Овчаренко Марго - Aroundart.org

Открытия недели: 2 – 15 марта

aroundart — Mon, 16 Mar 2015 14:05:17 +0000

Персональные выставкаи Ильи Долгова, Виктора Алимпиева, Сергея Ряполова, Жанны Нагорянской и Андрея Филиппова, первая ретроспектива «Что делать?» в Петербурге, коллективная выставка в ВЦСИ и другие проекты в очередном выпуске.

Запись Открытия недели: 2 – 15 марта впервые появилась Aroundart.org.

Праздник к нам приходит

Ольга Данилкина — Fri, 13 Sep 2013 07:15:45 +0000

В прошлый четверг ЦСИ «Винзавод» открыл новый выставочный сезон — Ольга Данилкина делится наблюдениями. Более десяти вернисажей, толпы зрителей, море водки от спонсора — после летнего затишья и весенних скандалов может показаться, что пациент скорее жив, и «Винзавод» — снова точка силы. На открывшихся выставках есть живопись, скульптура, инсталляция, видео, фотография, перформанс — сложно сказать, чего нет. То же и с поколениями художников: и молодые (Кирилл Макаров, Мария Агуреева, Марго Овчаренко, выставка краснодарских художников «Лес»), и активно-действующие (объединение «Вглаз», проект Heavy Metall, Сергей Зарва, Ринат Валигамси), и почивший мэтр (Владислав Мамышев-Монро). А еще — западная звезда (Эрвин Вурм). И все это — в рамках 5й Московской биеннале современного искусства (исключение, кажется, площадка «СТАРТ», выставки в галереях XL и «Проун»). Жить стало веселей! Веселье не обязано подчиняться логике, так и праздник биеннале захватил почти все наши улицы без видимых на то причин. Этот «праздник» призван показать весь спектр сегодняшней ситуации в современном искусстве. Первый «залп» салюта образовал на горизонте несколько объемных шапок. Pechersky Gallery и галерея pop/off/art неожиданно стали иметь больше общего, чем букву p в названии. Проект художницы Марии Агуреевой в первой так же, как и фотографа Марго Овчаренко во второй, затрагивает вопросы гендера, феминизма и «мужского взгляда». Выставка Агуреевой превратила пространство в инсталляцию: единственным источником света в темном пространстве служили расположенные на потолке лампы с плафонами абстрактных форм из матового стекла нежных цветов. Изящное формотворчество можно и не опознать размышлением о мужском взгляде, если бы не название — «Эти самки, что портят нам бесконечное». По замыслу автора, эти формы — части тела женщины из классических произведений, которые выхватываются взглядом мужчины как объекты любования, но фактически до этого можно додуматься разве что по приятной цветовой гамме и текучей форме. Фрагменты выставок «Эти самки, что портят нам бесконечное» Марии Агуреевой, Pechersky Gallery (1 — 3), Furious Like a Child Марго Овчаренко, галерея pop/off/art (4 — 8) Напротив, Furious like a child Овчаренко высказывается прямо. Фотографии девушек и девочек, занимающихся художественной гимнастикой, занимают основное помещение. Две стены со снимками сопровождаются короткими цитатами самих героинь, предельно искренними и личными. За стенкой — видео с тренировок, где девушек то «ломают» в разные стороны, то они сами грациозно выполняют гимнастические пируэты. Центральная стена галереи заполнена фотографиями в форме иконостаса. Помимо этой отсылки к искусству Возрождения, на многих портретах девочки размещены в классических позах с одухотворенным выражением лица, а на открытии приглашенный хор исполнял церковные песнопения вышеупомянутой эпохи. Девушка как предмет любования считается прекрасной только имея красоту внешнюю или одухотворенность внутреннюю. Фотографии Марго мощным зарядом обнажают эту переходящую от одной эпохе к другой гендерную условность, обрекающую на подростковую «ломку», делающую девушку мученицей. По соседству, в галерее «Риджина» в одном из углов потолка можно заметить еще одну фигуру «мученика»: украинский художник Сергей Зарва в проекте «Библиотека оптимизма» также превратил галерею в единое пространство, часть которого отгорожена от зрителя высоченными деревянными шкафами, за которыми висит муляж трупа, по форме напоминающего сюжеты петербургских некрореалистов. Шкафы советского образца 1970-х годов, в них — типичная домашняя утварь, которую