Романов Илья - Aroundart.org

Открытия недели: 28 марта – 3 апреля

Ольга Данилкина — Mon, 04 Apr 2016 14:26:38 +0000

Персональные выставки Юрия Ларина, Ильи Романова и Устины Яковлевой, современная графика в Перми и экспериментальный проект в ММОМА

Запись Открытия недели: 28 марта – 3 апреля впервые появилась Aroundart.org.

Кураторский проект «Ура! Скульптура!»

aroundart — Thu, 28 Jan 2016 10:07:15 +0000

Куратор – Анатолий Осмоловский, архитектор – Светлана Баскова

Запись Кураторский проект
«Ура! Скульптура!» впервые появилась Aroundart.org.

Скульптурный цех: от культа к скальпу

Анна Быкова — Tue, 19 Jan 2016 09:43:12 +0000

Выставка «Ура! Скульптура!», где куратор и художник Анатолий Осмоловский собрал по медиальному признаку 40 работ современных авторов

Запись Скульптурный цех: от культа к скальпу впервые появилась Aroundart.org.

Открытия недели: 22 июня – 5 июля

Елена Ищенко — Mon, 06 Jul 2015 16:23:45 +0000

Советское неофициальное искусство, Франсис Алюс, Станислав Шурипа, коллективный проект в Доме Гоголя и юблейная выставка в pop/off/art, Группировка ЗИП, Сергей Катран и Илья Романов, Мария Агуреева, Алексей Ган и выпуск ФотоДепартамента

Запись Открытия недели: 22 июня – 5 июля впервые появилась Aroundart.org.

Открытия недели: 6 – 19 апреля

Ольга Данилкина — Mon, 20 Apr 2015 17:29:27 +0000

Персональные проекты Таисии Коротковой, Сергея Лоцманова, Сергея Сапожникова, музейные выставки Макаревича и Елагиной, Немухина и Мастерковой, а также молодые художники – Иван Новиков, Илья Романов и Лука Басыров.

Запись Открытия недели: 6 – 19 апреля впервые появилась Aroundart.org.

До утра мы не будем испытывать никаких огорчений

Дмитрий Филиппов — Wed, 22 Oct 2014 13:51:38 +0000

В рамках рубрики «Текст художника» Дима Филиппов, художник и один из основателей некоммерческой галереи «Электрозавод» делится мыслями о настроениях в молодом актуальном искусстве.

Запись До утра мы не будем испытывать никаких огорчений впервые появилась Aroundart.org.

