Заповедное искусство

569        8       

В рамках фестиваля современного искусства «Чернозём», проходящего сейчас в на территории воронежского музея-заповедника Дивногорье, открылась арт-резиденция международного художественного проекта «Если бы…» под кураторством Яны Малиновской. В Воронеж съездила Анна Комиссарова и увидела, как российские и казахские художники ищут язык взаимодействия с историей и природой. 

Лихорадка Эбола, почивший макдак на Пушке, страсти по непристойному Аполлону и мрачные прогнозы погоды, оставшиеся далеко за живописными холмами заповедного Дивногорья, всю прошлую неделю казались новостями из другого мира. Пространство, в котором располагалась арт-резиденция, представляло собой эскапистский рай. Средства связи почти не улавливают сигналы, до ближайшего более-менее крупного населенного пункта — города Лиски, в прошлом носившего благородное название Георгиу Деж, — полтора часа на автобусе. В единственной гостинице, изнутри и снаружи похожей на корпус детского лагеря, пахнет шалфеем и арбузами. За окном — выцветшая степь, сверкающая поверхность Дона и небольшой тихий хутор. Время здесь летит неспешно, как фланирующий в небе ястреб, а тишину разрывает только железнодорожный нойз и бодрый мотороллер старого археолога. В Дивногорье можно часами медитировать на меловые столбы, солнечные блестки на реке и полотна теней от туч, плывущие по мягким степным изгибам.

Подобные места, где ничего не происходит, кроме смены времен года и суток, идеальны для разного рода фантазий, проекций и игры. Неслучайно московский куратор Яна Малиновская решила реализовать здесь международный художественный проект под названием «Если бы…», идея которого заключается в создании пространства воображаемого в уникальном культурном ландшафте. Более 30 известных и молодых художников из России и Казахстана, в числе которых Андрей Кузькин, Дмитрий Венков, Егор Кошелев, Дмитрий Филиппов, Александр Повзнер, Елизавета Коновалова, Илья Долгов, Александр Угай, Бахыт Бубиканова, за две недели преобразили местный пейзаж, превратив его в масштабную выставку современного искусства под открытым небом. Экспозиция объединила работы всех его видов, включая скульптуру, живопись, фотографию, видеоарт, инсталляцию и практики лэнд-арта и перфоманса. В силу отсутствия да и невозможности создания общего стройного нарратива, логика расположения объектов выстроилась самим пейзажем в соответствии с правилами навигации по заповеднику. Задача выставки заключалась в том, чтобы продемонстрировать разнообразие форм сосуществования природного и культурного в результате художественного осмысления окружающей среды и ее контекста.

«Дивногорье — место, включившее в свой культурный пласт множество самых разных контекстов — исторических, экологических, социальных, — рассказала Яна Малиновская. — «Если бы…» — не просто проект site specific, с особыми условиями экспонирования, это возможность исследования этих контекстов, причем с двух культурных позиций, которые выражают художники России и Казахстана».

Местная почва в прямом и переносном смысле для исследования весьма благодатна. Не говоря уже о том, что пережив набеги хазарского кагана, переселение печенегов, славян, аланов, приход казаков, Дивногорье плотно обросло легендами про исцеляющую Сицилийскую икону, клад на дне Дона, внезапную повальную смерть лошадей, чьи кости своими глазами можно увидеть на раскопках, и другими байками, которыми экскурсоводы щедро кормят туристов.

К сожалению, работа с контекстом оказалась довольно поверхностной (многие объекты несложно представить в любом другом природном пространстве), — видимо, из-за того, что художники разрабатывали концепты своих произведений на расстоянии, осуществляя в резиденции лишь монтаж и внося коррективы с поправкой на местный колорит, — если это было возможно. Например, Егор Кошелев, отклонившись от первоначального плана, написал пять живописных эпизодов альтернативной истории Дивногорья, образовавшегося, по версии художника, в результате столкновения цивилизаций сурков-байбаков и гадюк. Александру Повзнеру ничего менять не пришлось. Его тротуарная плитка с текстом закона о заповедных территориях, заложенная в туристическую тропу, и показанный ранее в галерее XL идолоподобный кулер, чудесным образом рифмующийся с меловыми столбами-Дивами, отлично встроились в драматургию маршрута.

В неразрывной связи с Дивногорьем, местом пребывания разных кочевых народов, существует и поэтичная работа Дмитрия Филиппова. Посвященная советским людям, новым кочевникам, попавшим под распределение, она представляет собой баннер с письмом и фотографией отца художника на фоне алтайского степного пейзажа, который дополняет эффектный лэнд-арт объект — длинная красная лента, перечеркнувшая холм. Схожие общекультурные смыслы сквозь личную историю проявились в видео Романа Мокрова «Домой», сделанном еще два года назад. Он документирует совместное плавание с другом по реке на надувном матрасе, повторяя приключение отцов, вынужденных избирать не самые интригующие, но все же романтичные формы туризма.

