10 Шанхайская биеннале: социальная запутанность

605        0       

Li Xiaofei. Assembly Line Projects–Unknown Facets. 2014, mixed media installation // Фото: shanghaibiennale.org

Темой 10 Шанхайской биеннале, во второй раз проходящей в здании бывшей электростанции, стала «Социальная фабрика». Коллектив кураторов во главе с Ансельмом Франке занялся исследованием взаимоотношений между людьми в стране, где заблокирована большая часть популярных средств связи. С подробностями – Александра Шестакова.

Желтые банеры с надписью Social factory на станциях шанхайского метро моментально бросаются в глаза европейцу, не столько за счет цвета, сколько из-за того, что вся остальная реклама в метро на китайском. Указатель в сторону Power Station of Art – бывшего здания электростанции выделяется тем же, что и реклама, то есть латиницей на фоне иероглифов. Очень удачно, учитывая, что попытки узнать дорогу на улице по-английски оканчивались провалом из-за трудностей перевода.

В прошлый раз, когда биеннале впервые проходила в бывшей электростанции, ее темой была «Реактивация». Тогда же для участия в этом событии (которое, к слову, финансируется компартией) были впервые приглашены иностранные кураторы – Борис Гройс, директор Института современного искусства Уоттиса в Сан-Франциско Йенс Хоффман и директор Hanart TZ Gallery Джонсон Чан. Впрочем, вместе с поворотом выставки в сторону глобального мира, а также желания с ним конкурировать, открылись и некоторые особенности местного политического климата. Китайские чиновники потребовали изменить работу Юрия Альберта «Московский выбор» – убрать из инсталляции, в которой зрители должны были опускать ответы на вопросы в прозрачные урны, вопросы «сказывается ли усиление цензуры и самоцензуры на качестве современного русского искусства?» и «является ли тот факт, что никто из русских художников не протестовал против войны с Грузией, основанием для того, чтобы изменить ваше отношение к современному русскому искусству?» В ответ художник отказался вести в Шанхай всю инсталляцию, за которую ранее он получил премию Кандинского, в Китай также не поехал «Автопортрет с закрытыми глазами» – описание картин Ван Гога шрифтом Брайля, и сам Юрий Альберт.

Power Station of Art // Фото: Александра Шестакова

В этом году приглашенными западными звездами стали берлинский куратор Ансельм Франке (глава отделения визуального искусства и кино Дома Культур, под чьим руководством два года назад прошла другая азиатская биеннале – в Тайбэе), румынский куратор Космин Костинас (глава гонконгского Para Site – первой в Гонконге институции, посвященной современному искусству, в прошлом – сокуратор первой Уральской Индустриальной биеннале в Екатеринбурге), тайванский куратор Фрея Чоу (куратор Тайбейскую биеннале в 2010 году) и китайская исследовательница современного искусства Лю Сяо.

За два года, прошедшие с предыдущей биеннале, взаимоотношения между китайскими цензурными ведомствами и единственным в стране государственным музеем современного искусства почти не изменились. Например, видео сингапурского художника Хо Тцу Ньена, в котором появляется актер Тони Линг Чу-Вай, поддержавший октябрьские протесты в Гонконге, было запрещено к показу. Космин Коcтинас так прокомментировал запрет для Blouinartinfo: «Мне кажется, не стоит создавать большой ажиотаж вокруг этого, в конце концов мы все приняли правила игры».

Тема «Социальная фабрика» впервые за 18 лет существования биеннале была выбрана куратором самостоятельно. По словам заместителя директора музея Ли Сюй в комментарии для The New York Times, такое решение поможет сделать биеннале более международной.

Фото: Александра Шестакова и shanghaibiennale.org

Кураторы предлагают считать Поднебесную фабрикой по производству социального и анализировать мир, опираясь на принцип «реалистической оценки фактов», сформулированный «отцом современного Китая» Дэном Сяопенем в 1978 году, то есть найти связь между вымыслом и реальностью в непростом деле построения нового общества. Биеннале предлагает анализировать взаимоотношения между людьми в стране, где заблокированы google, facebook и twitter, а все связи максимально формализированы китайским правительством.

Выставка построена примерно так же, как человеческие взаимоотношения в мегаполисе – внутри большого города появляются кварталы со своими внутренними связями, а порой работы, находящиеся в разных частях здания, связаны между собой тематическими сетями.

Отдельный зал посвящен попыткам государства контролировать новые технологии и присваивать себе достижения ученых. Об истории приватизации идей рассказывают исторические диаграммы, похожие на средневековые карты, британской художницы Сюзанны Трейстер – они предлагают проследить связь между теориями XX века, кибернетикой и попытками государства получить максимальный контроль над общественной жизнью. Напротив – две работы Александры Доманович: видео о запрете югославского домена .yu властями и 3d–копия первого протеза кисти руки, сделанного в институте Белграда, держащей символ инь-янь (отсылка к фреске Диего Риверы «Воскресный послеполуденный сон в парке Альмеда», на которой изображена история Мексики с момента завоевания ее Кортесом и до времени написания картины в 1948 году). Между ними – работа Лоуренса Абу Хамдана «Полная правда», позволяющая любому пережить феерические ощущения от встречи с детектором лжи (его «Пересмотр: Офицер Вождь конных егерей императорской гвардии сирийской революции, идущий в атаку» был показан в Москве в рамках выставки «10 тысяч уловок и сто тысяч хитростей»).

Фото: Александра Шестакова и shanghaibiennale.org

Впрочем, природа, всегда важная для восточной культуры, в любом случае оказывается сильнее любых человеческих решений, спутывая карты статистики и истории. Инь-Цзюй Чэнь сделал карты влияния планет на исторические потрясения, вроде взятия власти красными кхмерами, а Ли Сяофей превратил волнорезы – человеческие попытки структурировать стихию – в гигантские скульптуры, просто вынеся их на сушу.

Правда, самые существенные связи, как и в мегаполисе, заметны не сразу. Так, например, выставка от социального анализа вообще переключается на более камерные взаимоотношения зрителя и произведения. Все начинается с обнажения методов социалистического реализма от китайского художника Лю Динга, сделавшего головы статуй так, как этому учат в местных художественных учебных заведениях. Дальше – видео тайваньца Ченга Та-Ю, снявшего подобие мыльной оперы о семье с отцом историком искусства и дочерьми – галеристкой и директором музея, сыном художником и дядей «международным коллекционером» – не очень лестный, но гомерически смешной портрет местного художественного сообщества. Потом – скульптура Стивена Уиллатса, которую конструируют из одинаковых белых блоков сами зрители. И вот, когда посетителю биеннале кажется, что он все понял, Наташа Садр и Уве Шватцер показывают, как просто его одурачить, устроив «первую в Китае ретроспетиву» несуществующего художника Робби Вильямса.

Фото: shanghaibiennale.org