#Текст художника

Военные формирования

562        0        FB 0      VK 2

Аутоэтнография Алексея Минько. Творческая биография подростка из Бердянска на его пути к современному критическому искусству вопреки военно-пропагандистской агрессии, социальной растерянности и бюрократическому давлению — через надежды о революционном национальном строительстве, треш-контент в соцсетях и самообразовательное событие уникальности. Созданные им акции, видео и тексты, равно как и собственное становление, он вписывает в развития в украинском искусстве после 2014 года.

09.09.20    ТЕКСТ: 
Алексей Минько, «Экологический гигагерц», 2015. Кадр из фильма.

Алексей Минько, «Экологический гигагерц», 2015. Кадр из фильма.

Из дискуссии «Участники и свидетели» можно понять, что критиковать политическую ситуацию в Украине на российских площадках опасно[1]Дискуссия в Музее «Гараж» «Между участниками и свидетелями» 22 января 2015.. Информация, так или иначе производящаяся вокруг такого высказывания, может быть использована российской пропагандой и возвращена в неузнаваемом виде. Следы, оставшиеся после моего художественного пути 2015–2017 годов, контроверсийны. Они работают с гранями пропагандистского абсурда и могут быть проинтерпретированы в подлую сторону. Поэтому я должен высказаться о своей позиции сразу.

Революционное уточнение Майдана состояло в буксирном повороте к демократическим ценностям разнообразия в противовес консервативному полицейскому режиму. В молодой стране уточняющий шаг мог быть произведён только через национальную консолидацию. Российский информационный фронт искусственно поляризовал общество, выделив две противоположные позиции, позволившие организовать гибридную войну в колониальных целях. После организованной войны стало невозможно оставаться аполитичным. Украинское гражданское общество объединилось с государством для реактивной защиты своего выбора и мгновенной выработки идеологического ответа. За короткий период, интенсифицированный обстрелами, невозможно сгенерировать устраивающую всех парадигму. Это также было использовано Российской Федерацией на информационном фронте. Бреши в неокрепшем языке уточнённой украинской идентичности заполнялись фейками агрессора, провоцируя Украину на использование быстрых, компрометирующих ответов. В этих условиях у меня случилось знакомство с мировой культурой и искусством, а также начался «подростковый период». Это время сохранилось в нетронутом виде в ВК и YouTube[2]Сообщество «Минько» в ВК: https://vk.com/minkopisaka. Ютюб-канал «Минько плюёт в синематограф»: https://www.youtube.com/channel/UCP1bfxVfd7Dp7ZWBLMJXO-Q.. Ценность получившегося архива как эстетического свидетельства подвешивается только сейчас. Контекст идеологической войны — это материал, который бессознательно направлял моё самообразовательное действие в Бердянске в 2015 году.

Алексей Минько, «Всем, кто с села, посвящается», 2016. Кадр из видео.

Алексей Минько, «Всем, кто с села, посвящается», 2016. Кадр из видео.

Оставшийся архив можно описать цитатой из текста Никиты Кадана: «Оптика Одержимого — это не служебная оптика какой-либо из борющихся сторон, их пропаганд, и в то же время не оптика равнодушия, пребывания над схваткой. Он стремится к такому взгляду, который направляет энергии войн против них самих»[3]Кадан Н. На месте истории // Художественный журнал № 104 (2018). С. 156–161..

В 2015 году я одержимо вовлёкся в местные противоречия, т. к. их эскалация совпала с моим становлением, формированием. Я вынужден говорить об элементах самообучения, в которые одновременно включались политические события, реакции на них, знакомство с современным искусством, а также реакции на локальную культуру.

