Приват и магнитная руда
«Приват и чай» Сергея Артемьева и «Котлова» Тимофея Парщикова
«Приват и чай» Сергея Артемьева в «ФотоДепартаменте» до 11 декабря
«Котлован» Тимофея Парщикова в галерее Марины Гисич до 27 декабря
Тимофей Парщиков, из проекта «Котлован», 2010–2011 // Галерея Марины Гисич
В Петербурге одновременно проходят две фотовыставки – «Приват и чай» Сергея Артемьева и «Котлова» Тима Парщикова. Ксения Юркова рассказывает как работы двух авторов фиксируют свойства человеческого взгляда в постижении глубины явлений, публичного и приватного, явного и скрытого, не желающего раскрываться материала.
Проект петербургского фотографа Сергея Артемьева «Приват и чай», выставленный в галерее «Фотодепартамент», родился из ученического фотофакультетского задания на тему «Женщины». От нежелания снимать репортажные клише «женщина за работой», «женщина-шпалоукладчица», «женщина-мать», Артемьев выбрал для исследования ипостась женщины-актрисы – как он сам для себя обозначает работниц секс-чатов. Сергей из чистого любопытства подошел к обширной в своем спектре теме и, что интересно, достаточно умело продемонстрировал каждый слой – без восхищения, но и без осуждения. Зритель может быть благодарным уже за то, что не узрел попытки свести образ к общему знаменателю: кто она – эта женщина за стеклом экрана? Самовыражается или воплощает фантазии вуайериста. Выступает с общей сцены или вещает эфир из алькова. Не работает, а проживает, так запросто пуская в свое персональное пространство. А вдруг это ее заводит – как реальный контакт с незнакомцем? И тут же сглаживается иллюзией дистанции и безопасности.
Иллюзия безопасности стала решающей для Артемьева. Он вывернул наизнанку мякоть спальных районов, экспонировал на поверхность панельных домов их нутряные секреты. Выдернул обитательниц из недр нелепых девичьих комнат. И партизанским способом водрузил их ситибордами на стены многоэтажек, потревожив светом проектора сон обывателей. При отборе снэпшотов Сергея привлекла ненамеренная демонстрация не относящихся к процессу виртуального флирта деталей: животных, домодчадцев и нежно любимых плюшевых зверей. Эти нелепые прорывы реальности подкупают глаз наблюдателя, но могут с легкостью обмануть. Вдруг индустрия пробралась в самые недра человеческой психики, и все это – не более, чем инсценировка ради иллюзии достоверности: специально воссозданный интерьер и профессиональная актриса в якобы домашней искусственно-состаренной пижаме. Все это, плюс форма подачи – лайтбоксы, дающие эффект присутствия на улице с проектором в руках – должно будоражить зрителя. И уводить от крамольных мыслей о гендерной суперпозиции автора, отсутствии мужчин в кадре, маргинализации класса такого рода женщин, подчеркиваемой типической картинкой спальных районов.
Сергей Артемьев «Приват и чай», 2014 // ФотоДепартамент
В галерее Марины Гисич представлен несколько иной подход автора к вспарыванию неочевидных реалий периферии. «Котлован» московского фотографа Тимофея Парщикова – это редуцированная версия его же проекта «Магнитогорск. От Сталина до Путина», из которого были убраны фотографии социального характера и оставлены интерьеролюбивые пейзажи и панорамы. Выбор – варварский, но верный, если рассматривать галерею как витрину, чем она функционально и призвана быть. Но печальные рыночные реалии складываются так (и это невозможно игнорировать), что в галереи ходят смотреть, а не приобретать. Такая формула прекрасно известна многоопытной Марине Гисич, не первый год занимающейся подвижничеством, называемым здесь «галерейным бизнесом». Тем не менее, с подходом к отбору и развеске получился легкий промах, и вряд ли по недосмотру автора. На ярмарке Paris Photo, образцово-показательном мероприятии по демонстрации оформления продукции фотографического производства, в этом году Тимофея Парщикова представляли сразу две галереи – российская «Глаз» и немецкая Priska Pasquer – гарантированно познакомившие автора с оформительскими тонкостями.
При входе в галерею Гисич мы видим две работы, громогласно заявляющие о любви к Гронскому. Сравнение преждевременно, потому как на этом сходство исчерпывается. Хаотично переключаясь с темы на тему, с пейзажа на интерьер, экспозиция не находит себя в нарративе, не приобретает общее визуальное прочтение и, не смотря на крупноформатную музейную подачу, отчаянно стремится скорее на страницы общественно-политического журнала в раздел документального репортажа. Выставка отлично, не без кураторской, правда, помощи, могла бы встроиться в проект «Невидимые города» – тем более, что это стопроцентное попадание в тему проблематики российской промышленной периферии. Стоило бы только радикально изменить подход к пафосу сопроводительного текста. Действительно, желто-розовый смог может создавать неземные постапокалиптические пейзажи, но называть Магнитогорск масштабной утопией по аналогии с платоновским единым зданием автор немного поторопился. Как и неосторожно проигнорировал предупреждения Вальтера Беньямина об опасности съемки промышленных зданий. Смог, заменяющий ауру, грозится занавесить необходимое ощущение дали в странном сплетении места и времени.
Тимофей Парщиков, из проекта «Котлован», 2010–2011 // Галерея Марины Гисич
Новости
You need to log in to vote
The blog owner requires users to be logged in to be able to vote for this post.
Alternatively, if you do not have an account yet you can create one here.