#Фотография

Анна Прилуцкая и Алёна Королёва

778        0        FB 0      VK 3

Aroundart.org публикует интервью с двумя фотографами Алёной Королёвой и Анной Прилуцкой — о работе с фотографией и выходе за её приделы, учёбе в ФотоДепартаменте и выборе тем для проектов. Их дебютные персональные выставки Thanks for Fun и «Полуфабрикат» прошли в петербургском ФотоДепартаменте в пространстве Бертгольд центра.

.

Вопросы подготовили Юрий Гудков, Елена Ищенко, Надежда Шереметова

16.05.18    ТЕКСТ: 
32623058_10214112657963680_753784558792474624_n

Анна Прилуцкая и Алёна Королёва

Aroundart: Что стало отправной точкой для ваших новых проектов — Thanks for Fun и «Полуфабрикат»?

Алёна Королёва: Я учусь в Академии Штиглица и выйду оттуда с дипломом художника-реставратора уже в июле. С образованием у меня случилась нелюбовь, поэтому из определений студент-художник-реставратор, к себе я могу применить только второе.

Отправная точка Thanks for Fun обозначена конкретной датой — 5 апреля 2017. Тогда мой близкий друг покончил с собой, а я начала исследовать причины его выбора и сублимировать, создавая небольшие темперные абстракции. Позже появилось желание рассказать о том, что случилось, шире и осознаннее, и я пришла на Project-group — образовательную кураторскую группу, которую ведут кураторы Надя Шереметова и Юрий Гудков. Там Thanks for Fun менялся буквально каждую неделю: необходимо было направить историю к балансу между чрезмерной откровенностью и размытыми абстрактными намеками. Однако форма «грустного» китчевого праздника была с самого начала — это метафора, которая позволила наиболее близко к истории показать страшное, чтобы никто не испугался.

Анна Прилуцкая: Моя деятельность давно связана с фотографией, но в коммерческой съёмке работа достаточно скоро становится понятной и системной. В прошлом году я закончила курс Нади Шереметовой «Преодолевая фотографию» в ФотоДепартаменте. Это стало важным этапом, для меня раскрылись дополнительные возможности работы с фотографией и теперь хочется перепробовать разные возможности фотографического материала.

Проект «Полуфабрикат» как раз начался на этом курсе с самого слова, его обнаружения, определения, понимания и представления. Затем я начала проводить связи с фотографией, и в голове ясно выстроилась вся цепочка событий до кусочка серебра. После я запустила весь процесс в жизнь и с радостью получила посылку от курьера с моим серебром. Было ясно, что проект требует своего развития и завершения, нужен был диалог, я пошла на следующий этап — курс ФотоДепартамента Project-group, где через общение с кураторами Юрием Гудковым и Надей Шереметовой проект завершился в инсталляции. Надо сказать, что поиск занял много времени, на этом этапе я еще яснее смогла отследить все переходы и увидеть новые связи объекта и пространства.

AA: Интересно, что серия основывается во многом на фотографическом материале, но в итоге выходит за его рамки. Расскажите, как вы определяли финальную форму инсталляции? Какое место и роль в ней отведены зрителю?

АК: Фотография определила начало работы над проектом. Предсмертное селфи Валеры — завязка как фактическая, так и идейная, хоть сам снимок и не стал частью инсталляции. Работая с архивом, который вел меня по реконструкции произошедшего, я обращалась к фотографии как способу коммуникации и предмету информационных манипуляций.

Thanks for Fun интерактивен: зритель надувает воздушные шарики, фотографируется, рисует, постоянно занимаясь на площадке чем-то веселым. Таким образом он соприкасается с моим опытом, формируя по пути свой собственный. Недостаточно задействовать только глаза — близкое и разноплановое взаимодействие с инсталляцией становится ключом к пониманию истории.

АП: Как раз прелесть фотографии и в том, что она как материал гибкая, пластичная и можно совершать переход, не останавливаясь только на ней. Я начинаю с определения полуфабриката как продукта, нуждающегося в дальнейшей обработке, и это условие начинает накладываться на всю работу. Инсталляция стала самым удачным решением, чтобы показать переходы, — она дает возможность выстроить маршрут и поделиться им со зрителем. Зрителя я приглашаю не только пройти по маршруту, но запустить новый цикл, где новый контекст для полуфабриката создает новое превращение — движение от слова к созданию вещей и их устройства, экономической оболочке, личной истории, определения ценности и изменений во времени, скрытой выставки и до открытого показа, ограниченного временем выставки.