Если ты слаб духом — готовься к бесконечным унижениям

Сергей Гуськов — Wed, 14 Nov 2012 13:11:54 +0000

После беседы с Евгенией Абрамовой о борьбе за трудовые права и получениядвух комментариев по поводу подготовленного пособия было решено разузнать об опыте творческих работников, чтобы составить несколько произвольную, но все же достаточно показательную картину происходящего в данной сфере. «Futurama», кадр из эпизода «Bendless Love» (сезон 3, эпизод 6) Оксана Котова, музеолог: Я работаю на временных проектах. На моей памяти только один раз я оформлялась официально, когда была смотрительницей от ГЦСИ на выставке в ЦДХ (на главном проекте Биеннале молодого искусства. — Aroundart). Это был такой эксперимент, и как ни странно, именно он был оформлен по закону. Мне все вовремя и нормально заплатили. Правда, это была не такая уж большая сумма. Я проработала всего десять дней. Я сразу им говорила, что буду работать недолго, договорились на короткий срок. На других проектах, где договоренность была на словах, всегда все было нормально. Поэтому меня удивляет, что у кого-то возникают проблемы. Лично мне кажется, что у нас настолько узкая тусовка, что если рассказать, как с тобой плохо обращаются, то людям сразу станет стыдно. Почему-то у меня есть такое предположение, что можно очернить репутацию человека, который кидает с зарплатой. Но однажды я была свидетелем конфликта, когда художнику за колоссальную работу в театре — это был мультимедиа-проект — захотели заплатить, по-моему, в пять раз меньше. Сначала говорили, что договор заключат чуть позже, то есть пост фактум, а потом, когда договор принесли, там были прописаны совсем другие цифры. По факту, когда работа была сделана, оказалось, что труд художника просто не вписался в бюджет, в смету, хотя изначально планировалось нечто другое. Плюс автор прописывался в договоре как дизайнер, его работа не считалась художественной, а об авторских правах вообще речи не шло. Его произведение полностью отчуждалось от него и считалось театральными декорациями. На обсуждение договора его вызывали так часто, что ходить приходилось как на работу. А сотрудники все время врали и переводили стрелки друг на друга. Художник отказался подписывать договор и не отдал готовую работу, хотя на производство было потрачено несколько месяцев тяжелого труда. Самое главное, что речь идет об очень известном театре, одном из крупнейших в Москве. Кроме того, художник поссорился с работающими там режиссерами, которые считают, что он якобы «кинул» театр, — в общем, серьезно испортил отношения с кучей людей, так как его, в итоге, выставили виноватым. А.Делтува. Без слов (Художники литовского сатирического журнала «Шлуота». М., Советский художник, 1984) А я месяц работала официанткой. Я больше никогда не хочу испытывать судьбу и переживать подобный опыт. У меня родилась идея написать сценарий про загадочную официантку, которая ни с кем не общалась, она всех привлекала и была никому не доступна. Я не представляла, что это за работа и почему она тяжелая. И еще в тот момент в моей компании ходила такая поговорка: «Если что, пойду работать официанткой — не пропаду!» Мне стало интересно, и я решила воспользоваться случаем, чтобы уйти со своей предыдущей работы. Подумала: прекрасный шанс провести эксперимент. Там я работала по договору, но все было далеко не ОК. Вначале я, практически не глядя, подписала какие-то бумажки. Это был ресторан моего друга, и я предполагала, что попаду в абсолютно дружественную атмосферу. Оказалось, все совершенно не так. Через две недели, после того как я устроилась и уже очень весело и бодро работала, произошла какая-то реорганизация, и мой друг перестал быть совладельцем этого ресторана. Его сняли, он больше не играл там никакой роли, а меня потом кинули на деньги и заплатили за месяц всего 4000 рублей. Я носилась по переполненному ресторану по 12 часов два дня через один (иногда через два), а когда увольнялась и посмотрела на сумму, которую заработала, и на прописанные в договоре условия, поняла, что я никак не могла доказать, что заработала больше: они имели право вычитать сумасшедшие штрафы из моей зарплаты. А по поводу творческой работы: я считаю, что здесь работаю на результат, и уже не имеет значения, сколько часов на это требуется, потому что это не просто моя работа, а моя жизнь и мое увлечение. Я сплю, просыпаюсь, открываю глаза, открываю ноутбук — начинаю работать. Я не согласна с тем, что некоторые работодатели говорят: «Раз это твоя жизнь, почему мы должны за нее платить?» — потому что на святом духе невозможно проработать, прожить и достичь какого-то эффекта. Нужно платить за жилье, покупать еду. Когда предлагают совсем смешные деньги за работу, которая будет занимать много времени, нужно учитывать, что голодный или даже умирающий с голоду человек не сможет выполнять ее просто физически. Поэтому, когда я устраиваюсь на более-менее постоянную работу, я обычно говорю, сколько плачу за квартиру, сколько у меня уходит денег на еду и хозяйственные нужды, — говорю: «Вот вы понимаете, что без этого минимума у вас не будет никакого результата вообще, потому что в противном случае я просто исчезну через два дня!» Обычно это работает, люди понимают и прибавляют зарплату. «Beavis and Butt-Head», кадр из эпизода «Work is Death» (сезон 7, эпизод 193/32) Илья Романов, художник: У меня постоянно меняется работа, я все время в поиске. Все время возвращаюсь к позированию. Я бы хотел найти нечто постоянное, но, на самом деле, проблема во мне. Недавно я беседовал с Ваней Горшковым, который хорошо сказал: «В какой-то момент я решил быть художником — и все! Буду страдать, буду искать, но искусство — прежде всего». Я тоже всегда так думал, поэтому мне принципиально важно, чтобы мои прикладные работы для заработка не были связаны с художественной ответственностью. Довольно долго я работал педагогом в государственной школе, потом в частной конторе по профессии — графическим дизайнером, тоже довольно долго — до кризиса. В первом случае я оформлялся по трудовой книжке, а во втором — не по трудовой, но по договору. Дальше мы с друзьями пытались создать дизайн-бюро, но не рекламой заниматься, а чем-то культурным, работать с книжными магазинами, архитекторами. Однако в кризисную эпоху наша маленькая студия с претензиями прогорела, точнее — просто сошла на нет. Потом я пошел в натурщики — плюнул на все и подумал: буду вещью! Пошел в Суриковский, так как на сайте у них прочитал, что нужны натурщики. Там все — по договору. Еще был опыт работы художником-оформителем в Дарвиновском музее, но буквально в течение месяца, потому что там у меня появилось ощущение, что меня гнетет чисто психологически постоянная занятость: выходит, что этой работе […]

Запись Если ты слаб духом — готовься к бесконечным унижениям впервые появилась Aroundart.org.

