Миша Most - Aroundart.org

Немузей для незрителя

Анна Комиссарова — Thu, 11 Sep 2014 10:36:11 +0000

В Санкт-Петербурге проходит выставка «Не Музей. *Лаборатория эстетических подозрений». Анна Комиссарова посетила альтернативное выставочное пространство, превратившееся в художественный объект.

Запись Немузей
для
незрителя впервые появилась Aroundart.org.

Casus Pacis: уличный художник – художник

Лейли Асланова — Fri, 05 Sep 2014 11:00:34 +0000

Лейли Асланова о петербургском музее стрит-арта и первой выставке Casus Pacis, прошедшей в рамках Manifesta 10

Запись Casus Pacis: уличный художник – художник впервые появилась Aroundart.org.

Когда коллективное становится личным

Елена Ищенко — Fri, 11 Oct 2013 09:06:47 +0000

В историко-мемориальном музее «Пресня» открылась выставка «Три дня в октябре», в рамках которой несколько художников из поколения 30-летних (Егор Кошелев, Владимир Потапов, Миша Most и другие) размышляют о событиях 20-летней давности и их последствиях. Елена Ищенко рассказывает о выставке как попытке изжить коллективную травму. Что я могу знать о событиях 1993-го года? Меня не было ни в Москве, ни у Белого дома, да и быть не могло – я была слишком мала. Что я знаю? Что-то из школьного курса истории, из каких-то книжек с малопривлекательными обложками, которые мне советовали прочесть в университете. Что-то из рассказов мамы, этакой советской коммунистки, которая непременно пошла бы к Белому дому, если бы не маленькая я. Что-то из рассказов старших знакомых, скорее либералов. Перед тем, как отправиться на выставку в музей «Пресня» я честно прочла огромную статью на Википедии, и в очередной раз поймала себя на мысли, что я не могу разложить все по полочкам, я не могу сказать, кто был прав, кто виноват, и в чем, не могу рассуждать в духе «а что если бы». Мне одинаково неприятны все эти имена и лица: коммунисты, Руцкой с усами, Ельцин. Кажется, единственное, что я могу – это сочувствовать тем погибшим, среди которых были и совсем молодые. И не важно, на чьей стороне они были. Когда я шла на выставку в «Пресню», то как-то внутренне радовалась тому, что всем художникам около 30-ти. Значит, они не участвовали в тех событиях. Значит, для них они не многим ближе, чем мне. «Дата», «20-летие со дня» – это своеобразная черта, после которой что-то меняется – поколение, ситуация в стране, отношение к событию. Юбилей – это место памяти, в котором каждый раз переплавляется история. В этом смысле, выставка в «Пресне» удивительна именно тем, что ее сделали молодые художники. Это поколение уже не может с точностью помнить, что произошло тогда. Их память – это коллективная память. Или, наоборот, как у немногих свидетелей, – память слишком личная, в силу их возраста и соответственно впечатлительности, лишенная какой-либо объективности и точности. Так или иначе, все они были слишком молоды, чтобы что-то тогда понять. Один из кураторов и художников выставки, Владимир Потапов, сказал, что для каждого эта выставка стала попыткой проанализировать, что же тогда произошло. «Мы выбрали демократию, а получили хуй», – это резкий ответ Дианы Мачулиной, прячущийся за яркой, гипнотической обложкой ее работы «Это не мороженое» (2013). Она основана на детском воспоминании некого мальчика Коли, но октябрьские события тут не причем. Речь идет о более личном для ребенка моменте, когда хочется съесть мороженое, а родная бабуля подсовывает тебе плавленый сырок на палочке. Вроде бы и не откажешься, но досада разбирает, да и от его пресного вкуса уже тошнит. То же примерно произошло и в 93-м, когда многие поддержали Ельцина, а в итоге получили не демократию, а авторитарную власть. О чем-то похожем говорит в своей инсталляции Миша Most. Лирический герой его работы «Инвентаризация» – активист, стирающий лицо Ленина с