Самый необходимый диагностик современности

238        0        FB 0      VK 0
25.03.12    ТЕКСТ: 

Когда я вошел в первое здание галереи «Лиссон», где проходила выставка абстрактных полотен Кармен Херрера, девушка на рецепции предупредила меня, что во втором корпусе галереи сломалась задвижка и, чтобы попасть на выставку Сантьяго Сьерры, надо обойти его вокруг. У меня сразу же закралось подозрение: а что если кто-то протестует против проведения выставки или же кто-то из нанятых художником людей взбунтовался? Тем не менее, я послушно последовал ее указаниям и начал выставку с конца, не заметив никаких происшествий. Единственное – на входе не было звонка, а дверь была открыта для любого прохожего. Толкнув ее, я оказался в зале, где на огромном экране показывали массовую сцену совокупления: несколько десятков мужчин и женщин совокуплялись в позе «на коленях». Это было столь неожиданным, что мне на миг показалось, что я случайно попал на одно из мероприятий, которые описывала Катрин Милле в своей провокационной «Сексуальной жизни». Но тут же я увидел, что это действо было призрачным и ни один из стульев не был занят. К тому же, записанные на камеру движения были механическими, положения тел строго структурированы, как черточки на ранних работах Мондриана, а лица участников размыты до полной неузнаваемости. Такое видео не доставит удовольствие ни одному вуайеристу. И тогда только я понял, что это и есть работа Сантьяго Сьерры.

Я неслучайно подробно остановился на том, как я попал на выставку Сьерры. Практически все его работы разворачиваются в сознании подобным образом. Сначала ты с ними сталкиваешься, как будто открыв не ту дверь, затем ты удивляешься, потом понимаешь, что это он, тот одиозный Сантьяго Сьерра, эксплуатирующий и унижающий людей, потом ты узнаешь мельчайшие подробности его очередной акции из пресс-релизов, с его собственного сайта или же просто из заглавия его работ, и после этого долго думаешь, негодуешь, возмущаешься и вместе с тем восхищаешься.


SANTIAGO SIERRA
Dedicated to the Workers and Unemployed,
Installation view
Lisson Gallery, London 2012

Не менее известный художник Франсис Алюс писал, что его работы можно не смотреть, а достаточно о них услышать или прочитать. И это совершенно верно. Вам совершенно незачем смотреть билеты и карты Алюса, чтобы убедиться в том, что он облетел весь мир таким образом, чтобы ни в коем случае не пересечь границу между Мексикой и США. В таких случаях художникам можно доверять и незачем убеждаться в том, что они и вправду совершили столь бессмысленный поступок. Современный художник всегда честен до дотошности. Сьерра не менее честен, чем Алюс, но его работы надо видеть и вовсе не для того, чтобы в чем-то удостовериться. На это можно возразить, что смотреть там совершенно не на что – содержание работы выражено в заглавии, в самом видео не происходит ровным счетом ничего: в течение нескольких часов картинка остается неподвижной, если же кто-то и движется, то он совершает лишь одинаковые непримечательные движения. Однако такая видеодокументация работает не как концептуальное искусство, а в какой-то мере как модернистская живопись: непосредственно и сразу считывается со всей поверхности экрана, но при своей невзрачности шокирует и заставляет переосмыслять их еще очень-очень долго. Ее не надо смотреть целиком (некоторые видео длятся по несколько часов), но достаточно взглянуть один раз и потом долго-долго думать. Но, как и модернисткую живопись, все это надо видеть в живую.

Можно сказать, что Сьерра подменил метафору окна, применимую к реалистической картине, или плоский холст современной картины – метафорой двери. Его работы – двери со сломанной задвижкой, которые зритель открывает, потянув за ручку, никогда не зная, что же за ними на самом деле происходит. Их надо увидеть воочию, чтобы пережить неожиданное и шоковое открытие. Хоть работы и сняты в духе постуорхоловских статичных фильмов, неподвижность камеры оказывается важным художественным приемом. Непринужденность оператора, пренебрежение камерой как простым средством для передачи смысла или задумки делает его работы особенно действенными. Возможно, потому что этот инструмент так же безразлично смотрит на людей, как мы сами: вспомните, как мы с утра смотрим на дворников, подметающих наши улицы.