все еще можно найти у своей бабушки, а рядом — аккуратно выстроенные вдоль стены опоры для полок, стекла, зеркала. «Очередной последователь Арсения Жиляева», — отметил мой знакомый. Использование советской мебели прочно закрепилось за Жиляевым, но вердикт этой выставке незвучно был вынесен позже, когда в галерею зашли чета Кабаковых (приехавшие по случаю открытия «Корабля толерантности» в Парке Горького), которые, как известно, вместе со своими коллегами по андерграунду раскрыли тему «смерти» человека в советском быту сполна еще пару десятков лет назад. Фрагменты выставок «Библиотека оптимизма» Сергея Зарвы, галерея «Риджина» (1 — 4), «Снег» Рината Валигамси, галерея «11.12» (5), «2» Кирилла Макарова на площадке «СТАРТ» (6 — 8) С приветами из прошлого работает и художник Ринат Валигамси, чья выставка «Снег» открылась в галерее «11.12». Он использует пожелтевшие советские фотографии, видоизменяет их, внося странные детали типа бликов на стекле в виде летающих тарелок, и создает из них живописные полотна. Все бы ничего, но эта живопись-обманка на выставке зачем-то дополнилась безыскусной деревянной скульптурой: два домика с треугольной крышей, один навален на другой. На площадке «СТАРТ», открывшей новый сезон, наоборот, живопись ничем дополнять не стали — зрителя встречает чистое аскетичное пространство с холстами на стенах. Петербургский художник Кирилл Макаров обращается к традиционному медиуму и тщательно перебирает его конвенции: здесь и еле-узнаваемые полуабстрактные образы, и просвечивающий через краску карандашный набросок, и вовсе кусок незакрашенного холста или масштабное воспроизведение небольшой детали повседневного интерьера. Тут нет никакого праздника или развлечения — только последовательная вдумчивая работа. На этом фоне — формальных поисков на «СТАРТе», гендерных эпопей и попыток реанимировать актуальность вечного советского прошлого в галереях и веселых сосисок от Эрвина Вурма в «Цехе Красного» — художники оставшихся трех коллективных выставок, кажется, перевоплощаются в супер-художников, которые выходят за пределы установленных границ теоретизированного, разложенного по полочкам мира искусства. Флагман этого движения — выставка Heavy Metall под кураторством Егора Кошелева (третий проект галереи «Риджина» после Зарвы и Вурма). Кошелев выбрал в качестве фокуса выставки не сложную концепцию из умных, оторванных от реальности, книжек, а музыкальные вкусы, понимаемые очень широко. Тяжелый металл — это не только музыка, но и стержень внутри человека, как описывает куратор. В выставке приняли участие на первый взгляд очень разные художники, но, как оказалось по факту, близкие по «тональности» — Иван Горшков, Илья Долгов, группа «ЕлиКука», Егор Кошелев, Влад Кульков, Владимир Логутов, Миша Most, Илья Романов, Валерий Чтак, Григорий Ющенко. В качестве медиума тут не только скульптуры из металла, хотя они есть, но живопись, инсталляция, не обошлось без перформанса на открытии. Красной линией по всей выставке проходит агрессивность и напряженность, внятно объясняющая, что художник в России — больше, чем художник, он неустанно борющийся за себя и свое искусство супер-герой. Фрагменты выставки Heavy Metall, Бродильный цех На выставке краснодарских художников «Лес» в «Культурном альянсе» мифологический тон задает кураторская концепция. Тут лес — предмет борьбы краснодарского населения с властями — предстает как неотъемлемый элемент сказок, метафора русского духа и проч. Но даже если концепция куратора это только концепция куратора, выставленные работы (здесь и вездесущая группировка «ЗИП», которую можно было и будет видеть на «Фабрике») все про борьбу и художник в этой ситуации — тоже неистово борется, находясь в самом эпицентре физической действительности. Художники объединения «Вглаз» на выставке в Бродильном цехе уже скорее не супер-герои, а мистики-эзотерики. Кроме одного — Петра Быстрого, который исполнил перформанс «Музыкально-атлетический цирк», выступив в роли лесного богатыря, «качающегося» при помощи хэнд-мэйд тренажеров […]

Запись Праздник к нам приходит впервые появилась Aroundart.org.