Удачно вписалась в геологический уголок заповедника «Раковина» Николая Алексеева. Конструктивный элемент здания советской эпохи, будто ушедшего под землю, выглядит как найденный артефакт наравне с отпечатками растений на камне периода протерозоя.

А вот зрелищная «Арка» Бахыт Бубикановой, украшенная светящимися в ночи шариками на солнечных батареях, кажется слишком прямолинейной аллюзией на сооружение завоевателей. В работе Сырлыбека Бекботаева, отсылающей к доисламским верованиям кочевников евразийских степей, также преобладает декоративная составляющая. Огромный железный «Лист» обвязан по тенгрианскому обычаю цветными ленточками для исполнения желаний. В любом случае, в работах казахских художников важно именно то, что они включили в них мотивы своей культуры — некогда великих завоевателей, а теперь скорее тех, кто сам находится в роли угнетенного в постколониальном мире.

Во «Дворце двух крюков» Ивана Горшкова, точнее, в том, что от него осталось, художественные экскурсы в древность заканчиваются. Символический реверанс по отношению к современной истории Дивногорья, на территории которого в 2009 году проходил небольшой фестиваль лэнд-арта «Забота» под кураторством Марии Чехонадских, совершил вышеупомянутый Егор Кошелев. Будучи также его участником, в рамках проекта «Если бы…» он засыпал мелом вырытый им ранее в земле знак @.

Отдельный блок работ осмыслял заповедное пространство и место человека в нем. Стратегии взаимодействия с природной средой характеризовались разной степенью дистанцированности. Часть художников стремилась к максимальному слиянию и преодолению границы человеческого. Например, Александр Угай попытался построить неантропоморфный муравейник, а Елизавета Коновалова — прочувствовать разные состояния реки. Другие, напротив, исследовали способы человеческого восприятия природы. Илья Долгов в очередном выпуске «Лесной газеты» продемонстрировал глубину и убедительность псевдонаучного принципа изучения природных феноменов.

Заповедный ландшафт как разновидность terra incognita в видеоработе Дмитрия Венкова рассматривается сквозь современную оптику компьютерной игры. Снятый с высоты квадрокоптера, он выглядит как неотрендеренный участок, например в Skyrim. Интересно, что работа транслировалась на стене белокаменной церкви в Дивах.

Отталкиваясь от особенностей территорий, Наталья Тимофеева в проекте «Идентификация» выстраивает эмоциональную топографию пространства, в котором ожидания противоречат реальности. «Дорога в рай» ведет в никуда, «Поле удовольствия» представляет собой свежую пашню, а «Холм поцелуев» кишит змеями.

А вот «Место радости», созданное Андреем Кузькиным, в действительности таковым и является. Попадая в большой белый куб без одной стенки, стоящий на краю холма, зритель испытывает радость не только созерцания живого пейзажа, который экспонировал художник, но и от гениальной простоты этой многозначительной и волнующей работы, напоминающей нам, что чувство возвышенного рождается на расстоянии.

В рамках «Если бы..» также состоялись три перфоманса. Бахыт Бубиканова, облачившись в длинное платье глубокого синего цвета, «выгуливала» аутентичные казахские предметы древности. Дмитрий Венков уговорил художников и волонтеров в одежде зайти в реку, доплыть до коряги, забраться на нее, приняв позу лягушки. Андрей Кузькин продемонстрировал свое знаменитое «Явление природы».

Насыщенной получилась не только художественная программа, но и общение. Вечерами, собираясь вместе, участники проекта показывали и обсуждали свои портфолио при участии арт-критика Александра Евангели, смотрели фильмы Дмитрия Венкова и Юрия Лейдермана под звездным небом, вели беседы на околохудожественные темы и даже нанесли визит археологам. В перерывах между работой и интеллектуальным досугом спасали ежика и собаку. Резиденция получилась во всех отношениях содержательной и полезной.

В отличие от предыдущих арт-проектов, проходивших в Дивногорье, экспозиция «Если бы…» станет постоянной. По выставке будет организован специальный экскурсионный маршрут. Организаторы надеются, что подобные мероприятия будут проводиться и в дальнейшем, привлекая новые потоки туристов и вдохновляя жителей хутора на сотрудничество с художниками для развития региона. Тем более, что его потенциал для художественного осмысления все еще остается до конца не раскрытым, нуждаясь в непосредственных исследованиях на местности и более глубоком постижении контекстов.

Церковь в Дивах