Навигация за пределами видения. Обзор конференции (часть 1)

910        2       

Место проведения: Дом Культур Мира (Haus der Kulturen der Welt, HKW), Берлин

Время: 5–6 апреля 2019

Участники: Ramon Amaro, Julieta Aranda, James Bridle, Kaye Cain-Nielsen, Maïté Chénière, Kodwo Eshun, Anselm Franke, Jennifer Gabrys, Charles Heller, Tom Holert, Inhabitants, Doreen Mende, Matteo Pasquinelli, Laura Lo Presti, Patricia Reed, Nikolay Smirnov, Hito Steyerl, Oraib Toukan, Brian Kuan Wood.

Наработки Харуна Фароки: операбельные изображения как новый господствующий класс, навигация внутри изображения

В качестве отправной точки конференции были взяты наработки Харуна Фароки в области компьютерной анимации и навигации внутри изображений. В последний период своего творчества Фароки провозгласил компьютерную анимацию новым господствующим классом изображений (new ruling class of images). Этот новый класс-гегемон имеет ряд характерных особенностей. В частности, он моделирует мир вместо того, чтобы его репрезентировать. Говоря словами самого Фароки, процитированными в заглавной части конференции: компьютерная анимация это не столько репродукция, сколько продукция/производство или моделирование мира.

Ключевым здесь становится процесс навигации. Навигация отрицает трансцендентную репрезентацию, она осуществляется изнутри мира (реального или виртуального), и в этом смысле навигация имманентна. Это процесс непрерывного ориентирования, который сопровождается телесным движением. Она начинается там, где карта становится бесполезной: предварительно сформированная модель мира уже неэффективна и теперь данные о нем нужно получать в процессе непрерывного взаимодействия с ним, непрерывной навигации, осуществляемой на основе различных образов этого мира. В итоге возникает тип «операбельных образов» (operational images) — образов, внутри которых, либо по которым возможна навигация.

Базовый пример — интерфейс компьютерной игры, где вы управляете движениями персонажа в пространстве. Картинка, которую вы видите перед глазами во время игры, является операбельной, это картинка-интерфейс. С разными ее частями можно взаимодействовать, например, активировать курсором тот или иной элемент на картинке, скажем, открыть дверь. Известно, что Фароки в одном из последних своих проектов, исследовал использование компьютерных симуляций в процессе тренировки и психологического восстановления солдат.

Другой пример, уже исключительно из сферы военных технологий — самонаводящиеся ракеты. Они анализируют изображения окружающей среды для принятия решений о собственном поведении, то есть осуществляют навигацию в реальном пространстве, исходя из данных, получаемых из образов этого пространства.

Как заметил Фароки, когда один из первых обратился к операбельным образам в начале 2000-х, этот новый класс-гегемон связан с автоматизацией. В результате широкого распространения машин, которые начинают видеть и производить образы для собственного же использования, возникает новый визуальный режим.

Parallel II, 2014. Харун Фароки (с) Harun-Farocki GbR, Berlin.

Эти размышления и наработки Харуна Фароки стали базисом конференции в HKW. Организаторы публично задавались рядом установочных вопросов: если телесная навигация оказывает онтологическое давление на статичные изображения, превращая его рамку в горизонт, тогда как важные для нас концепты политического действия, визуальной грамотности и коллективной интервенции изменяются под этим же давлением? Как они осуществляются и проявляются в процессе виртуального моделирования миров? Другими словами: как этот новый визуальный режим трансформирует наше понимание политики образа?

Лейтмотив. Троллинг технооптимизма, новые темные века

Конференция состояла из четырех панелей, причем первая панель носила инаугурационный характер для всей конференции и проходила вечером первого дня, а три остальные панели заняли весь последующий день. Названная Лейтмотив (Keynote), первая панель задавалась установочным вопросом: если кибернетические системы уничтожили различие между сознанием мира и контролем над ним, тогда чем все это время была карта? Сегодня понятно, что карта как визуальная запись долгих топологических исследований и территориальных аппетитов выступала как самоисполняющееся пророчество, прямой политический инструмент для создания будущего.

После установочных, вводных речей от Дорен Менде (Doreen Mende) и Брайана Куан Вуд (Brian Kuan Wood) выступали Хито Штейерль (Hito Steyerl) и Джеймс Брайдл (James Bridle). Хито рассказывала про свой новый проект «Политический пиромансер» (The political pyromancer). В нем искусственный интеллект сопоставляется с технологией огня. Художественно это выражено в том, что нейросеть производит компьютерный образ огня, при этом данные, которые подаются на вход, можно регулировать с помощью специального интерфейса.

Смысл сопоставления в том, что огонь был одной из первых технологий человечества, которая к тому же позволила, по словам Хито, колонизировать время (человек стал способен к активности не только днем, но и ночью). Но самое главное, что сопоставление огня с AI (Artificial Intelligence) позволяет подчеркнуть роль шанса и предсказания (divination) в обеих технологиях. Огонь в древности служил местом, вокруг которого собирались люди, т.е. организовывалась социальная жизнь. Причем во главе иерархии стояла женщина, бабушка, которая была хозяйкой рода. Огонь сакрализировался и выступал также инструментом гадания, предсказания судьбы, чем опять же занимались, прежде всего, женщины.

