Простые вещи. Искусство – художник – произведение. Часть I

Анна Быкова — Tue, 11 Mar 2014 11:07:05 +0000

Aroundart открывает новую рубрику «Простые вещи», в которой задает вопросы о базовых понятиях искусства современным художникам, кураторам и философам.

Запись Простые вещи. Искусство – художник – произведение.
Часть I впервые появилась Aroundart.org.

Людмила Бредихина: «Они не объявляют себя художницами! И спасибо им за это»

Анна Быкова — Fri, 23 Mar 2012 21:08:42 +0000

Анна Быкова решила обсудить с куратором, арт-критиком, исследовательницей гендерных и феминистских теорий Людмилой Бредихиной последние активистские акции движения «Femen» и группы «Pussy Riot», вызвавшие неоднозначные реакции в самых разных кругах – политических, православных, культурных, артистических. Сначала Анна Быкова и Людмила Бредихина переписывались – потом говорили. Анна Быкова: Как соотносятся «Pussy Riot» с феминизмом? Людмила Бредихина: Вопрос для меня важный. Дело в том, что феминизм – это уже история, и так называемые, цивилизованные общества давно живут в постфеминистском мире. Россия в ХХ веке как-то проскочила феминизм, несмотря на Коллонтай, женсоветы в начале века, Родину-мать в середине и гендерные исследования в конце. Так Монголия в свое время проскочила из феодализма в социализм, если верить советским историкам. Но, как видим, после проскоков часто приходится возвращаться. Мы в России умудряемся жить одновременно в постфеминистскую и дофеминистскую эпоху – отсюда невнятица. Когда из «Дома-2» много лет транслируется на огромную аудиторию сознание времен «Домостроя» в пакете с активными практиками сексуальной революции – это феномен для Книги рекордов Гиннеса. Но там хоть никого не сажают. История с «Pussy Riot» меня расстраивает невнятностью смыслов и жесткостью реакций. Мой первый вопрос был, зачем эти девушки призывают Богородицу стать феминисткой и какой феминизм они адвокатируют (феминизмов ведь много). Вряд ли либеральный, где соблюдение закона ценится выше всего. Вряд ли марксистский, (пост)фрейдистский, постмодернистский. Православный? Но неясно, что это может значить. Феминизм радикальный? Там, действительно, обязательным пунктом программы является защита прав сексуальных меньшинств. Однако Богородице предлагается и другое – прогнать Путина, заставить патриарха уверовать в бога и прекратить подталкивать женщин «любить и рожать». Жанр «панк-молебна» позволяет просить самые невероятные вещи, но при чем здесь феминизм? И феминистки любить умеют, не говоря уж про рожать. АБ: Понравилась вам акция в Храме Христа Спасителя? В акции «Войны» «Х** в ПЛЕНу у ФСБ» гениальность жеста, картинки, казалось, оправдывает риск и хулиганство. Здесь, кажется, немного не тот случай, нет? ЛБ: Нет, не понравилась, но пока молодые женщины, матери малолетних детей в изоляции ждут суда, и праведность суда под большим сомнением, совершенно не тянет говорить об эстетике их жестов. Безоглядность нынешних артивистов, востребованное обществом «безумство храбрых» выглядит этически достойнее, чем мое беспокойство о внятности художественного высказывания и ответственности за него. Идея социальной справедливости привычно отодвигает проблемы языка и совершенства формы на второй план. В этом смысле, современное искусство, как и социальная справедливость, переживает сегодня не лучшие времена. АБ: Возможно ли сегодня моральное высказывание? Олег Кулик, комментируя акцию «Pussy Riot», заявил, что художник в принципе имморален? Или здесь моральный ситуационизм? Или мы все живем уже «после добродетели» (Макинтайр)? При том что ощущается явный запрос на новую мораль, «новую искренность», когда молодежь обличает и патриарха и президента… ЛБ: Все не все, но художники-то явно не блюстители нравственности и не носители добродетели. У них другие приоритеты. Современное искусство прервало традицию бесконечного производства прекрасных объектов (даже традицию эстетики безобразного и ту прервало). Оно занято бесконечной трансформацией наших представлений о мире, и