Тарр Наташа - Aroundart.org

Кураторская функция

admin — Tue, 19 Sep 2017 14:50:32 +0000

Интервью с руководителями российских образовательных проектов в сфере кураторства о перспективах, трудностях и локальной специфике профессии.

Запись Кураторская функция впервые появилась Aroundart.org.

Кураторский проект «Гелиогабал»

Ольга Данилкина — Wed, 03 Aug 2016 08:04:52 +0000

Художник Александр Плюснин о своем дебютном кураторском проекте в галерее pop/off/art

Запись Кураторский проект «Гелиогабал» впервые появилась Aroundart.org.

Открытия недели: 30 марта – 5 апреля

Ольга Данилкина — Mon, 06 Apr 2015 12:47:18 +0000

Персональные проекты Наташи Тарр, Ирины Дрозд, Димы Филиппова и Анны Терешкиной, а также выпускная выставка студентов Открытой школы «Манеж/МедиаАртЛаб».

Запись Открытия недели: 30 марта – 5 апреля впервые появилась Aroundart.org.

«Вечно живой труп»: анатомия искусства

Анна Быкова — Thu, 11 Dec 2014 11:35:52 +0000

Анна Быкова о том, как на выставке студентов и выпускников института «База» постмодернизм был прочитан через модернизм и причем тут труп.

Запись «Вечно живой труп»: анатомия искусства впервые появилась Aroundart.org.

Фото: кураторский проект «Вечно живой труп»

aroundart — Mon, 01 Dec 2014 10:09:00 +0000

Фотоотчет выставки студентов и выпускников института БАЗА под кураторством Анатолия Осмоловского

Запись Фото: кураторский проект «Вечно живой труп» впервые появилась Aroundart.org.

Наташа Тарр: украшение красивого

Яна Юхалова — Thu, 31 Jul 2014 10:56:57 +0000

Без пафоса и искусственного морализаторства о социальном. Первая персональная выставка художницы в галерее pop/off/art

Запись Наташа Тарр: украшение красивого впервые появилась Aroundart.org.