Сергей Попов: «Сейчас выросло поколение художников, которым не нужна галерея»

Елена Ищенко — Tue, 03 Sep 2013 09:00:48 +0000

5 сентября в галерее pop/off/art открывается выставка молодого фотографа Марго Овчаренко «Furious Like a Child». Накануне вернисажа Елена Ищенко поговорила с основателем галереи Сергеем Поповым о работе с молодыми художниками, о менеджерской культуре, о том, как воспитать в России потенциальных покупателей современного искусства, и о нераскрытом потенциале российских регионов. AroundArt: У вас открывается выставка Марго Овчаренко – фотографа из самого молодого поколения, хотя вы достаточно редко сотрудничаете с молодыми. Почему вдруг Марго? Сергей Попов: Марго Овчаренко несомненно лучший фотограф поколения, только вошедшего на арт-сцену. Я смотрел многих авторов ее круга и поколения, и ни с одним из них пока – я не исключаю, что я могу изменить свое мнение – я работать не готов. Может быть потому, что я пристрастно отношусь к молодым художникам, может быть, потому, что не хочу в них разочаровываться. Я редко работаю с молодыми. Но могу сказать, что и я допускаю ошибки. Есть несколько художников, которых я бы хотел иметь сейчас в своей галерее, но – упустил. За работами Марго Овчаренко я наблюдал не первый год, она была заметна и на московских выставках, и начала набирать обороты на международной сцене. Мы встретились с ней для просмотра портфолио впервые около года назад, и инициатива эта была, можно сказать, совместной. Но время понадобилось для налаживания взаимопонимания, для выстраивания отношений. И за это время ты убеждаешься в своем выборе. Марго – умнейший, тонкий художник, чувствующий и материал и пространство, во всех смыслах этих слов. Это не просто острые фотографии, как кажется с первого взгляда – почему-то на этот поверхностный образ ведутся даже проницательные критики. Это сложно выстроенный, эмоциональный мир, полный отношений и с текущей жизнью, и с медиа, и с историей искусства. Несмотря на молодой возраст, это сложившийся мастер, и она конкурирует на равных со всеми прочими авторами галереи. AA: А есть ли шанс у молодого художника самому попасться к вам на глаза? Например, может ли художник прийти к вам и показать портфолио? СП: Может. И попадается. Но чаще все-таки портфолио присылают по электронной почте. И, к сожалению, по своему опыту, я знаю, что люди, поступающие подобным образом (не только в России, но и вообще в мире) не очень релевантны в своем подходе к владельцу галереи. Не нужно сразу подсовывать портфолио ему, для начала можно побеседовать с сотрудниками галереи. Я не пытаюсь поставить себя на пьедестал или отгородиться от мира. Нет, я активно коммуницирую с художественным сообществом, смотрю много выставок, читаю много сайтов, в том числе ваш, который всегда способствовал продвижению именно молодых. У нашей галереи есть сотрудники, которые много общаются в среде молодых художников, – это входит в круг их обязанностей, потому что я физически не успеваю отслеживать все. Я считаю, что молодое искусство должно быть представлено в любой серьезной галерее. Но часто случается так, что художники даже портфолио не могут подготовить – у нас творческие люди не заточены на саморепрезентацию. У художников с образованием графических дизайнеров, например, с этим все в порядке: они привыкли продвигать и продавать себя чуть ли не каждый день. Я тоже хочу, чтобы мне предлагались, «продавались» люди, которые ценят в первую очередь самих себя. Я таких вижу очень редко. Почему нет российских художников на мировой сцене? Там с тобой никто не будет общаться, если твое портфолио – это несколько необработанных «джипегов» по пять мегабайт, с изображением чудовищно снятых в углу в мастерской работ. Потом начинается личное общение и работа, которые подразумевают соблюдение некоторых договоренностей. Нынешние художники развращены. Они требуют сразу всего: продакшн на свои работы, невероятные объемы продаж. Но наши галереи не могут элементарно этого обеспечить, потому что мы до сих пор в кризисе – не будем этого скрывать. Между художником и галеристом всегда должна возникнуть какая-то личная химия. Ты ведь с ним работаешь, значит, должен ему доверять. Это сродни женитьбы. Ты можешь жениться, условно говоря, потому что тебе фасад понравился, но это может нехорошо обернуться. Ты можешь влюбиться в картинки, но у тебя ничего не получится с человеком. То же самое – у художника с галереей. Я всегда ищу этого человеческого совпадения. Еще один важный момент – сейчас выросло поколение художников, которым не нужна галерея. Они привыкли лавировать в художественном мире самостоятельно без коммерческого посредника. У галереи есть три основные функции: поддерживать цены, продавать работы и продвигать художников. Если художнику не нужны первые два фактора, то вопросы с продвижением он может решить как-нибудь сам. Нам интересно переводить подобных художников на коммерческие рельсы. В этом смысле важной фигурой, но и альтруистом остается Лена Селина, которая максимально продолжает двигаться по некоммерческим рельсам. Она занимает уникальное нишевое положение (в этом ряду можно назвать еще «Галерею 21», хотя они в данный момент даже более коммерчески ориентирована, чем Селина). Эта как раз та ниша, где с художниками проводится больше экспериментов, больше времени отдается их творчеству, нежели демонстрации их коммерческих результатов. Я, как галерист, не могу себе этого позволить. Я не могу отдать свое помещение на «Винзаводе» под масштабную инсталляцию, которую я не уверен, что смогу продать. Селина – может, я – нет. Поэтому я работаю в первую очередь с художниками, которых и молодыми не назовешь, но они недостаточно хорошо представлены, малоизвестны и недооценены у нас, и я рассчитываю придать их искусству коммерческую ценность. Это Дмитрий Каварга, Вика Бегальская, Влад Юрашко, Вика Шумская. Это мой сегмент. Возможно, кто-то из молодых художников, работающих сейчас с другими галереями, дозреет и начнет работать со мной. Марго Овчаренко, из серии Furious Like a Child // courtesy pop/off/art gallery АА: Скоро исполнится год вашей галерее в Берлине. Уже есть какие-то результаты? СП: Результаты, безусловно, есть. Первый результат – это то, что есть галерея. Второй – галерея делает качественные выставки, которые являются не только коммерческими, но и просветительскими. Русские художники, если выходить за рамки профессиональной аудитории, неизвестны вообще никому. Это связано, в частности, с тем, что Россия сейчас немодная страна, которая к тому же на государственном уровне недостаточно информирует о своей культуре весь остальной мир. АА: Вы имеете в виду информирование о современной культуре? СП: Да. Но разве о старой так хорошо знают в Европе? Вы, например, сможете назвать выставки, на которые вывозили шедевры из Третьяковской галереи? Да, отдельные случаи были, но и их немного. То, что наших авангардистов с удовольствием везде показывают и включают в важные мировые выставки, […]