Неделю назад

Сергей Гуськов — Wed, 14 Mar 2012 11:49:28 +0000

Днем 7 марта я оказался в центре Москвы, в районе Чистых Прудов. К 19.00 нужно было попасть на выставку Полины Москвиной и Виктории Малковой в «Е.К.АртБюро». Идя по бульвару, от ЧП к Трубной, я не сильно удивился, когда увидел грузовики с солдатами внутренних войск, которые за два дня до этого в экипировке, делающей их похожими на ландскнехтов, стояли по обе стороны Тверской, готовясь перекрыть проход к Манежной площади. Колонна в сопровождении машин ДПС двигалась по Большой Лубянке и Сретенке в сторону Садового. Ни «гаишники», ни какие-либо другие службы не сделали никаких знаков, что в отношении правил дорожного движения так же, как и в отношении всего прочего в те дни, введено чрезвычайное положение, так что, как только светофор на перекрестке переключился на зеленый свет для пешеходов, а оказавшийся у перехода грузовик из колонны заметно притормозил, люди стали пересекать улицу. Эта гражданская активность не осталась без внимания: машины ДПС стали угрожающе «квакать», а замешкавшийся было водитель грузовика дал по газам, так что пешеходам пришлось перебегать или возвращаться назад. Вообще данный эпизод может служить прекрасной иллюстрацией к образу мыслей людей, наделенных властью в России: они не сами не понимают до конца, разрешают они что-то или запрещают, следуют правилам или нарушают, — постоянные колебания от гнева до милости. Чуть дают послабление, но сразу же, увидев результат, идут на попятную, и наоборот: закручивают гайки, а потом — бах! — что-нибудь происходит и тут же проводится «либерализация». Я успел перебежать и уже минут через 15 был в галерее. Поздоровался с художницами, с которыми до этого был знаком только онлайн — общался по электронной почте в связи с выставкой «CONTRA MATER» в Строгановке, которую руководство Университета закрыло из цензурных соображений. Я в общих чертах рассказал Виктории Малковой про колонну внутренних войск, покидающих центр города, и шутя заметил, что у выставки своевременное название — «Гнездо. Бакуганы наступают». «Так оно и есть», — подтвердила художница. Конечно, название никто не подгадывал к событиям в Москве, но, как мне рассказали, перед самым открытием владелица «Е.К.АртБюро» Елена Куприна-Ляхович (7 марта она, к тому же, праздновала день рождения), с грустью смотря в окно, воспользовалась формулировкой из названия выставки, как раз чтобы обозначить происходящее в Москве вокруг президентских выборов. Впрочем, выставка была совсем не о том. Кроме тех самых бакуганов из одноименного мультсериала, которые были явлены в виде игрушек, экспроприированных во благо искусства у племянника одной из художниц, здесь было много скотча и оргстекла, а также баночки с краской. Еще были гнезда, собранные из всего понемножку. Весна пришла, такие дела. фото: Алан Воуба Меня же заинтересовали большие «витражи» из оргстекла и нанесенных на него, разноцветных полос скотча. Прошло несколько минут, прежде чем я понял, почему они привлекли мое внимание. Я вспомнил полупрозрачные пленки с изображением, которые наклеивают на стеклянную вставку в двери. С детства я регулярно лицезрел как минимум одну такую дверь. Подобные вещи всегда включают известную долю вульгарности, но именно в этом их прелесть — в приторной, грубоватой «красивости». От них сложно отвести взгляд. Причем, несмотря на то, что «витражи» напомнили мне об этой варварской красоте, сами они, конечно, были далеки от этой эстетики. Их объединял только способ сочетания двух материалов — пленка на стекле. Так уж устроен механизм припоминания. Я поделился с Викторией ассоциацией, на что она весело рассмеялась. фото: Алан Воуба Когда я вышел из «Е.