Открытия недели: 7 — 13 июля

Елена Ищенко — Mon, 14 Jul 2014 09:31:24 +0000

Попытки деколонизации в Институте Африки РАН, опыт глобализации Дагестана в «Гараже», Паразиты в «Борее», кураторские эксперименты и другие выставки в новом выпуске «Открытий недели». «Десять тысяч уловок и сто тысяч хитростей», Институт Африки РАН, до 22 августа В Институте Африки в рамках международного номадического проекта Meeting Points при поддержке Фонда V-A-C открылась большая выставка, посвященная деколонизации. Экспозицию, созданную кураторским коллективом WHW (What How & for Whom), можно условно разделить на три уровня: первый — это часть номадическая, путешествующая по странам и городам, включающая в себя несколько стержневых работ, второй посвящен местному российскому и постсоветскому контексту, а третий — микроконтексту Института Африки (серия работ Влада Кручинского). Кто-то назвал «Десять тысяч уловок и сто тысяч хитростей» выставкой современного арабского искусства, хотя это далеко не так: организаторы не ограничиваются арабским контекстом (хотя «арабская весна» послужила отправной точкой для проекта Meeting Points), но расширяют его до общемирового. Здесь нашлось место украинской ситуации (видео Миколая Ридного), постсоветскому опыту («Что делать?», Виктория Ломаско), анализу постколониального общества и деколониальным активистским практиками. Выставка получилась по-хорошему скучной и сложной, представленные работы не отражают единственную точку зрения, а вступают в диалог и даже конфронтацию. Так, видео британского художника Лоуренса Абу Хамдана «Пересмотр: Офицер Вождь конных егерей императорской гвардии сирийской революции, идущий в атаку», повествующее о гордости за победу над колониализмом и одновременно англомании сирийских бизнесменов, соседствует с работой Тома Николсона «Сравнительный памятник (Палестина)», представляющей собой постеры с изображениями девятью памятников в окрестностях Мельбурна, воздвигнутых в память о погибших в Палестине австралийских солдатах. Рядом расположена ироничная аудиоработа египетской художницы Иман Иссы, представляющая усредненный образ революционера, уже ставший трюизмом. — Елена Ищенко «Без названия… (местные из неотсюда)», МСИ «Гараж», до 10 октября Выставка «Без названия… (местные из неотсюда)» открылась в тот же день, что и «Десять тысяч уловок и сто тысяч хитростей», и была посвящена очень близкой теме. Если кураторский проект WHW задается вопросами деколонизации и говорит на международном языке, то выставка Андрея Мизиано будто отстает на шаг, рассказывая об опыте вхождения в большой мир постсоветских республик. Главная тема проекта касается формы и языка: национальное (часто воспринимаемое другим миром в поле потребления, как определенного рода экзотику) пытается ужиться с глобальным, но стремительно теряет свой смысл. В видео Мусы Грайворонского дагестанцы по очереди фотографируются в бурке из овчины — предмет одежды, некогда имевший набор функций, становится бесполезным сувениром, который воспринимают как экзотику даже те, для кого он является традицией. Примирить два языка пытается и Таус Махачева (видео «Аварка»), и Баби Бадалов в серии графических коллажей. Аслан Гайсумов в своей новой работе «23 февраля/10 мая» метафорически рассказывает о вытеснении национальной травмы (депортация чеченцев) на правительственном уровне. — Елена Ищенко «Необходимость пейзажа», ГЦСИ, до 17 июля Во вторник в Малом зале ГЦСИ, на этаж выше от стратегического проекта молодежной биеннале открылась выставка студентов Школы им. Родченко «Необходимость пейзажа» — совсем не о мечтах, но не без признаков воображаемого. Выставка представляет набор личных подходов к такому явлению как пейзаж. Алиса Бекетова, используя имперсональный метод, раскладывает квадратный километр леса на простейшие составляющие и задается вопросом, что вообще принято рассматривать как пейзаж – видимость или, лучше сказать, вид. Смотрение как главное условие формирования пейзажа подчеркнуто