3I5A3937

Алёна Королёва. Thanks for Fun. 2018

3I5A3928

3I5A3932

 

АА: Если бы проект не принял форму выставки, каким бы он стал?

АК: Учитывая, что суть инсталляции раскрывается к финалу, а архив из сообщений и фотографий становится его исследовательской основой, Thanks for Fun мог бы принять форму книги — и «развлекать» уже не зрителя, а читателя, обнаруживающего правду на последних страницах.

АП: Возможно, я бы сделала себе украшение из серебра 😀

АА: Как вы вообще относитесь к формату выставки? Является ли он необходимым/единственным для репрезентации проекта?

АК: Формат выставки определяет участие зрителя в проекте, его включенность в процесс. Выполнение праздничных ритуалов в Thanks for Fun раскрывает идею занимательного действия, отвлекающего от сути его контекста. К тому же это и социальный эксперимент, поле для изучения человеческого выбора, поэтому физическое пространство для его реализации является необходимым условием.

Конечно, формат репрезентации не имеет границ и может существовать за пределами нашего привычного чувственного (и зрительского) опыта. Мультимедийную инсталляцию на данный момент для себя определяю как самый чувствительный передатчик-визуализатор своих мыслей.

АП: Если говорить о «Полуфабрикате», то да, он требует специально организованного пространства, всегда ли это должен быть выставочный зал? Думаю, что нет, новое окружение может выявить новую связь, я бы не стала себя ограничивать, за этим еще любопытней наблюдать. Формат выставки рассматриваю скорее как инструмент, чем необходимое условие.

Инсталляция дает возможность смотреть на пространство и совместить его с мысленными наблюдениями за тем, что физически присутствует рядом со зрителем и что можно только представить. Кстати, мне нравится наблюдать как в ней работает время: цена буквально пульсирует каждую секунду, время моего рассказа привязанного ко времени прохода зрителя вокруг контейнера, и возможности сделать этот рассказ детальным: час печати фотографии, 17 часов дороги, короткий рекламный ролик, который в силу своего коммерческого характера должен быстро и эффективно привлечь внимание, условия складского хранения, ночью, когда нет света проектора и зрителей, и химический состав воды, меняющийся за время выставки.

AA: Как вы выбираете темы, с которыми работаете?

АК: Темы выбирают меня сами, внедряются в жизнь и требуют осмысления. Их отражение происходит через психологический анализ с выходом к более общим социальным вопросам: доброволен и самостоятелен ли суицид? Чем обусловлена амбивалентная (стыд, неприятие/признание нормальным) реакция общества на аутодеструктивное поведение, например, депрессию, апатию, анорексию, булимию? Решающим толчком к разговору становится обязательность этого разговора, осознание ответственности за него. Сейчас мне интересно следить за мем-культурой и поп-культурой в целом, в китчевой оболочке которых я нахожу наиболее интересные проявления деструктивного психологического фона, с которым живет современное общество.

Безусловно, мысль раскрывается и получает свою визуальную форму благодаря личным переживаниям. Искусство становится платформой, где потенциал моего высказывания реализуется в наибольшем объеме. Думать об актуальности выбранной темы в его поле значит ориентироваться на уже существующие дискурсы, которые тоже являются следствием чьего-то личного переживания и не обязаны совпадать с тем набором идей, которые я встрою в тело общего разговора.

АП: Тема работы у меня появляется через личный интерес или переживание, там, где я мысленно останавливаюсь и начинаю разбираться, и это может быть случай, место, слово или текст. Как будто споткнулся и пытаешься посмотреть, что помешало движению. Например, во время учебы на курсе «Преодолевая фотографию» мы изучали имена в современной фотографии, читали много теоретических текстов и применяли их на практике. В это время я сделала две работы: Dear Jeff, в которой совместила новые знания из поля искусства и работу художника Джеффа Уолла Picture for Women; интерес к давно замеченному месту – комната для фокус групп с зеркалом Газелла, мой новый взгляд на фотографию и собственно сам взгляд и его действие. Второй проект «Без лишних телодвижений» больше обращен к фотографии и ее возможности молчать, прятать в себе действие и порядку и бесконечности ее просмотра.

Похоже, в это время я как раз «споткнулась» о фотографию.