Под воздействием (псевдо)интеллектуального контента мне стало очевидно, что со мной и вокруг меня что-то происходит, случаются смещения, ставятся под подозрение привычные вещи, подменяются и проблематизируются моральные вопросы. Здесь уже можно заметить, как много похожего в трансгрессивном пубертатном складывании индивида и уточнении национальной идентичности в условиях нарушения территориальных границ. Освоение поверхности мировой культуры и искусства дали понять, что запись чрезвычайно важна для занятия пространства, вписывания своих тела и идентичности в общее поле. Это открытие обернулось самообразовательной графоманией, адресованной всем и никому. Сохранившиеся до сегодня тексты можно назвать ценными только с антропологической точки зрения. Будучи написанными в 2015–2016 годах, они не находили адресата в том настоящем, но оказываются показательным свидетельством прошлого теперь.

Как для меня записывание за собой стало формирующим опытом, так и для моей страны обобщение собственной истории и культуры стало необходимым шагом для защиты собственных границ. Но у нас двоих получалось взаимно плохо. Хуже формировались только марионеточные республики так называемых Л/ДНР. Все мы вместе порождали тексты. Я — буквально, а они — информационно, организационно, дипломатически и политически. Украина стала вписывать меня в свои графоманские тексты, чем спровоцировала контрописание. Я включил общий политический гипертекст в заметки об окружающей меня действительности. С того момента главным источником моей критики стала школа, в которой я учился. Она определяла биополитику моей жизни, моих семейных и социальных отношений. Обладающая властью, несправедливая и лицемерная, она была тем, что я мог критиковать. Я пишу об этом как о причинах возникшего впоследствии языка.

После определения контекста моё внимание обратилось к одному единственному противоречию. Почему Украина пообещала мне Европу, а я до сих пор испытываю на себе инерцию советского проекта? Почему я вижу советский перформанс на школьной линейке с украинскими флагами? Чтобы не ссылаться на нескладные тексты, которые я в итоге стал оставлять даже на месте школьных диктантов, я представлю сделанное в тот период кино. Большая часть видеоработ была снята устаревающей техникой. Например, материалы для фильмов того периода записывались на камеру Nokia Asha 200 с разрешением 176х144. Огромные пиксели организовывали особую клаустрофобную чувственность, совпадающую с программируемым содержанием. Для общего понимания я выделю короткий метр «После интернета»[4]. Этот фильм спрессовано воспроизводит историю кино, монтажа, эстетику слешеров, а также рефлексирует над собственным контекстом. Новая государственная политика Украины, не отставая от фильма, наслаивала неожиданно состыковавшиеся образы Европы, войны и революции для того, чтобы оторваться от (пост)советского бюрократического мутанта, не отлипающего от обновлённого революцией тела. Общего у нас становилось всё больше.

Последующий период ознаменовался знакомством с контентом интернет-фрика Серонхелии. Благодаря ей я понял, что сбивающий с толку эскапизм может стать важным способом работы с зыбкой окружающей политической действительностью. Только сейчас я вижу, каким методом руководствовался. Я жил и действовал исходя из своих представлений о том, как позволено вести себя в европейских странах неолиберальной демократии, оставаясь, тем не менее, в постсоветском обществе. На этой основе я подмечал и критиковал возникающее запаздывание, проявлявшееся в интенсифицированной евроинтеграции, которая в спешке переименовывала недавнюю действительность застоя в современную европейскую стабильность. Я искренне желал евроинтеграции и был обижен её темпам. «Стахановская евроинтеграция» — так можно назвать вещи, к которым я призывал. Я гиперболизировал новый государственный дискурс, который сейчас можно назвать грёзой о скачке в Европу. Я будто бы жил в обещанной Европе и обращался к окружению как к ошибкам и опозданиям. Это приводило к поощрению геноцида на языке абсурдистских манифестов, где становилось непонятно, действительно ли я призываю к убийствам или смеюсь. Этот язык был качественнее всего проявлен в серии провокационных ютуб-роликов, где я ретранслировал видеокомпозиции Серонхелии в свой контекст. Я танцевал, совершал странные действия и произносил опасные политические каламбуры, которые одновременно включали в себя противоположные пропаганды. Это абсурдистская полифония свойственна окружавшему меня противоречию: законсеривироваться, чтобы стать прогрессивными, укрепить армию, язык и веру, чтобы получить независимость и пойти в секулярный пацифистский мультикультурный мир. Напомню, что «речь идет об искусстве военного времени, которое будет одновременно соответствовать этому времени по своей интенсивности и отказываться ограничивать себя рамками конкурирующих пропаганд»[5]Кадан Н. На месте истории.. Тем не менее прежде интерпретации я снова отсылаю к принципиальной позиции, описанной во втором абзаце этого текста.