в работе First-person shooter Полины Козловой, где она внедряет в классические живописные пейзажи элемент видеоигр, подчеркивая нарочитую виртуальность реалистических пейзажей классического искусства и их ограниченную статику. Буквально внедряется в пейзаж Евгения Чапайкина в видеодокументации Eat or die, примеривая на себя роль «жителя леса», иронично сливаясь с его видами, предназначенными для любования. Чужую местность пытается занять и Светлана Сергеева: направляясь в Битцевский парк, художница осознает невозможность проигнорировать его мифологию и постичь ландшафт с той же проникновенностью и практической ловкостью, как это проделывал «гений места» – битцевский маньяк, чувствующий себя в этой природной зоне как дома. Проходя по знаковым местам, Сергеева документирует их и раскладывает в шахматном порядке в попытке структурировать «переживания переживания» (свои переживания переживаний маньяка). В тот момент, когда зритель обращается к фотодокументации, возникает три абсолютно разные степени пейзажа – «пейзаж маньяка», «пейзаж художника» и «пейзаж зрителя», тогда как сам пейзаж остается неизменным. Эта зависимость изображения от присутствия зрителя прослеживается в каждом проекте. Пейзаж становится необходимостью не как возможность выбрать и зафиксировать отрезок видимого ландшафта, но как обреченность его многогранного и многозначного присутствия – он всегда есть, стоит только открыть видеоигру, книгу писателя-фантаста или просто глаза на окружающую нас действительность. – Алия Бердигалиева. «Черная зависть», PARAZIT, СПб, галерея «Борей», до 29 июля Выставка Паразитов – в списке must, если вам интересно посмотреть, что представляет из себя молодое петербургское искусство, наряду с «Магнитным полем» в Rizzordi Art Foundation, студиями на проспекте Непокоренных и базой «Север-7». Паразиты – самые молодые, обитают в коридорах «Борея», и, судя по названию выставки, безбожно всем завидуют, прежде всего, старшим маститым художникам. Как и подобает юношеской поре, зависть подкрепляется максимализмом, прямолинейностью, бодрым юмором и небрежностью в обращении с вещами. Так Семен Мотолянец складывает башню из кусков мыла и устанавливает на стул, Объявляя, что место занято; Иван Тузов складывает пиксельный портрет бриллиантового черепа Дэмиена Херста; группа REPA сводит в матиссовском танце священника, чиновника, гастарбайтера, Пусси Райот и Кончиту Вурст. Остроумные выходки соседствуют с робкими экспериментами с материалом, и все это зритель наблюдает в тесных коридорах и типичных питерских пространствах первых этажей жилых домов. Это невольно создает ситуацию подглядывания за частной жизнью, процессом поиска и самоопределения, что не может не увлекать. да и атмосфера здесь напоминает об архивах Пушкинской 10, мекки питерского нонконформизма, выставленных сейчас по соседству, хотя это уже совсем другая история. — Ольга Данилкина «Шуршание ангелов», ВЗ «Ростокино» (Электромузей), до 17 августа «Шуршание ангелов» Петра Жукова не имеет ничего общего с Angelic Conversation Дерека Джармена, но только с тематической точки зрения. В остальном — все то же сочетание тяжести и поэтичности, апокалиптичности и торжественности, окутанное дымом и густым эмбиентом. Художники обнаруживают себя зависающими в пограничном состоянии — между мучительными попытками найти точку опоры и переходом в небытие, которое здесь является синонимом bad trip‘а с театром теней, скоплением черепов и могилоподобным телевизором. На выставке представлены работы порядка 15 авторов, чьи имена связаны со Школой им. Родченко и объединением «Вверх!». Чтобы узнать, о чем «шуршат» эти «ангелы», нужно не полениться и доехать до «Электромузея» на задворках ВДНХ — Анна Комиссарова «The only nice things», Наташа Тарр, Pop/off/art, до 17 августа На своей второй персональной выставке (первая прошла в 2013 году на площадке проекта «СТАРТ») Наташа Тарр показывает восемь широкоформатных полотен с изображениями черно-белых […]