Запись Сергей Попов: «Сейчас выросло поколение художников, которым не нужна галерея» впервые появилась Aroundart.org.

Это уже очень неплохо в достаточно суровых московских реалиях

Сергей Гуськов — Thu, 18 Oct 2012 15:57:23 +0000

Игорь Поносов, из серии «Outdoor Remarks», 2010 9 октября были объявлены победители конкурса на стипендию молодым художникам, организованную Центром современной культуры «Гараж». Выбраны семь художников: Иван Горшков, Юлия Застава, Кирилл Кто, Кирилл Макаров, Марго Овчаренко, Игорь Поносов, Мария Харитонова, — трое из Москвы, двое из Санкт-Петербурга, по-одному из Краснодара и Воронежа, работают в разных медиа. Годовая стипендия будет выплачиваться по частям — по 20000 рублей ежемесячно. Aroundart попросил директора ЦСК «Гараж» Антона Белова разъяснить некоторые вопросы, возникшие в связи с программой и выбором победителей. Сергей Гуськов: Общая информация по поводу грантов есть. Но возникает ряд вопросов. Первый: кто входит в экспертный совет, который отбирал участников стипендиальной программы? Антон Белов: Мы не хотели бы раскрывать имена. Могу сказать, что он состоит из молодых. Мы принципиально пошли по другой схеме. Изначально мы изучали вопрос. Небольшая предыстория: как родилась идея? Нам важна поддержка молодого поколения. Думали, например, о мастерских. На данном этапе самое простое, что мы можем организовать в рамках «Гаража», это стипендиальная программа. Но если приглашать туда в качестве экспертов Селину, Мизиано, Бакштейна или Деготь, то, в итоге, будут отобраны те же самые люди, которые выставляются в этих галереях, учатся в Школе Родченко или ИПСИ, и мы не откроем ничего нового. Не то что даже не откроем — это будет выбор старых про их же поколенческие коды. И мы решили создать совет, в который вошли, в том числе, Даша Жукова и я, чтобы определить коды, которые близки нашему поколению. Важно открыть именно новую генерацию людей, понятных нам сейчас, а не повторять то, что уже было, в очередной реинкарнации. Исходя из этих идей был создан совет, но поскольку его участники во многом находятся в той же тусовке, мы понимаем, они все под давлением. Как Евгений Антуфьев, о котором все знают, что он является координатором программы: ему все время шли смски, звонки — сам понимаешь, какого плана. Принципиально важно было этого избежать. СГ: То есть это попытка защитить членов экспертного совета, скрыв их имена? АБ: Честно говоря, да. Когда я делал Премию Кандинского в «Гараже», видел, под каким прессингом находятся эти люди: моральные обязательства, люди делают совместный бизнес, дела, кто-то чем-то обязан, кто-то с кем-то дружит или спал, у кого-то родственники, — в России, к сожалению, это очень проблемная ситуация. Это не связано с тем, что все плохие — просто людей очень мало, и каждый является одновременно другом, художником, экспертом, критиком, писателем, одновременно вносит в историю, может что-то прокурировать и сманжерить. У всех гигантское количество связей и завязок, и некоторые обязательства перекрывают друг друга, что, конечно, очень опасно в российской ситуации. Мы старались избежать подобных моментов. Если этот год покажет, что программа эффективно работает, мы расширим наш экспертный совет, но опять же за счет привлечения молодых. Мы не будем раскрывать их имена. Они все будут целиком выдерживать идею «Гаража» об открытой платформе, но если мы их рассекретим, то, поскольку круг лиц всем известен, люди начнут высчитывать, кому они могут позвонить, с кем они могут подружиться, или еще что-то, чтобы получить некоторую степень поддержки. Иван Горшков, из серии «Точка кипения», 