гипсовых бюстов. В его каморке – вырезки из газет про Ельцина, какой-то транспарант в углу, штора в виде Красного знамени, но самого его уже нет – он где-то снаружи, на баррикадах, где-то среди тех, кто защищает Белый дом или идет против него. Он среди людей на граффити, которое Миша Most сделал на стене противоположного от музея дома. Вторят этим работам и застывшие на фасаде «Пресни» металлические флаги Александра Повзнера. Пока они не колышутся, но, возможно, придет новая сила, способная расшевелить метал. (Тут невольно вспоминаешь недавно закрывшуюся на «Винзаводе» выставку Егора Кошелева Heavy Metall). Эти художники (к ним можно отнести и Андрея Блажнова с работой «Плоды», 2002) смотрят на ситуацию бесстрастно и безлично, анализируя прошлое и его последствия в настоящем с дистанции, со стороны. Для других художников темой анализа стали их собственные чувства и переживания, а языком – живопись. Это Владимир Потапов, Егор Кошелев (в его случае – это еще и анализ собственных воспоминаний) и Валентин Ткач. Работы Владимира Потапова «Эффект паруса» (2013) – это картины, написанные со скриншотов видео, которые сохранились с 1993 года и сейчас выложены на Youtube. Особенность этой работы – в особой перфорации, в отверстиях, которые делали раньше на рекламных баннерах, чтобы их не сдуло при сильном порыве ветра. Потапов подчеркивает, что сейчас, спустя 20 лет, те события превратились в картинку с рекламного баннера, который привлекает внимание, но не может рассказать, что случилось на самом деле. То же и с видео, которые, кстати, представлены на выставке. На картинах Потапова невозможно разобрать лиц и действий. Происходящее размыто, его трудно распознать за слоями рекламной перфорации и видеошумов, которые вместе образуют что-то вроде тумана, густой воздушной перспективы, будто продиктованной недостатком воспоминаний и точных данных. Такими же неясными и темными предстают индустриальные пейзажи Валентина Ткача из серии Blackout (2012). В контексте выставки они выглядят как попытка вспомнить и понять, что это было и чем все это закончилось. Темные эксперссионистские фигуры закрашивают фасады прошлого, приспосабливая его под обновленное настоящее, от которого, правда, веет заброшенностью. «Окна» Егора Кошелева – живописный взгляд ребенка, который из окна своего дома увидел солдат, танки и выстрелы. Эти работы выполнены в стилистике, близкой к соцреалистической. Кажется, что это даже не 1993-й, а какой-нибудь 1942-й, здесь смешиваются детская тяга к героическому и при этом – нежелание чьей-либо смерти. Живописному языку удается передать ощущение памяти, нестойкой, постоянно подводящей, которая не может рассказать о прошлом ничего конкретного. Что тогда случилось? Что увидел мальчик из своего окна, что показано в роликах на Youtube? Можно ли разобраться в этом спустя 20 лет? Живопись передает расстерянность перед собственной и коллективной памятью, отсутствие уверенности в прошлом, в однозначности его трактовок. В этих работах нет разделения на коммунистов и либералов, на тех, кто за Советы, и тех, кто за Ельцина. Это просто люди, у которых на глазах разворачивается катастрофа, и они – ее часть. Живопись переводит коллективную память в личную; она помогает зрителю пережить что-то далекое, едва запечатлевшееся, как собственное, как что-то к чему он причастен. Искусство в этом смысле становится попыткой пережить чужое как свое. Попытка увидеть события 93-го года, на которых были лишь немногие художники, и сделать их частью своей личной истории и личной истории зрителей. В этом контексте особенно важно то, что личное переживание, проживание сложной ситуации – это один из немногих способов изжить вытесненную коллективную […]

Запись Когда коллективное становится личным впервые появилась Aroundart.org.