Сегодня, несмотря на то, что AI сменил огонь в качестве господствующей технологии, роль шанса и предсказания снова оказывается довольно велика. Здесь Хито ссылалась на книгу Политики предсказания (The politics of Divination) Джошуа Рамея (Joshua Ramey), в которой современные неолиберальные рынки неожиданно оказываются пропитаны иррациональной, в своей основе архаичной и сакральной политической теологией случайности.

Интерфейс нейросети Пиромансера Хито Штейерль выглядит как изображение горящего огня с рядом ползунков под картинкой, передвигая которые можно менять структуру образа. Первоначально огонь расположен по центру в виде костра, но затем он генеративно трансформируется по всему полю. Примеры функций, которые можно изменять c помощью элементов интерфейса: фактор ненависти, депрессия, Mumbo Jumbo. Итоговый результат помимо картинки также выражается в виде показателя Производство будущего (Future production).

В интерфейсе работы много юмора. Во время выступления Хито говорила, что нейросети, по сути, работают как черные ящики или как предсказание по огню в первобытной пещере: у нас есть какие-то входные данные, потом происходят некие скрытые от нас операции, и на выходе мы получаем результат, который можно объяснить только вольной интерпретацией. В такой ситуации необходимо деколонизировать предсказание (decolonize divination), т.е отделить его от псевдо-сакральной теологии шанса, а также направить предсказания на прямые политические задачи, например, на разговор о прекарности.

Также мне запомнилась мысль о том, что сегодня в лице трансгуманизма мы сталкиваемся с инвертированным, вывернутым наизнанку Прометеем. Как известно, Прометей похитил огонь у богов и принес его людям. По словам Хито, богатые апологеты трансгуманистического бессмертия хотят «забрать огонь назад», то есть ограничить массовый доступ к технологиям.

Джеймс Брайдл продолжил троллинг технологий, вернее, некритического и регрессивного взаимодействия с ними. Его выступление было посвящено самоуправляемым машинам. Джеймс начал с упоминания того факта, что первый самоуправляемый «автомобиль» появился на улицах Нью-Йорка в 1925 году. По крайней мере, это был первый случай, когда самоуправляемая движущаяся машина привлекла внимание широкой публики.

Дальше он рассказал про современный феномен смерть по GPS (Death by GPS). Когда путешественники настолько полагаются на показания GPS-навигатора, что оказываются в ситуации с летальным для себя исходом. Очевидно, что выход здесь не столько в совершенствовании навигаторов, сколько в понимании того, что нельзя некритически полагаться на автоматизированную систему и прекращать оценивать ландшафт самому.

Также Брайдл привел другой пример массового использования машин, осуществляющих самостоятельную навигацию. Это складские роботы компании Эмазон (Amazon) — крупнейшего мирового рынка электронной коммерции. На гигантских складах этой корпорации трудятся уже более 100 000 автоматизированных машин. Они собирают заказы и находят их на стеллажах. Причем пространство складов организовано и размечено уже с учетом этой машинной навигации.

Пожалуй, основная мысль выступления Брайдла заключалась в том, что машина с самостоятельным управлением не является машиной автономной. Принципиально важным моментом всегда остается взаимодействие человека и машины, взаимный контроль. В подтверждение этого он показал видео-документацию своего проекта Автономная ловушка. Художник начертил на асфальте двойной круг, подобный тому, что чертил Хома Брут в повести «Вий» Гоголя, чтобы защитить себя от злых сил. Только в случае Брайдла, круг состоял из двух линий: пунктирной снаружи и прерывистой внутри. Заезжая в него, самоуправляемый автомобиль уже не мог выбраться, ведь он полагался только на автоматизированный анализ дорожной разметки и знаков окружающей среды.

Автономная ловушка 001, 2017. Джеймс Брайдл.

После выступлений состоялась короткая дискуссия художников с модератором панели Брайаном Куан Вудом и зрительским залом. Брайан заметил, что оба выступавших относятся к автоматизации и технологии как к новому дикому, которое заменило природу и которое нужно изучать, приручать, покорять и т.д. Его вопрос был в том, что с этим делать, разве это не перенос неких архаичных схем мышления на новые обстоятельства, зачем возрождать этот дуализм?

Ответов я не помню, но очевидно, что замечание весьма точно. Оба художника критикуют технооптимизм и возможность построения полностью подсчитываемого и вычисляемого мира, критикуют то, что называют тенями Просвещения и рационализации. В реальности, несмотря на утопии рационализма и прогрессизма мы живем в непрозрачном мире, наполненном фундаментализмом, теориями заговора и различными популистски-редукционными идеями и архаическими структурами мышления. И новые технологии зачастую рождаются из подобных структур и их обслуживают. Именно об этом говорит книга Джеймса Брайдла Новые темные века (New Dark Age. Technology and the End of the Future). С другой стороны, тревога Брайна Куан Вуда понятна: ведь зачастую грань между критической диагностикой общества и любованием, ведущим к утверждению этого состояния, неразличима.

Navigation beyond vision на e-flux.

Вторая часть обзора

Третья часть обзора