К.АртБюро», было еще более-менее светло. С Рождественского бульвара было видно, как над Мясницкой нависает огромная луна. Это было за день до полнолуния. Пошел к метро. Пока я ехал до Тульской, читал книжку о политической жизни в средневековых городах. Обнаружил интересный факт про Флоренцию XIV-XV веков: «Срок пребывания на всех должностях в городе — 2–4 месяца, поэтому город жил в атмосфере перманентных выборов. Его граждане испытывали непреходящие волнения…» и т.д. Вот так, а мы-то думаем, что нам тяжело! К тому времени, как я оказался на Тульской, окончательно стемнело. Смешавшись со случайными прохожими, а на Тульской всегда, когда я там бываю, много народу, начал поиски клуба «Живой уголок». Вроде бы на Серпуховском валу, но нашел не сразу. Когда я обходил нужный корпус, неожиданно женщина, которая стояла и курила возле дома, обратилась ко мне: «Вы ищите “Живой уголок”? Это там за углом». Действительно, вход со двора. Меня встретили два охранника, похожие на реконструкторов. Один из них задал вопрос, который он, видимо, адресует всем: «Еда, напитки, наркотики, колющее, режущее, оружие?» — «Ничего такого нет». — «Вы на выставку или на концерт?» — «На выставку». — «Добро пожаловать, проходите!» Пространство клуба — а это был просто-напросто подвал, который привели в порядок — состояло из нескольких помещений. Диванчики, столики, барная стойка в одной из комнат. Люди разговаривали. Наконец я увидел Илью Романова, который совместно с Ильей Серегиным в этот день проводил тут выставку «Диптих». Вслед за ней шел концерт Сергея Летова. фото: Илья Романов Илья был настроен иронично: «Не ожидал тебя увидеть на нашем маргинальном мероприятии. У нас тут такой междусобойчик. Я выставляюсь с Ильей Серегиным, с которым у нас общая мастерская. Я его очень уважаю, в частности за то, что он не любит современное искусство и может это обосновать. Поэтому мне вдвойне интересно выставиться вместе с ним». Выходило своего рода идейное противостояние. Романов был со стороны контемпорари-арта (важным для себя он считает участие в последней выставке в «Галерее 21»), а Серегин со стороны тех, кто не признает ничего, кроме медиа, освященных академической традицией. Реди-мейды, которые часто использует один художник, для другого под запретом, как я понял. Мы поговорили с Ильей некоторое время о том о сем, распрощались, и я пошел к выходу. Там охранники вопрошали нового посетителя: «Еда, напитки, наркотики, колющее, режущее, оружие?» Уже ближе к 21.00 добрался до «Винзавода», где в галерее «Paperworks» открылась выставка Полины Канис «Идеальная фотография». Поскольку я сильно утомился от перемещения, то как-то не очень понимал, что же происходит на фотографиях. Пару минут я вслушивался в то, что говорили школьники в видео, но так ничего и не понял. К тому же, много внимания и сил уходило на «привет», «как дела?» и «нормально», так как в галерее собрались сплошные знакомые. Внезапно вспомнился спор между Алексеем Шульгиным и Екатериной Деготь, свидетелем которого я стал 2 марта во второй день защиты дипломов Школы им. А.Родченко. Деготь говорила, что современное искусство для зрителя, который готов […]