3I5A3899-2

3I5A3863

Анна Прилуцкая. Полуфабрикат. 2018

AA: Как вы начали заниматься современным искусством? И почему в итоге стали работать с фотографией?

АК: Я никогда не думала, что занимаюсь современным искусством, лишь искала способы визуализации образов, которые рождаются в голове на ряду со словом. Искусство в моей практике — это инструмент. Если обратиться к новым формам выражения в противовес традиционным, то мне ближе и интереснее современный (мультимедийный) язык: он помогает распространить мысль на территории, выходящие за пределы той, что я могу культивировать инструментами традиционной школы.

Фотография для меня — это предмет исследования, она интересно ведет себя в социальных интеракциях, в масштабе широких коммуникаций и в контексте художественных практик. Будучи информационным носителем с потенциалом эмоционального воздействия, она с легкостью вливается в игру психологических манипуляций и также вводит в область сложных смысловых структур.

АП: Я давно занимаюсь фотографией — от курсов по техническому устройству камеры и организации продакшен агентства до фотографии как художественного метода. Сейчас я вижу в фотографии большую подвижность материала. Но работа — это всегда сообщение/коммуникация, и здесь важно не ограничивать себя лишь языком фотографии, включая в нее видео, объекты, отсутствие фотографии.

АА: Какой вы представляете себе роль художника в современности?

АК: Современный художник — это исследователь и создатель смыслов. Имея перед собой огромное поле уже существующих явлений и материалов, он ищет новые пути их понимания или проявляет ранее неочевидные между ними связи — те, что часто опускаются и упрощаются в регламентированном мире.

Когда смысл обретает форму, она ищет своего взаимодействия с аудиторией. В моем случае аудитория становится участником моего опыта, инсталляция — реконструкцией истории и местом встречи, а я — организатором и медиатором.

АП: Похоже, мне нравится находить промежутки, изучать их, предъявлять. Художник, как мне кажется, часто как раз вытягивает «поводы» для разговора и осмысления, находит им форму и приглашает зрителей к «беседе». А дальше, как и в любой беседе, эмоциональной или интеллектуальной, формируются мнения, ощущения, понимания или отрицания, это еще один способ нашей коммуникации.

AA: Какие художники и фотографы (но можно не ограничиваться только ими) вам нравятся, за кем вы следите? Чьи методы кажутся интересными и актуальными?

АК: Сложно сказать, что я за кем-то слежу, но авторы, чьи работы и приемы нравятся или когда-то «беседовали» со мной и моими мотивациями — это Рой Андерссон, Катажина Козыра, Джон Балдессари, Кристиан Марклей, Мартин Парр, Мишка Хеннер, Игорь Самолет, Катрин Ненашева, Ася Жетвина…

АП: Это больше серфинг в интернете: переключение от инстаграм ленты Нико Крижно, где почти каждый день можно следить за его готовыми работами и, что не менее интересно, за объектами, которые его привлекают в жизни, он ими делится в сторис, зайти на сайт Адама Брумберга и Оливера Чэнерина, там богатый архив работ и текстов, посмотреть артист толк с Вивиан Сассен, где она честно делится своими отношениями с модной фотографией, пересмотреть работы Ричарда Лонга или The Live Wild Collective. Сейчас несложно получать информацию об авторах, эти ритуальные действия в интернете постоянно пополняются именами.

Alyona-Korolyova-9-1000x1501

Alyona-Korolyova-4-1000x1502

Alyona-Korolyova-10-1000x1406

Алёна Королёва. Моя бунтарская северная душа. 2016 // Съёмка для журнала Sticks&Stones Mothership

АА: А если говорить не о людях, а об институциях — за кем наблюдаете? Вообще, если говорить о дальнейшем развитии в России, не чувствуется ли институционального вакуума и отсутствия возможностей для реализации?

АК: Я практически не отслеживаю деятельность российских и зарубежных институций, только подчеркиваю важные для меня направления их деятельности. Часто интереснее то, что происходит в международных студенческих сообществах и у молодых авторов. За этим я обращаюсь к Foam Talent, GUP и ищу информацию в сети о тезисных работах студентов йельской Школы искусств, Венской академии художеств или пражской UMPRUM.

Некоторый вакуум в стране ощущается, и создает его общая политически-идеологическая направленность и общественная закрытость к новому и непривычному, замкнутость на традиционном преемственном образе мышления.

