Декарт был убежден

192

FB 0 VK 0

C 23 по 25 марта в Random Gallery прошла выставка-показ пяти видеоработ Ильи Коробкова под общим названием «Тексты». Как я понимаю, изначально самодостаточные высказывания — работы его здесь выглядели не как условное собрание отдельных произведений, но как единое композиционно стройное, драматургически выверенное высказывание. Илья Коробков вступает в мягкую, едва различимую конфронтацию с кошутовским хитом «Искусство после философии», прозрачно утверждая необходимость философского понимания вместо или перед искусством. Три кита, на которых держится вся конструкция: Рене Декарт, Леонард Эйлер, Карл Маркс. Строгая четкость и лаконичность, своеобразная «дистиллированность» работ сама собой уже отвечает тому картезинскому стилю мысли автора, который во имя чистоты высказывания стремится свести художественные средства к необходимому минимуму. Французский матетматик Пьер Луи де Мопертюи утверждал, что совершенство Вселенной требует определенной экономии в природе и противоречит любым бесполезным расходам энергии.

Das Kapital from EliaKor on Vimeo.

Просмотр начинается с работы «Das Kapital». Звук печатной машинки отбивает ритм появления текста на поверхности листа. Вбиваемые с изнанки, рукописные литеры — свидетельство присутствия Другого. Тут явно не обойтись без Моисея. Тот факт, что буквы формируются по другую сторону от заполняющего все пространство видеокартинки, позволяет трактовать работу не только как указание на то, что мы явно по другую сторону от моментов создания «Капитала», но и на то, что это именно тот период еще-существования живого человека.

Текст лишен здесь пафоса заглавных букв типографского шрифта в отличие от последующей работы («Пустота»), в которой противоречие установлено обратным образом: под звук ритмических хлопков в ладоши и имитацию ударов в гонг уже по эту сторону поверхности листа печатная машинка силуэтами вдавленных букв повествует о пробуждении индивида по имени Валера Огарков. Отбиваемый музыкальный ритм замедляется ближе к концу, отпечаток слова «поднялся» ограничен многозначительным «под». Вхождение в мир означает вхождение в тишину, бессловесность и, вестимо, в пустоту. Что-то происходит с героем, пока он ворочается и борется со сном. Декарт, введший принцип интроспекции, был убежден, что на истину «натолкнется скорее отдельный человек, чем целый народ». Хотя можно обратиться к рассуждению Аристотеля в «Физике» о движении в пустоте: «Никто не сможет сказать, почему [тело], приведенное в движение, где-нибудь остановится, ибо почему оно скорее остановится здесь, а не там? Следовательно, ему необходимо или покоиться, или двигаться до бесконечности».

Пустота from EliaKor on Vimeo.

Вслед за появлением в зоне внимания человека появляется и ландшафт, или пейзаж. Действия в пространстве, правда, превращается в движение времени или движение эпох на базе выдержек из УК, а именно статей, посвященных измене родине между 1934, 1960 и 2011 («Наследие»). В своем интервью художник, не скрывающий интереса к советскому времени, рассказывал, что хотел продемонстрировать связь между эпохами и поколениями: «ее, в принципе, никто не разрывал. Изменились названия, многое поменялось в нашем быте, в возможности выбирать место жительства, свободно передвигаться. Но мой менталитет — …очень сильно связан с тем, что существовало во время моего детства, даже, более того, идет во времена детства моих родителей».

Меня не оставляет идея, что всякое существование субъекта неминуемо в случае именно такой последовательности видеоработ и при условии вообще слегка варварского акта разрезания фрагмента Уголовного Кодекса, но не будучи уверенным в том, что именно это закладывал автор, придется от этой идеи отказаться, потому обратно, к вещам. Каждый информационный блок сопровождается тремя мелодиями, соответственно: композиции «Сердце» из кинофильма «Веселые ребята» 1934 года («много девушек хороших… но лишь одно из них тревожит покой и сон…»), которая прекрасно рифмуется с выдержкой из УК 1934 года, когда высшей и основной мерой наказания за измену родине является расстрел. Звуковым фоном к УК 1960 года становится песня «Московские окна», которая, хоть и была написана в 1956, но обрела популярность только после исполнения Ириной Бржевской в 1960. И последняя исполненная мелодия — это мистический «Поворот» группы «Машина времени» — песня, которая будучи написанной еще в 1979, в период брежневского застоя, официально издана уже в период Перестройки — что по всей видимости, связывается автором с 2011 годом и тогдашними событиями.

Heritage / Наследие from EliaKor on Vimeo.

Следующее, рифмующееся с «Пустотой» видео «Проекции Эйлера», по словам художника, поднимают проблему «трагически субъективного характера» любого, даже научного или высокотехнологичного, познания и объяснения мира. Он обращается к фигуре выдающегося ученого XVIII века (помимо особенной научной плодовитости, известного своими трудами в Российской империи) Леонарда Эйлера, который убедительно вывел существование эфира, что совершенно противоречит «современному пониманию природы света». Постараемся воздержаться от напрашивающейся ассоциации: страшно похожий на ученого (но ученый ли?) мужчина с двумя выбитыми зубами доброжелательно рассказывает о системах анализа солнечных лучей и об эфире на фоне текста, который бегущего по всем периметру белого куба. В согласии, по видимости, с теоремой вращения Эйлера в какой-то момент камера начинает передвигаться, и плоское изображение становится только частью куба, каждая из граней которого демонстрирует говорящего с меняющихся ракурсов. Смена ракурсов никак не влияет на речь говорящего — мы можем только рассматривать его с разных сторон, только это собственно нам и остается.

Eulers projections from EliaKor on Vimeo.

В финале мы наблюдаем шествие группы из нескольких человек во главе с художником Кириллом Преображенским, которые, в итоге, прорубают небольшую дыру в заледеневшем поле и устанавливают табличку с подписью «19 февраля 2012 года был торжественно заложен камень в фундамент “Института изучения наследия Рене Декарта”». Согласно второму закону природы Декарта, всякое движущееся тело стремится продолжать свое движение по прямой. Ритуальное шествие, прежде всего напоминающее деятельность известного классика советского искусства, легко лишается предполагаемого пафоса. Улыбки, легкая неровность, неверность движений напоминают об абсурдности происходящего, которая — что замечательно — нисколько не защищается, а, напротив, таким образом, становится более близкой к реальности. Абсурдность акта нисколько не преуменьшает истинности веры — веры в сомнение.

Материал подготовил Александр Биккенин