Две выставки generative art в России

181

FB 0 VK 0

12.05.11 ТЕКСТ: Сергей Гуськов

Generative art – мало известное в России направление в искусстве. Может создаться впечатление, что то, что относящиеся к нему произведения запрограммированы, а их вид или действия (в зависимости от того, что они собой представляют), как кажется, предопределены конкретными алгоритмами, лишает их творческой свободы. Однако же, такое отношение скорее напоминает предубеждение и далеко от реального положения вещей. Если взять ради сравнения такую погруженную в повседневную общественную жизнь с ее постоянными изменениями и хаотичностью практику искусства как акционизм, то любой посторонний зритель может первоначально заключить, что акционисты пребывают в состоянии перманентного творчества, а результатом их действий может стать все что угодно. Но это ошибочное представление. Акционисты всегда тщательно готовятся: изучают исторический опыт, продумывают сценарий акции, советуются с юристами, медиками и другими специалистами, рассчитывают время, репетируют. Акционисты расцениваются ошибки и отклонения от первоначального плана однозначно отрицательно, что бы они сами ни утверждали после неудачных акций. В generative art, напротив, ошибка, случайный информационный шум или сбой в работе становится одним из условий создания искусства наряду собственно с алгоритмами, в которые заложена рандомизация. Художник Александр Лысов, проводник generative art в России, говорит об этом так: «Как generative art можно определить любую художественную практику, где художник использует системы, такие, как множество правил, выраженных естественным языком, компьютерной программой, машиной, или другим процессуальным изобретением, которые приводится в движение с некоторой степенью автономии, и способствующие или полностью создающие произведение искусства. Ключевым элементом в generative art является существование некоторой системы, которой художник частично или полностью передает контроль над созданием произведения искусства». Если в древности художники считали, что их руками движет бог, демон или какая-либо иная сверхчеловеческая сущность, то представители generative art вполне сознательно перепоручают работу машинам и программам. Как художники древности видели в самоустранении человека из производимого им предмета знак истинной свободы, также и художники, принимающие модель generative art, пытаются создавать искусство, свободное от каких-либо внешних влияний. Если представители абстрактного экспрессионизма использовали спонтанные движения кисти или беспорядочное разбрызгивание краски как способ рандомизации, то художники generative art постарались по максимуму исключить человеческий фактор. Ореол неопределенности, который Адорно увидел вокруг воображения, возник вокруг машин. Впрочем, в некоторых устройствах можно увидеть сочетание человеческого усилия и машинного исполнения, как, например, у датского художника Эске Рекса с его машиной для рисования, основанной на колебаниях двух маятников, приводимых в движение мышечной силой. Но даже в подобном случае человек принимает самое минимальное участие в создании произведения, основную роль берут на себя самоорганизующиеся системы.
В России редко происходят события, связанные с данным направлением в искусстве. Таким событием стала выставка Александра Лысова в одной из башен Москва-Сити в декабре 2010. Художник развесил принты в небольшом выставочном зале, который благодаря своему расположению представлял собой, что называется, проходной двор, что усилило генеративный эффект. То, что работники и посетители бизнес-центра в случайном порядке спускались и поднимались по эскалатору, разделявшему надвое выставочное пространство, смотрели или не смотрели на работы, стало вторым уровнем рандомизации, если первым считать собственно разработанный художником алгоритм. Парадоксальная ситуация: различные устройства, с помощью которых разрабатываются и приводятся в действие алгоритмы, являются расширением человеческого мозга и моторики, тогда как общественные процессы, по сути, пресловутый человеческий фактор, в данном случае оказываются расширением математических алгоритмов. Любопытно, что в случае выставки Лысова ненамеренная генерация (восприятия) искусства при помощи людских реакций работает в том же ключе, как в случае работы немецкого художника Кима Асендорфа, где вариативность человеческого поведения сознательно обыгрывалась.

С 14 по 29 апреля 2011 в галерее на Вспольном прошла совместная выставка Александра Лысова и Владимира Мартынова. Первый художник представляет, условно говоря, «чистый» generative art, он полностью передает порождающим системам контроль за производством искусства, второй добавляет более привычные способы создавать искусство, вмешивается в машинерию самоорганизующихся систем. «Для меня важнее спонтанность и интуиция, изображение проявляется в процессе работы, части его прорисовываются вручную на планшете», – уточняет Мартынов. Работы обоих художников нельзя назвать беспредметными композициями, так как это визуализация функций вместе с информационным шумом, ведь не назовем же мы беспредметным график. Подобная эстетизация математических функций и алгоритмов заставляет вспомнить пифагорейство.
На примере этих двух выставок видны две первостепенные трудности, с которыми сталкивается generative art в России. В галерею на Вспольном приходят люди, так или иначе связанные с искусством, в Башне на Набережной произведения включаются главным образом в опыт случайных прохожих. Первое хорошо для продвижения художников, второе – для функционирования собственно generative art. Поэтому, вероятно, идеальное выставочное пространство для такого искусства должно объединять оба типа зрителей, профессиональных и случайных. Это было бы адекватно тем принципам, на которых строится generative art. Но на данный момент пространство с такими характеристиками, к сожалению, просто-напросто отсутствует.
Вторая проблема заключается в следующем. Как пишет Владимир Левашов, работы Мартынова «создают иллюзию изображения, обладают сходством со множеством вещей». Это справедливо в отношении обоих художников, так как мозг воспринимающего ищет что-то знакомое в изображениях, придает им тем самым дополнительное значение. В работах Мартынова могут увидеть (и видят) попытку передать психоделический опыт, а в произведениях Лысова – что-то, напоминающее грандиозную систему автомобильных развязок, например. Но эти додумывания, костыли восприятия, однозначно бьют мимо цели. Вторая задача generative art в России сформировать культуру восприятия.

Сайт Александра Лысова
Сайт Владимира Мартынова

Текст: Сергей Гуськов