бывших и будущих. Если вы не согласны с пунктом общественного договора об этом искусстве (а он существует больше полвека), то не становитесь его потребителем (тем более, что его понимание до сих пор требует значительных усилий). Но не врывайтесь в его храмы и не крушите его святыни (они тоже существуют). Сначала «верующие» врываются на выставку, оскорбляются и крушат все подряд. Пусть не десять заповедей, но Уголовный кодекс они нарушили. А что касается имморальности современного художника… Согласитесь, пересмотр любых границ – это их неизбежное нарушение. Исключительно важно, зачем и какими средствами нарушаются границы, то есть внятность цели, убедительность средств и ответственность за жест. Если вы «новые юродивые», то не «феминистки» и т.д. Феменки (группа «Femen»), например, чем хороши? Они не объявляют себя художницами! И спасибо им за это. Их акции феминистские, политические, без арт-прикрытия. Сначала я этого не знала, а антураж вполне художественный – голые до пояса женщины, разрисованные язвами или лозунгами орут, орут истерически, кровь стынет. И это понятно. Вы, подлецы, сексисты, убийцы, обливаете женщин кислотой, и мы не можем с этим жить! Я про акцию в Стамбуле. Или их протест против изнасилованной и умершей девушки «Оксана, живи!» Это сделано на пределе ярости. И нагота здесь работает и эта истерия. АБ: А при этом они феминистки? При том, что сиськи, венки… ЛБ: Почему нет? Сиськи, венки феминизму не помеха. Есть феминистское требование снять все запреты с «правды о женском теле». Вообще это старая проблема. Она была очень острой в 70-е годы. В феминистской критике это называлась «самоэксплуатацией». Ханне Уилке, например – а она была просто голливудская красотка – постоянно предъявляли, что она сама путает роли: то ли она соблазняет, то ли пародирует соблазны, то ли она феминистка, то ли девица легкого поведения. То же самое было с Кэроли Шнееманн, ее иначе, чем «прекрасным телом» не называли. Когда женщина, выступая с феминистским лозунгом, раздевается, подозрительный зритель говорит: ну понятно, хочет привлечь внимание к своим прелестям. Прав он в одном – нагота должна быть мотивирована. АБ: А с Ковылиной не было такой проблемы? ЛБ: Могла быть, я думаю. Когда ты красавица – тут ведь адреналин, так что иногда и разденешься лишку. Я вот не понимаю, зачем было «Femen» раздеваться, чтобы украсть голос Путина. В одежде красть удобнее. Нагота здесь не нагружена смыслом. Но они, видимо, всегда раздеваются, когда работают – униформа. Вот на конференции зеленых, они сидели в одежде – выходит, не работали. В Википедии их вообще называют не феминистками, а «радикальными эксгибиционистками». Это неточно (их эксгибиционизм не так уж радикален) и несправедливо. «Самоэксплуатации» нет, если есть считываемая мотивация. Я спрашивала у Вали Экспорт, обвиняли ее в самоэксплуатации или нет. Она сказала, что всегда знала, о чем говорит и с какими языками работает. Это главное. АБ: Ну это просто образ, привлечение внимания? Как еще женщина может быстро к себе внимание привлечь? ЛБ: Умом, Аня, умом! (смеется) Ну внимание может привлечь хромая женщина, например, на инвалидной коляске… АБ: Как Леди Гага? Это тоже кстати женская агрессивность ЛБ: Ну, Леди Гага… АБ: У «Femen» это же просто образ уже. Они с этого образа и начинали. Мне нравится акция «Украина – не вагина», например. И так они стали теперь заложницами этого своего образа. ЛБ: Да, наверное, это имидж, визитная карточка. Но работают они с радикальным феминистским жестом, если вспомнить о трех исторических базовых моделях феминизма: либеральном, марксистском и радикальном. Либеральный феминизм: справедливые законы заботятся о юридическом и политическом равенстве полов. Марксистский: […]

Запись Людмила Бредихина: «Они не объявляют себя художницами! И спасибо им за это» впервые появилась Aroundart.org.

Бредихина Людмила - Aroundart.org

Простые вещи. Искусство – художник – произведение. Часть I

Людмила Бредихина: «Они не объявляют себя художницами! И спасибо им за это»