В видеоролике «Дарю хип хап вашим душам» получился такой фристайл:

Мы с вами встретимся,

а потом пойдём стрелять в АТО.

ДНР — сраные фашисты.

На нашу неньку Украину нападают резко.

Мы с ними в схватку,

они на нас ИГИЛ.

Путин, выручай,

Обама — пидар[6].

Так сложился сюжет, в котором Украина просит помощи у Путина в борьбе с Л/ДНР, направивших на украинские войска ИГИЛ, спонсируемые Обамой. Перенапряжение не двойных, но троящихся пропагандистских фантазий давало возможность задеть всю геополитическую систему мира 2016 года, локализуя её на мутирующем теле провинциального подростка, находящегося рядом с областями, переживающими военный конфликт.

В остальных видео радикальный нарциссизм был противопоставлен инерционной коммунитарности раздробленного постсоветского общества. В акции 2015 года «Услышьте меня моими ушами» я двигался по главной улице Бердянска с плакатом «Я лучше вас»[7]. Познакомившись с языком действия в публичных пространствах, я вышел на отслеживание и подрыв любого скорого действия, отбрасывавшего назад.

«Памятник освобождения Бердянска от идолов тоталитаризма» спустя год после акции «Как строится будущее».

«Памятник освобождения Бердянска от идолов тоталитаризма» спустя год после акции «Как строится будущее».

В этом случае важна акция «Как строится будущее». Во время её исполнения я с помощью кухонного ножа пытался уничтожить временный памятник в центре города[8]. На месте пустого постамента после «ленинопада» бердянские власти поставили раскрашенный в цвета украинского флага маяк с гирляндами. Этот гибрид постамента, арматуры и проводов назывался «Пам’ятник визволення Бердянську від ідолів тоталітаризму» («Памятник освобождения Бердянска от идолов тоталитаризма»). Акцию прервала полиция, изъяв нож. Параллельно с акцией я подал петицию в городской совет о проведении конкурса на адекватный своему названию памятник. Несмотря на то, что петиция не набрала нужное количество голосов, мне пришло письмо о полном понимании проблемы и отчёт о предпринятых действиях. В итоге памятник был демонтирован полностью. Со временем на его месте появилось распространённое «Я люблю *вставить название города*».

Насколько я понимаю это теперь, сопровождавший меня импульс мог быть привязан к последним издыханиям феномена «евроремонта», освещённого группой Р.Е.П. «Евроремонт» — это маскировка постсоветской разрухи слоями некачественных материалов, китчево “облагораживающих” жильё. Практика перекрывания гипсокартоном структурных проблем распространялась не только на культуру жилищ, но и на институциональные отношения[9]Кадан Н. От площади к сообществу. Нулевые и украинское искусство // Художественный журнал № 82 (2011). Глава «Евроремонт». С. 72–73.. Ситуация политики евроинтеграции подсветила обманчивость «евроремонта», на время усложнив его новыми слоями разрывов, в которые я и попал.

Алексей Минько, «Пытки розовым пакетом», 2018. Кадр из фильма.

Алексей Минько, «Пытки розовым пакетом», 2018. Кадр из фильма.