INSPIRATION — Make и Most и Yes Mеn

Алина Гуткина — Fri, 20 May 2011 15:18:46 +0000

В этой рубрике художник выбирает из всего поля современного искусства свой основной inspiration — некий невидимый образец, пишет несколько слов о самом влиянии. После эту самую «ключевую работу-inspiration» мы предлагаем на рассмотрение другому художнику-оппоненту. Так сказать, для пущей объективности. Хотя, о какой такой объективности может быть речь ? Оппонент выступает здесь «другим», пытается проследить влияние со стороны и даже, возможно, находит немного вдохновения для себя. Тем самым выстраивается некая тройная параллель: ключевая работа для художника 1- работы художника1 — взгляд со стороны художника 2. Первым в этой рубрике мы пригласили поучаствовать стрит-артиста Мэйка. Номинант Премии Кандинского открыл персональный проект «Делай сам» в Восточной галерее. Своим Inspiration художник назвал работы группы Yes Mеn и, в частности, их фильм The Yes Men Fix The World: Что касается влияния, то оно отразилось не на конкретных работах, а на самом подходе. Пример: манифест «Москва2020». Это не художественная работа, но проект, который реализуется и художественными методами. Грань между искусством и не-искусством здесь практически стерта. Также как и мое собственное авторство здесь легко может быть подвергнуто сомнению. Мне близок подход использования новых медиа, волонтеров, работы с конкретными социальными, экологическими и политическими проблемами. Нравится позитивный подход, не столько критика сложившейся ситуации, но работа над созданием альтернативной ситуации, в которой представители крупной американской химической компании приносят извинения в эфире BBC или где Собянин ездит на работу на велосипеде. Когда я делал велокарту, то думал о том, что хотел бы сделать газету вроде той, что делали Yes Mеn. Я пошел немного в другом ключе — взял за основу город, который очень плохо подходит для велодвижения и решил сделать вид, что здесь с этим все круто и выпустить велокарту. Примерно таким образом у Yes Mеn был отражено их отношение к Америке и желание тех самых перемен. Когда меня снимали для Russia Today, когда я ходил на встречу в Мэрию в пиджаке и с серьезным видом рассказывал, что в центре города нужно запретить автомобили, город поделить на 6 частей и перенести центр за пределы Садового кольца, то это примерно о том же. Это похожая стратегия, когда художник внедряется в политические и социальные территории… Справка: The Yes Mеn («согласные на всё») — дуэт активистов Жака Сервина и Игоря Вамоса, работающих с темой культурных провокаций. Своей миссией художники считают разоблачении лжи и сообщение правды. Они работают в медийном поле, создают фэйк-сайты, поддельные журналы, выдают себя за своих противников и демонстрируют абсурдность любых политических намерений. Они даже собирали подписи в пользу глобального потепления, прикрываясь предвыборной компанией Буша. Группа является лауреатом «Премии Леоноры Анненберг в области искусства и общественных перемен» Фильм The Yes Men Fix The World — это второй фильм группы, созданный ими в 2009 году и получивший приз зрительских симпатий на Берлинале. Оппонентом Мэйку выступает Миша Most — художник и яркий представиль граффити-культуры: Yes man — отличный объект вдохновения! Антона лично знаю с 98 года. Но начать хотел с уточнения, стритарт художник — это тот, у кого основным медиа является улица, у нас в стране с этим не шибко, поэтому в этот «полк» зачисляют почти всех, кто хоть что-то сделал не в четырех стенах. Но это тема для отдельного разговора, не первый раз замечаю такие ошибочные вешание ярлыков в российской арт сцене, особенно, в последнее время. Действие и движение, созданное Антоном, очень позитивно, несет добро и меняет жизнь в городе к лучшему. С проблемой велосипедистов я сталкивался сам: едешь по тротуару- есть вероятность кого-то задеть, съезжаешь на дорогу — есть вероятность, что «заденут» тебя, а между тротуаром и дорогой — вереницы припаркованных автомобилей. Вокруг Кремля висят запрещающие знаки. Отдельные дорожки нужны. Судя по всему, они медленно появляются, пару месяцев назад об этом говорили на уровне Мэрии. Но речь идет о парках, хотя там места достаточно всем видам передвижения, а велодорожки это скорее эстетический момент. В основе действий Yes Man лежит акционизм, партизанское внедрение в «системную» среду, с неожиданной кульминацией. В основе действий Антона лежит общественно полезное действие, если их сравнивать. Псевдо-разметка для велосипедистов в городе не решит ситуацию, скорее наоборот создаст аварийную, а на произведение уличного искуства оно не тянет. Работает это лишь как сопроводительная визуализация к проблеме, которая скорее решится походом Антона к администрации города. Это геройский поступок. Диалог с властью явно действеннее партизанских трафаретов. Посадка деревьев и раздельный сбор мусора — важные экологические темы. Это также вызывает аплодисменты и параллельно ностальгию по школьным советским временам. Сегодняшняя Москва заботится лишь о том, как подороже продать землю и рекламный щит (кстати shit тоже подходит), а о таких очень важных «мелочах» старается не думать. Антон — молодец, делает социально полезное действие, еще и вовлекая в мероприятие других горожан, развивая самосознание и ответственность за свой город. Хорошо, что этим занялся именно он, а не какая-нибудь очередная Кремлевская молодежная псевдо-организация, которая все в конце бы испортила политическим пиаром, или бросила дело на полпути. Проводить прямые параллели с Yes mеn я бы не стал, так как их действия являются конкретными арт-акциями, в отличие от социальных действий Антона, но заряд энергии, полученный от них, прослеживается, и он направлен в правильное русло. Материал подготовила Алина Гуткина