Существуют некоторые трудности в реализации художественных проектов, связанные со зрительской неподготовленностью и финансированием. На материал, затрагивающий новые, необжитые стороны, бросающий вызов устоявшимся взглядам и выходящий за рамки привычной репрезентации, сложнее найти спонсорскую поддержку.

Оканчивая один из основных государственных художественных ВУЗов, могу судить о первой институции, с которой может столкнуться человек, решивший реализовывать себя как художник. Государственные учреждения учат студентов техническим навыкам, но забывают прививать критическое осмысление предмета. Мы проваливаемся в губительный переизбыток эстетически приемлемой формы без концептуального начала и актуального, индивидуального высказывания. Государственное образование подготавливает ремесленников, готовых влиться в экономически состоятельные образования, но не в экспериментальные инициативы. Студент-художник не всегда занимается исследованием чужих областей, ограничивая себя в возможности создания перспективно ориентированного, открытого к критике искусства. Анализ часто оставляют искусствоведам. Категории оценивания традиционной школы «красиво — не красиво» также ориентируют на создание привлекательной формы, которая часто концептуально пуста.

С другой, с хорошей стороны, в России образовательные программы, помогающие начать мыслить самостоятельно, представляют ФотоДепартамент, Школа Родченко, V-A-C, Лаборатория новых медиа и многие другие институции. Развитие в России фестивальной культуры помогает влиться в контекст современного искусства наиболее комплексно. Крупные музеи и галереи также расширяют свои выставочные и образовательные программы до новых, интересных форматов, часто мультидисциплинарных и международных. Явно происходит «перепрограммирование» российского художника и его аудитории.

АП: Королевская академия искусств в Гааге, отделение фотографии (KABK), на сайте ECAL можно посмотреть какое образование получают фотографы в том числе и для коммерческой сферы, FOAM, сам журнал, сайт и стараюсь по возможности посещать фестиваль Unseen, креативное агентство Webber Represents, где сочетается коммерческая и авторская фотография, «Проекция» от ФотоДепартамента — прекрасная возможность включения в мировое коммьюнити, V-A-C, Школа Родченко.

В России, конечно, хотелось бы развития большей образованности в отношении к современным видам искусства, отсюда рождалось бы и понимание, интерес и необходимость. Иногда кажется, что надо прикладывать дополнительные усилия, чтобы доказать, что такое высказывание имеет место быть, хотя это уже существующие язык. Отсюда делаешь правку и на свои действия: что необходимо исправить, где необходим еще один шаг к зрителю, развиваешь большую маневренность и думаешь, где нужна твоя поддержка. Пока у нас в стране это больше похоже на отдельные очаги единомышленников, движение в основном происходит снизу, чем на государственном уровне, там точно вряд ли кого-то тревожит этот вопрос, а если тревожит, то только желанием больше ограничить, скорее, это самое сильное препятствие для реализации.

АА: Какие возможности для дальнейшего развития вы видите для себя?

АК: Продолжу работать в формате инсталляции, есть идеи выйти на видеоарт. В плане тем — копну глубже в межличностные отношения, аутодеструктивные состояния, пост-иронию. Оно все, живущее на стыке реального и киберпространств, актуально и как предмет расположено к многоплановому изучению. Возможно, не брошу попытки прощупывать почву художественного образования, но, наверное, уже не в России и не в ближайшее время.

АП: Продолжать работать. Я начала думать над новым проектом и сделала первые идейные наработки, необходимо время для дальнейшего погружения. Хочу пересмотреть для себя зону коммерческой фотографии и попробовать ее с другим подходом.

1 Коллективная выставка Опыт перехода, проект Dear Jeff, 2017

Анна Прилуцкая. Dear Jeff. 2017 // Работа на коллективной выставке «Опыт перехода», ФотоДепартамент, 2017

3 Коллективная выставка Опыт перехода, проект Dear Jeff, 2017

.

Коллективная выставка Опыт перехода, проект Без лишних телодвижений, 2017

Анна Прилуцкая. «Без лишних телодвижений». 2017 // Работа на коллективной выставке «Опыт перехода», ФотоДепартамент, 2017

Добавить комментарий

Новости

+
+

Загрузить еще

 

You need to log in to vote

The blog owner requires users to be logged in to be able to vote for this post.

Alternatively, if you do not have an account yet you can create one here.