плющ: если есть финансовая возможность, то едим оба, если нет, я ездил на выставку один в Милан один, а в Южную Корею, несмотря на то что выставлялся один, ездили вместе с Ирой. Когда Ира училась в Берлине в Высшей школе искусств, я приезжал на месяц к ней. Но, всегда стараемся изыскивать возможность, чтобы поехать вместе, так удобнее для всех, совместные знакомства, наработка связей, международное общение легче осуществлять вдвоем, тем более Ира частенько помогает с переводом и может быстро и четко изложить концепцию или идею. - А в резиденции, если поступит предложение кому-то одному, ну то есть надолго? Ира: второй может поехать всегда, в резиденциях с этим просто. — Вы расстаетесь хоть иногда, такое ощущение, что вы всегда вместе? Да, расстаемся, но не очень часто. Когда ездим, глупо расставаться, так как нужно всем быть. Мастерская одна на двоих, квартира одна, хотя подчас очень хочется. Приходится изыскивать возможности, чтоб побыть наедине со своими мыслями, например, один дома рисует эскизы, второй идет работать в мастерскую. - Не мешаете друг другу работать? Нет, никто не мешает, в мастерской уживаемся, у каждого своя территория. В Париже немного толкались, но приспособились, когда были в резиденции этой осенью. - Помогаете ли друг другу в создании проектов, если не совместные? Плющ: бывает, я придумываю, но не хватает деталей, а Ира доводит проект «до ума». - Часто ли не сходитесь во мнениях, ссоры? Профессиональные конфликты? Ира: профессиональных конфликтов не бывает, но во мнениях расходимся, но все же это не спор, это системное обсуждение. - Кто уступает чаще? Ира: чаще в обсуждении принимается моя точка зрения, то есть, отвечая на вопрос, получается, что уступает Ваня. Плющ: у меня больше логика, а у Иры чутье, и я соглашаюсь, что лучше сделать так, как говорит Ира. Это касается не создания самого проекта, а способа его подачи, репрезентации, концепции. Ира лучше чувствует текст. Что говорить, Ира вообще лучше чувствует: интуиция. Приходится слушать. — Какой был ваш первый совместный проект? Вы же были самостоятельными художниками, а тут оп и совместное творчество. Плющ: наш совместный дебют состоялся на выставки в Лофт проекте «Этажи» на выставке «Память полей» в 2008 году. Получилось сыро, каждый выступил в своей живописной манере, и это плохо соединилось друг с другом, не учли специфики друг друга, не додумали, не доработали. Потом в галерее «Люда» у Пети Белого. Петя предложил нам сделать по выставке, но мы придумали сделать общую историю. В этот раз все получилось, это была не живопись, а объект, придуманный нами совестно. Потом уже сделали живопись абстракции для проекта Евгении Кикодзе в галерее Гельмана на Полянке. Кстати, всю специфическую технологию нанесения краски на холсты придумала Ира, а эскизы и идею Иван. - А галереи предлагали вам сделать совместный проект? Нет, не предлагали. Из последнего: для выставки в Русском музее мы Боровскому показали наш совместный проект, он одобрил. Вот теперь у нас будет проект на выставке «Врата» в апреле. Ира: единственное, что нас страшит в совместной деятельности, что бы я не превратилась в героиню фильма Такеши Китано «Ахиллес и черепаха» (смеется), но этого не будет. Алёна Лапина

Запись «Пока все дома». Иван Плющ/Ирина Дрозд. впервые появилась Aroundart.org.