Запись INSPIRATION — Make и Most и Yes Mеn впервые появилась Aroundart.org.

SVOBODA

Алина Гуткина — Fri, 04 Mar 2011 14:01:57 +0000

Представьте, что вы переезжаете в Италию на 2 месяца и создаете пространственную инсталляцию в настоящем дворце с росписями, при чем в отдельном «своем» зале, и на самую широкую и банальную тему- свобода. 12 художников были выбраны куратором Дарьей Хан, которая все организовала в так называемом пространстве Carbonesi (палаццо Замбеккари, находящееся на постоянной реставрации) в рамках Болонкой художественной ярмарки, которая отпраздновала 35-летие. Русское слово Svoboda принципиально написано латиницей — метафора полного растворения прежнего философского смысла. Надо отметить, что художники в этом проекте не претендуют на возвращение или определение глобального понятия, а скорее говорят о своей внутренней свободе. О концепции куратора Дарьи Хан. Максим Ксута Куратором были собраны авторы разных весовых категории, разных поколений и сфер интересов, при этом работа дирижера выполнена блестяще, оркестр звучал отменно! Концепция мероприятия, это вечный вопрос — вопрос риторический. Что такое свобода, любовь, искусство. Категории этих понятий и вопросов, связанных с ними напрямую или косвенно, существуют ровно столько, сколько существует человек разумный. Но поставленная задача данной темой является очень интересной, именно с авторской точки зрения! Поскольку автору важно не скатываться до уровня стереотипов, что и проверяется как раз на таких темах. Я участвовал в Болонском мероприятии второй раз, и надо заметить с большой радостью, возможно, что я не слишком избалован такого рода событиями. Куратор проекта-Дарья Хан, является очень талантливым и неиспорченным человеком, со свежим, независимым и искренним взглядом на проходящие события в арт-пространстве. Лично я пророчу ей блестящее будущее, если мир еще сохраниться в известной нам форме, каких нибудь 4–5 лет. Миша Most Тема свободы явилась весьма плодородной и разносторонней. Участники затрагивали тему свободы как личностной, пространственной, так и гражданской-политической (типа моей, у Гутова пенсне итал. политика коммуниста, там кстати еще видео Войны было при входе на трех телевизорах, с акциями «пир», «хул» и «синее ведерко»,и Ерофеев выступал на конференции после открытия). Замечательно, что одной из основных идей Даши было желание создать проект сайт-специфик. Практически все работы были сделаны авторами на месте и учитывая конкретное помещение, при этом у каждого художника было свое отдельное пространство (зал, комната, коридор), и посетители выставки как бы проходили все работы «насквозь» попадая из одной работы в другую. Да и само помещение (начала 19 века) с огромными потолками и местами оставшимися росписями потолка, очень комфортно «приняло» все проекты. О своем проекте на выставке. Максим Ксута Моя свобода — это не вмешательство… “16072010” — (название проекта по дате сессии) является чистым художественным высказыванием, в том смысле, что мое вмешательство в процесс фиксации было минимальным. Я скорее свидетель странного и редкого природного явления-причудливого танца тысячи крошечных мотыльков в поле света уличного фонаря. Я настроил фотокамеру таким образом, чтобы она могла фиксировать сцену в течении определенного времени с конкретным временным интервалом, и результатом этой съемки-эксперимента, явились около 1200 фотографий, которые поразительно напоминали странную каллиграфическую технику с элементами тайнописи. Для отражения динамической природы этого явления, я решил создать на основе отснятого материала видео, которое предлагаю вашему вниманию. Миша Most Работа имеет в своей основе текст 29 статьи из Конституции РФ о свободе слова, мнения, распространения информации , отсутствии цензуры и тп… Вторым слоем идет живописное перекрытие этих прав гражданина. Средставми, которые обычно власть применяет, для перекрашивания например разных надписей граффити, и политических лозунгов, не довольных чем-то граждан на стенах городов. Ситуация непосредственно связана с политическим давлением на волеизъявления граждан в РФ. Если человек выходит на улицу даже соблюдая правила Конституции, его забирают в милицию. Нельзя провозглашать никакие лозунги, даже в интернете. Слово переходит на стену города, но и тут его сразу же перекрывют, причем довольно уродливым способом, как бы давая понять что не стоит ничего писать ибо все равно перекрасим. Учитывая, что у меня graffiti background, вышеописанное сопротивление мне знакомо непосредственно. При создании работы я тем не менее пытаюсь отойти от брутальности ситуации и, испозьзуя заданную технику, создать живописное абстрактное произведение. Анна Желудь «Паркет» В 2007 г. я делала инсталляцию “МУЗЕЙ МЕНЯ” в галерее АРТстрелка. Я проводила, практически, первый опыт “связи с пространством”. Одним из основных элементов работы был “паркет” — живопись на полу — живопись, которая никому не нужна, живопись которую вытаптывают. Чёрной линией-контура я рисовала структуру напольного покрытия, заполняя потом каждый прямоугольник отдельно замешанным цветом. Спустя три года эта работа откликнулась новым ракурсом отношения к ней. Сопротивление материала и назначения вещи, а также переработанный способ восприятия оформился в антипаркет — антипол, превратившись в “ПАРКЕТ”, который встал дыбом. На этом трансформация мысли не остановилась. Ясной лучезарной комнатой воспринят оказался мной коридор, жухлым и тусклообразным казавшийся на фотографиях. Сводчатый потолок с устранённым бурым кантом, открылся дополнительным полем для работы. Реальность рисует совсем иные подходы к восприятию и взаимодействию с пространством — вот она СВОБОДА художественной мысли. Почти белый паркет, не пускает к себе черные прутья “схемы”. Воздух и свет комнаты не предполагает жёсткой прямолинейной структуры. Точка преломления действительности и иллюзорности — нащупывание грани мира реального и мира придуманного задаёт иное отношение к месту. Буквальность — предметность и абстракция, обретающие гармоничное соприкосновение, чередуются и перекликающиеся друг с другом формируют идеальное персональное понимание данной среды. Как сделать так, чтобы уют, тепло и свет помещения не потух, а художник комфортно разместился в новых условиях. Как не сделать хуже, как не испортить? Как сохранить то, что уже там есть. Это очень сложно. Сложно сделать работу незаметной, невидимой, Сделать работу не про искусство, а про настоящее. Но в то же время для этого всё есть, почему бы и нет?! Когда я делаю не самостоятельный объект (не обособленный), а когда работаю с непосредственным пространством, то я воспринимаю его как некое тело, которое разглядываю изнутри. Подход отчасти бывает интерьерный. Я “заселяюсь” в выставочное помещение и создаю там “красоты и уют”, но это не декорирование и не отделочные работы. Это мир — индивидуальный комфортный мирок — вернее его часть. Так и на этот раз мне хотелось бы прожить здесь. Уже дважды изменённый стандарт оказался доведён до предельной ясности очертаний — до схемы, до структуры. И все его многогранные качества, включая предрасположенность к преломлению и перемещению, я включаю в очередной к нему подход. “СТЕЛЛАЖИ” — многосекционная модульная структура по мотивам бытовых мебельных утопий остаётся, но не меняется. Теперь это чёрная жесткая линия. Теперь это контур невидимый, растворившийся — тающий. От него больше присутствует тень, чем он сам. Его на самом […]

Запись SVOBODA впервые появилась Aroundart.org.

Фэшн + Арт ?