Запись Неделю назад впервые появилась Aroundart.org.

Выставка Эскизов

Сергей Гуськов — Fri, 27 May 2011 15:06:19 +0000

С 12 по 24 мая в галерее на Вспольном проходит выставка «Неформат». Экспозиция состоит главным образом из эскизов и набросков. Мысль организаторов – разграничить работы художников по линии формат/неформат – кажется произвольной и несколько странной, о чем говорят и сами художники. Тот же вывод можно сделать, взглянув на большое собрание набросков Егора Кошелева в первом зале галерее. Его эскизы наполнены собственной жизнью и могут успешно соперничать с предположительно «форматными» работами – например, с теми, которые можно было увидеть на его недавней персональной выставке, хотя, казалось бы, никакого нового Кошелева здесь не увидеть: те же стилизации под граффити-шрифты, людские фигуры и лица, напоминающие советскую книжную иллюстрацию. Скорее стоит говорить об общем потоке художественной активности, но разнообразие, скрывающееся за такой формулировкой, оказывается невидимым и как бы несуществующим в глазах галеристов. Однако переводить частный случай подхода к искусству в концепцию выставки представляется не совсем уместным. Есть прекрасный пример художника, значительную часть наследия которого составляют наброски и чертежи, – Леонардо да Винчи. Вряд ли можно назвать «неформатом» эти его работы (например, раз, два, три), и не из-за преклонения перед авторитетом, а из-за их вполне осязаемой качественной ценности. Возможно, самое парадоксальное и занятное в эскизах – это как раз их законченность и самостоятельность. Кажущаяся хрупкость и миниатюрность придает им удивительное очарование. Хаотичность, несколько мотивов, наслаивающихся друг на друга на одном листе, – все это признаки жизни. Значительная часть этого богатства так никогда и не переводится в живопись, скульптуры, инсталляции и т.д. Как говорит участница выставки Таисия Короткова, многое у нее так и остается в набросках, непосредственно «на выставке есть целый лист нереализованных эскизов». И это не единственный случай. Участники выставки «Неформат» Таисия Короткова и Илья Романов ответили на вопросы Aroundart: Таисия Короткова: В: Наброски и эскизы для вас это исключительно вспомогательные материалы или нечто большее? ТК: Это важнейшая составляющая картины, ее основа, ее квинтэссенция, готовая к развитию, которая зачастую бывает лучше самой картины. В: А чем для вас интересна живопись? ТК: Универсальностью. В: Вы отмечали, что в соцреализме, который вам не близок, но с которым вас часто связывают, вас интересует изображение лабораторной жизни. В чем привлекательность этой темы? ТК: В фактурах и поверхностях, от живописания которых я получаю удовольствие, и если на уровне идеи все серьезно, то на уровне исполнения хочется развлечься. В: Общее настроение ваших работ иногда определяют как «индастриал». Вам близки технократические взгляды? ТК: Не знаю что это за взгляды. В музыке стилю индастриал симпатизирую, а техно вообще люблю. В: Вероятно, используя слово «индастриал», Павел Отдельнов, автор этого вольного определения, имел в виду поэтизацию промышленных пространств, машин в работах с выставки «Реальное искусство». В вашей серии «Воспроизводство», за которую вы получили премию Кандинского, рождение детей представлено как «высокотехнологичный процесс». Подобное видение связано с тем, что вы оказались в такого рода медицинском учреждении, или просто завораживает техническая сторона процесса? ТК: Когда я была в роддоме, там было очень красиво. Хотя я не исключаю, что это впечатление могло быть спровоцировано общим наркозом. В: В пресс-релизе выставки «Неформат» была предложена следующая схема: есть готовые работы (живопись, скульптура, инсталляция и т.д.), а есть эскизы и наброски, которые названы условно «неформатом». Возможно ли говорить о формате по отношению к искусству? Плодотворен ли, на ваш взгляд, такой подход? ТК: Я не очень понимаю, что такое формат/неформат, и как его определяют. Мне кажется, это что-то из жаргона российских радиостанций. В искусстве это разделение мне представляется неоправданным, так как зачастую многие художники-живописцы для меня наиболее интересны именно тем, что я могу видеть и эскизы и готовые произведения, то есть пытаться представить всю полноту творческого процесса. Пример: Александр Иванов, Карл Брюллов, Исаак Левитан. Илья Романов: В: «Эскиз орнамента» наиболее обособлен на выставке. С одной стороны, конечно, все представленные работы это эскизы, наброски и вспомогательные материалы, но, с другой стороны, все они связаны с чем-то внешним помещению галереи. Ваша работа скорее напрямую обращается к странным интерьерным решениям в галерее на Вспольном: получается, в одном из залов, которые сделаны в разных стилях, вы разместили своего рода медитацию на тему интерьерной рассогласованности. Как вы думаете? ИР: «Эскиз рельефа», как и все мои работы, связан с пространством, в котором находится. Это принцип. Там все действительно завязано с окном, напольной лампой, интерьером. Это дзен. Мне там угол понравился. Это действительно эскиз – маленькая «репетиция» более крупного интерьерного проекта. С другой стороны – этот рельеф из клиньев для подрамников – самодостаточная вещь – он приживается в совершенно разных помещениях. В: Насколько вообще вас занимает тема встраиваемости произведения в пространство или помещение? ИР: Меня занимает тема контакта и диалога с пространством. Есть работы, например, у Серры и Смитсона, где пространство и есть произведение. Мне нравятся вещи, обыгрывающие пространство вокруг, мне нравятся и произведения, игнорирующие пространство, мне нравятся работы, которые подчиняют или разрушают пространство, главное, чтобы было выразительно и образно. В: Работа, показанная на выставке «Неформат», достаточно лаконична. «Поверхность» и серия «Готический супрематизм» также обходились минимумом средств. Но при этом у вас есть работы, скажем так, многословные. Минимализм для вас это просто находка в удачном месте и удачное время или нечто принципиальное и более-менее постоянное, определяющее творчество? ИР: Минимализм для меня не стиль, а принцип – это как недостижимый идеал. Я стремлюсь к чистоте приема, и мои «многословные работы» – не мои сильные работы… Кроме того, я стремлюсь к пластичности и удобству транспортировки работ. Мне нравится приехать с рюкзаком на монтаж выставки, в рюкзаке и работа и инструменты. В: Чем вы руководствуетесь при выборе материалов? ИР: Их выразительными возможностями. В: Пользу или вред приносит искусству деление на формат/неформат? ИР: Пользу искусству приносит искусство. Повредить искусству нельзя. Можно повредить отельным работам – чем угодно. Материал подготовил Сергей Гуськов

Запись Выставка Эскизов впервые появилась Aroundart.org.