2011, железо, эмаль СГ: В совете есть зарубежные эксперты? АБ: Нет, в этом году мы не привлекали никого из иностранцев. СГ: Только российский взгляд? АБ: Да, нам показалось, что это большой site specific. Все-таки анкеты и CV нам присылали на русском. Нужно было бы все переводить. Мы думали привлечь иностранцев, но на чисто менеджерском уровне это был быстро придуманный проект с настолько же быстрой реализацией. На первом этапе нам показалось важнее претворить его в жизнь в первом приближении, максимально корректно, без давления и внутренних интриг, собрать некоторое число разных голосов и быстро сделать. Посмотреть 400 заявок, а потом всем вместе их обсудить — это большие временные и финансовые затраты. Да, вот еще важная проблема: основные траты на Премии Кандинского и «Инновации» связаны с перелетами жюри, церемонией вручения и выставкой. В итоге, от бюджета в десятки миллионов рублей до художника доходят несчастные 50000. Наша цель заключалась в том, чтобы деньги шли целиком на поддержку художников. Сейчас мы стараемся найти молодого иностранного куратора, который может войти в этот совет, но с условием, что не будем оплачивать ему перелеты и отель. Это позиция, которой мы стараемся придерживаться, чтобы стипендия была честной. СГ: Когда были объявлены результаты, в художественном сообществе возникло возражение. У вас написано: «поддержка молодых художников (от 18 до 35 лет), которые еще не начали зарабатывать своими работами и нуждаются в материальной поддержке». По сути, это грант, но в мировой практике подобная поддержка обращена к художникам, которые работают не с галереями, а с музеями. У многих художников из списка «Гаража» были выставки в галереях. Не знаю, были ли продажи, но коллекционеры с их творчеством явно познакомились. Поэтому говорят, что это не «грантовые художники». АБ: Мы изначально ушли от слова «грант». Это стипендия. Например, для нас принципиальным было понимание, что мы хотим поддержать людей, которые учатся за границей. Мы специально сделали квоту и выделяли подобного рода заявки. Также было принципиально важно, чтобы среди художников были не только москвичи, у которых и так гораздо больше шансов. Из того, что у них выставлялось по одному разу в галереях, как мне кажется, ничего не продалось. У нас нет, к тому же, задачи поддерживать то искусство, которое невозможно продавать. Идея стипендии — это поддержка художника, который еще не продает ничего или еще не вступил в ту пору, когда может получать международные гранты на некоммерческое, музейное искусство. Продается ли, например, Кирилл Кто в галереях? Насколько я знаю, уже нет. Мы стараемся выбрать художников так, чтобы каждый из членов экспертного совета поверил, что у этих художниках в рамках российской и международной художественной жизни есть будущее. Мы поддерживаем некую перспективу, но и уже имеющийся результат. Поэтому для нас было важно, были ли уже у этих художников выставки, делали ли они что-то. По заявкам мы видели, что у них уже несколько проектов, что они поступательно развиваются. Тем самым, мы хотим поддержать его будущее, но так чтобы деньги были не просто потрачены, а эффективно потрачены. И чтобы это было интересно! По результатам там хорошее распределение по географии, по степени коммерческий/некоммерческий, — по всем параметрам. Среди художников есть двое, кто учится на Западе. Мы хотели, чтобы все было максимально сбалансировано. Мария Харитонова, Озеро, 2010, 3′52″, видео СГ: Ведь «Гараж» предполагает собирать свою […]

Запись Это уже очень неплохо в достаточно суровых московских реалиях впервые появилась Aroundart.org.