Запись Открытия недели: 7 — 13 июля впервые появилась Aroundart.org.

Дело о «Базе»

Валерий Леденев — Tue, 19 Nov 2013 08:32:34 +0000

В одном из пространств ЦТИ «Фабрика» прошла выставка «Наше дело» — первый большой смотр студентов института «База» Анатолия Осмоловского. Под кураторством самого Осмоловского и другого преподавателя школы Константина Бохорова были выставлены работы студентов первых двух наборов направления «художник», искусствоведы же оставили свой след в видеоманифестах, демонстрируюемых там же. Валерий Леденев наряду с другими зрителями «влез не в свое дело» и поделился впечатлениями. Если поле образования в области современного искусства в России рассматривать как равномерно оккупированное Школой фотографии и мультимедиа им. А. Родченко и Институтом проблем современного искусства (ИПСИ), то основанный художником Анатолием Осмоловским институт «База» занимает относительно них крайнюю позицию. Работы студентов, прошедших Школу Родченко — это интервенции в окружающую реальность, ее непосредственное препарирование или симулирование — или гомеопатические трансформации. Конечное произведение здесь не всегда важно (хотя зачастую оно наличествует), важен процесс коммуникации и вживание в контекст. ИПСИ — в нынешнем его изводе — тяготеет больше к формальному эстетствованию, зачастую нарочито герметичному. Произведению — в качестве завершенного объекта — придается здесь первостепенное значение, а сложный дискурсивный бэкграунд является непременной частью работ (впрочем, как и везде, здесь всегда есть исключения из правил). «База» в этом смысле гораздо ближе к ИПСИ. В той мере, в какой институт остается проектом Осмоловского, его теоретические и пластические изыскания, сосредоточенные именно вокруг произведения искусства как такового, не могут не влиять на студентов, — которые, по утверждению художника, вольны выбирать ориентиры сами. Выставку можно почти считать манифестом «Базы». Вещи аккуратно распределены по всему залу, экспозиция организована как единое целое. Возле работ указаны лишь имена авторов — ни названий, ни экспликаций нет. Проект словно претендует на то, чтобы явить зрителю нечто принципиально новое, очередной решительный шаг в развитии художественного процесса. Этот эффект усиливается коллективным видео со студенческими манифестами, повествующими об индивидуальной свободе, пристальном всматривании в глубь себя, бегстве от институций или о том, что искусство можно замыслить, но не обязательно исполнять. Этот одиннадцатиминутный палимпсест из основных положений послевоенного европейского искусства звучит в унисон со всей экспозицией. От него — как и от выставки в целом — при этом веет едва уловимой иронией. Озвучивая те или иные постулаты своей работы, авторы, кажется, не только прекрасно понимают источник их происхождения, но и как будто немного отстраняются от своих слов. Анатолий Осмоловский в своих текстах выступает против иронии и за серьезность — и художники вроде бы говорят так же. Но когда Иван Новиков заявляет, что искусство должно вступать в борьбу со всем предшествующим искусством, одновременно неся его в себе, в серьезности начинаешь сомневаться. И не в силу возраста автора, а в виду претенциозности задачи — сложно поверить, что она поставлена так на самом деле. Как не звучит всерьез революционный пафос в манифесте Александра Колесникова, возвещающего о грядущей победе пролетариата. «Наше дело», ЦТИ «Фабрика», Москва, 2013, вид экспозиции // Фото: Ольга Данилкина Что касается самих работ на выставке, то каждый автор здесь выбирает конкретный прием, последовательно его эксплицируя и точно также будто держась от него на расстоянии. Он незаметно подмигивает зрителю, сохраняя серьезное лицо. Основательность намерений и одновременное дистанцирование от своей позиции позволяют удобно сидеть на двух стульях сразу: можно увлеченно обсуждать как саму работу, так и ее «вторичность», корни и происхождение. Ни одна из ипостасей не может доминировать. Если расшатать один стул, можно пересесть на другой. Картина Ивана Новикова густо покрыта мазками серой краски, нанесенными горизонтально, но пара из них выбивается из ритма и нанесена вертикально. Автор лавирует между выразительностью абстракции, втягивающей зрителя в глубь живописного поля, и полным ее выхолащиванием, лишая картину цвета и экспрессивности мазка. Количество отсылок здесь сравнимо с оглавлением учебника по современной живописи — от Френка Стеллы можно перейти к Рихтеру или Ниле Торони, попутно вспомнив Пьера Сулажа, Антони Тапиеса или — свернув в другую сторону — Шерри Левайн. Ирина Петракова представила полупрозрачные листы-вышивки. Нити одной из них напоминают очертание «пауков» Луиз Буржуа. О пауках напоминает также белая конструкция наподобие паутины, находящаяся в другом углу зала. На соседнем листе вышита фраза «гей-пропаганда» (в своем видеоманифесте — к слову — художница молча вытирает помаду со своих губ). Работа Николая Сапрыкина — это закрашенные маркером листы бумаги с подобием уличных тегов, складывающихся с оформленный узор (имя автора и название проекта — «Орнамент» — находятся на листах в виде канцелярской печати). Акварель Александра Колесникова, изображающая чашку и молоток на столе, вроде как препарирует историю натюрморта, но содержание его при этом вполне метафорично навевает ассоциации о взаимоотношениях прочного и хрупкого со всей последующей цепочкой ассоциаций. В начале 2000-х Анатолий Осмоловский озвучил свою позицию — делать искусство для элиты. Не чтобы обслуживать, а чтобы привить хороший вкус, приучить к «правильному» искусству — заодно, вероятно, обеспечив ему надлежащую поддержку. Искусство, по заявлению художника, не лишается при этом критического потенциала: хорошо сделанная работа неизбежно критикует существующий порядок. Если предположить, что студентов художник обучает в этом же ключе (хотя непременное воплощение идей Осмоловского на выставке не декларируется), то совершенно непонятно, почему именно эти работы должны отражать представления о «хорошем вкусе»? Что вообще содержат эти работы, кроме ловкой эквилибристики стилистическими приемами и умения обосновать свои вещи множеством энциклопедических отсылок, что, впрочем, лишь добавляет аморфности в существующий герметизм? И что они призваны критиковать, если приспособить их можно под довольно разные пространства — как отреставрированные цеха «Фабрики», так и музейные залы (предыдущая выставка студентов «Базы» проходила в пространстве фонда Stella Art Foundation)? Смысловое содержание работ становится мерцающим, если вовсе не призрачным. Наличие смысла можно декларировать, можно обсуждать, но охарактеризовать его четко не представляется возможными. Необходимость глубокого всматривания в ткань самого произведения без надежды разглядеть четкую структуру делает эти работы абсолютно интроспективными. Осмоловский здесь вновь прибегает к беньяминовскому понятию ауры (как рассказал художник, в ряде произведений на выставке аура действительно есть). Однако Беньямин понимал ауру как «уникальное ощущение дали», то есть возможность помыслить произведение в определенном историческом континууме. Для Осмоловского аура — это дистанция между произведением и зрителем. Она скорее из области «духовного в искусстве»: работа манит, к ней хочется прикоснуться. Однозначных симптомов такой ауры в принципе не существует. Зато есть возможность посрамить скептика, который просто не смог ее надлежащим образом уловить. Апелляции к наследию модернизма, которое здесь оказывается ключевым, отражают, увы, не вечно живой потенциал мирового авангарда, а характерный способ, каким про авангард обычно принято рассказывать. Типологический подход (с непременным доминированием «-измов») структурирует историю искусства по направлениям и группам с характерным арсеналом запоминающихся приемов и цитатами из манифестов. Процесс можно так описывать (дробить и членить) бесконечно […]

Запись Дело о «Базе» впервые появилась Aroundart.org.