Алина Гуткина — Wed, 19 Jan 2011 13:47:43 +0000

Выставочный проект «Заповедник» — это коллаборация моды и современного искусства. Питерский модельер Леонид Алексеев создает этот редкий диалог в бывшей Лавке Художников в Санкт-Петербурге. К участию в проекте были приглашены московские и питерские художники: Мост, Ю. Застава, Ф.Битков, А. Гуткина, Д. Пархунов, У. Яковлева, а также группы Recycle , Dopludo и Renaissance. Это все близкие по духу художники. Концепция выставки заключается в создании среды обитания для воображаемого персонажа, которым выступает собирательный мужской образ марки. Изначально это герой Алексеева, а в процессе реализации проекта — главное действующее лицо и для художников. Зритель оказывается в заповеднике вымирающего вида — мальчика, чья тонкая душевная организация неизбежно приводит его в диссонанс с реалиями нашего времени. При чем личность так зашифрована и запутанна, что необходимо включать собственную фантазию. Есть только иллюзорный мир, который представляет единственное убежище героя-отшельника. Леонид Алексеев: «Ребёнком, я был окружён дворцами и представлял, как было бы здорово жить там, мысленно расставлял мебель, обустраивал их пространства, заселял их своими героями. Дворцы, в большинстве своём, были разрушены или переделаны советским режимом, поэтому и образы их обитателей получались немного странными, эклектичными, изменёнными временем. Может быть, именно поэтому я всегда придумываю героя, чья жизнь спорит с происходящим. Это всегда стиль с изъяном, противоречащие между собой детали, небрежный аристократизм, сочетание противоположностей. Другими словами, роман, который я пишу своими коллекциями всю свою жизнь, рассказывает о наследнике дворянского рода, вернувшемся в родовой дом своих предков, где он наводит свои собственные порядки». Миша Мост: «Я очень парился за то, чтобы искусство не стало там фоном для одежды и мне обещали что все будет серьезно, без мешанины. А как было на самом деле я не знаю. Про моду и искусство боле показательна выставка в гараже по-моему которая была). Считаю, что создание одежды, тем более модельной, это тоже своего рода искусство,но, конечно, с большой частью дизайна (и сопутствующих ему ипостасий типа маркетинга и пиара). Во взаимодействии логично, если Искусство влияет на Создание одежды. Если например модельер впечатлен настроением определенных работ или определенным автором, и далее «переваривая» это, выдает продукт — новую коллекцию одежды. Короче говоря, логичнее, когда Ив Сен Лоран делает что-то под впечатлением от Мондриана, чем Мондриан бы рисовал картину, впечатляясь платьем от Ив Сен Лорана. Вышенаписанное я кстати заявляю еще и как человек который стоит у истоков создания одного бренда одежды, появившегося 2 года назад в Москве, то есть с созданием одежды я сам непосредственно сталкиваюсь. В заповеднике вообще никто никем не впечатлялся. Было бы круче, если бы Леня отобрал себе свои любимые работы современных художников и, под их впечатлением, создал коллекцию. Работы были бы к месту… Иначе коллаборации искусства и фэшна нет. Получается просто в одной комнате поставили и всего лишь.» Алина Гуткина: «Я анализирую показатели среды, в данном случае в контексте модной индустрии.Моя работа — это холст с вставками ткани и кальки, рулетка «метр» и измеритель роста. все эти предметы — некоторый муляж изнанки fashion. Здесь «измерение» я рассматриваю с фашизоидной оптикой как понятие «соответствия». А последнее подразумевает некий стандарт. Я исследую этот аспект на примере темы — мужской образ. Для меня это выверенные стратегии и навязанные образы. Также есть мысли по поводу названия проекта. заповедник — это с одной стороны попытка сохранить весь «живой комплекс», а с другой стороны это символ ограниченности. выход из него невозможен. ты- часть системы. Стремления к диалогу со стороны Алексеева я не почувствовала. Скорее его целью был такой своеобразный и неожиданный ход. Вроде бы и выставка, вроде бы и концепт стор. Получилось неплохо, в итоге. Но без запланированного диалога». Выставка продлится до конца января по адресу Невский 8. Кроме современного искусства здесь можно найти временный магазин марки Леонид Алексеев с мужской коллекцией, созданной на основе дореволюционной униформы юнкеров и членов Дворянских собраний. Каждую пятницу и субботу весь январь открыт бар. фотографии: Ф.Битков

Запись Фэшн + Арт ? впервые появилась Aroundart.org.