SANTIAGO SIERRA
Dedicated to the Workers and Unemployed,
Installation view
Lisson Gallery, London 2012

Но разница между Алюсом и Сьеррой еще глубже. Работы последнего нельзя смотреть дома на компьютере, и, разумеется, не потому что их сложно найти в интернете. Их надо смотреть как настоящую живопись высокого модернизма, то есть в белом кубе. Галерея, когда в ней выставляются работы Сьерра, становится как бы моделью современного мира. Отсутствие посетителей в будни, поведение персонала, да и то, как сами работы смотрятся в этом чопорном заведении, – вот что заостряет смысл его работ. Это послания никому, их никто не слышит. Поэтому вопреки конвенциям искусства, согластно которым главным является зритель, акцент переносится на работников галереи, которые оказываются основными субъектами действа, разыгрываемого Сьеррой. Они – участники неучастия: девушки на рецепции заняты какими-то административными делами, а другие, не менее прекрасные работницы, бегающие из одной «приватной» комнаты в другую, всецело преданы своему бессмысленному перемещению. Выходит, тот, кто имеет возможность заниматься или увлекаться искусством – красив, успешен, беспечен или же хотя бы занят чем-то очень важным. Здесь каждый имеет свое дело, занятие и место. И вот именно в этот мир вторгается мир Сьерры во всей его невзрачности черно-белых, «бедных» дигитальных изображений, где если и есть движение – то скорее лишь мерцание пикселей. Он никому не нужен – ни камере, ни работникам, ни посетителям, ни коллекционерам.


SANTIAGO SIERRA
Dedicated to the Workers and Unemployed,
Installation view
Lisson Gallery, London 2012

Но куда более равнодушным во всей этой истории оказались даже не работники галереи, которые отвечают за продажи и миллионные сделки. Самое удивительное – равнодушие каталогов, которые лежат в галерее с наклейками «only for reference». От них ты ожидаешь услышать о силе обличения Сьерры, о несправедливости капитализма, неоколониализма и о других темах, которые он поднимает в своих работах, ведь покупатели считают себя гуманными людьми, а покупку работ в какой-то мере искуплением. Однако в одном из этих альбомов критик NN посвятил художнику целое искусствоведческое исследование. Для автора этого эссе Сьерра – продолжатель концептуализма и минимализма. В этом, конечно, не приходится сомневаться, ведь внешне его работы повторяют основные характеристики этих двух течений. Художник описывал его кубы, где спрятаны люди, сравнивая их то ли с Моррисом, то ли Джаддом. Он рассматривал их как эстетические объекты, а всё кажущееся неэстетичным связывал с нарочитой грубостью арте повера. Но такое формалистское прочтение работ равносильно сравнению Сантьяго Сьерры с Ричардом Серра на почве того, что они почти что однофамильцы. Удивительно, что эти банальные, хотя и грамотные и безупречные с точки зрения академии или формального искусствоведения статьи оказываются опубликованными в каталогах и пытаются свести художника до производителя эстетического продукта. Странно, что NN не видит, что форма работ Сьерры воплощает собой ту оболочку, контейнер или ширму в которых искусство на протяжении стольких веков прятало от зрителя действительность. Это странно, что NN не понимает или не хочет понимать, что стиль Сьерры не является его рефлексией на тему кубического объема, воспринимаемого феноменогически, как гештальт и еще как черт знает что. Стиль Сьерры крайне прост – это наемный труд, эксплуатация и абсурд. И если сам Сьерра говорит о непосредственных искусствоведческих отсылках, то это скорее плевок в лицо современному искусству и всему корпусу формалистского искусствознания. Принимая его плевок всерьез, можно самому оказаться изрядно оплеванным.


SANTIAGO SIERRA
Dedicated to the Workers and Unemployed,
Installation view
Lisson Gallery, London 2012

Еще один парадокс восприятия Сьерры искусствоведами состоит в том, что сами участники никогда не протестовали против его заданий и безропотно их исполняли. Возмущались лишь критики, упрекая художника во всем – от эксплуатации до поверхностной провокации. Для защиты Сьерры пригодится простая, но в некотором смысле радикальная концепция этики, развитая Аленом Бадью. Восстав против дефиниции этой дисциплины через Зло, он призывал оценивать каждое отдельное событие, а не следовать какому-нибудь кантовскому императиву или некому априорному «это есть хорошо». При таком рассмотрении проблемы Сьерры оказывается куда более этичным, чем тот же Моррис, использующий труд заводских рабочих. Метод Сьерры – «клин клином», он использует в открытую то, что все делают тайком или просто не замечая. Тем самым он ставит нашему обществу неутешительный диагноз, а также дает надежду на то, что все-таки когда-нибудь что-то в нем изменится. Может быть это та надежда, которую уже столько лет художники и критики возлагали на искусство. Звучит патетично? Но хочется закончить еще патетичнее: наш мир станет идеальным, лишь тогда, когда работы Сантьяго Серры станут невозможными, а сам он окажется ненужным. А на данный момент Сантьяга Сьерра – самый необходимый художник, если он и не идеален как художник, то он – идеальный диагностик современного мира.

Материал подготовил Андрей Шенталь

Добавить комментарий

Новости

+
+

Загрузить еще

 

You need to log in to vote

The blog owner requires users to be logged in to be able to vote for this post.

Alternatively, if you do not have an account yet you can create one here.