Совсем скоро школа проводила меня подозрением в психических заболеваниях и требованием справки о моём психическом здоровье, которое я удовлетворил. Замаскировавшаяся советская бюрократия сопровождала меня и после. Методы давления на родственников, шантаж и цензура сопроводили фильм «Пытки розовым пакетом» уже в 2018 году. Документальный метр рассказывал об опыте эксплуатации детского труда городской властью Днепра на культурно-просветительских массовых мероприятиях. Основной причиной цензуры стало указание на лицемерное использование национальной айдентики и её превращение в отвратительный молодому поколению китч. Кроме колледжа, давление дополнительно оказывалось областным советом, местным департаментам культуры и криминальным авторитетом, спонсировавшим церковь, в которой проходила часть организованных городом мероприятий[10].

На одной из страниц программы Работай больше! Отдыхай больше! 2020 я представил свой аккаунт в Инстаграме, свидетельствующий о запаздывании и проседании европейских грёз Украины, которые никак нельзя было реализовать за одно историческое мгновение. Я и сейчас собираю амбициозные попытки и провалы в дизайне, рекламе, улицах, объявлениях и телах[11].

Фото из Инстаграма @lehaminko.

Фото из Инстаграма @lehaminko.

Крым до сих пор аннексирован, крымские татары подвергаются репрессиям. Донбасс всё ещё оккупирован, украинских военных убивают. За семь лет после Майдана и начала войны Украина обрела гражданское общество, активисто_к, журналисто_к и инициативы, которые начали качественный ремонт, осложнённый реваншистскими силами. После российской агрессии Р.Е.П. закрыл проект «Евроремонта», а вернувшийся из Москвы в Украину Юрий Лейдерман — проект геопоэтики. Он считает, что теперь геопоэтика развивается в украинской повседневности сама по себе. Украинское общество вырывается из поляризировавшей его ловушки, а в украинскую идентичность постепенно вплетается усложняющее многообразие, квирность. Сейчас то, что происходит в украинском контексте, яснее всего проявляет практика группы «Фрифилмерз» и украинского экспериментального кино (Юрий Грицина, Сашко Протяг, Оксана Казьмина, Алексей Радинский, видео работы Даниила Ревковского и Андрея Рачинского, Николая Ридного, Fantastic Little Splash, мультфильмы Никиты Лиськова, публикации Алексея Кучанского и другие). Это активное всматривание в окружающую среду не пристыжающим, но наслаждающимся шероховатостью взглядом. раскрывает неочевидные мутации украинского общества. Переделаные в пони ультраправые[12], летающие тарелки посреди Киева[13], атомные мухоморы в днепровских дворах[14], мариупольский прекариат[15]. Так выглядит часть того разнообразия форм жизни, распространяющихся по всей украинской земле.

Если Украина генерировала свою идентичность одновременно со мной, то можно считать, что в меня вплетён украинский морфологический кризис 2015 года, который я переживал одновременно с подростковым становлением. И обратным образом: тот факт, что я записывал в разных формах эту среду, говорит о том, что я приложил руку к ризоматическому разнообразию современной Украины.

Возможно, лаборатория 2015–2017 годов и не является инновационной для тех медиумов, которыми я пользовался, но то, что происходило тогда, наверняка может быть использовано для чувственного чтения решающих моментов в истории современной Украины.

Примечания:

Благодарю Анастасию Гричковскую за редакторское прочтение текста.

1 Дискуссия в Музее «Гараж» «Между участниками и свидетелями» 22 января 2015, https://www.youtube.com/watch?v=n_D1cRVKP_4.

2 Сообщество «Минько» в ВК: https://vk.com/minkopisaka.

Ютюб-канал «Минько плюёт в синематограф»: https://www.youtube.com/channel/UCP1bfxVfd7Dp7ZWBLMJXO-Q.

3 Кадан Н. На месте истории // Художественный журнал № 104 (2018). С. 156–161.

4 Фильм «После интернета» 2015 года: https://www.youtube.com/watch?v=HbbcbONZMeY.

5 Кадан Н. На месте истории.

6 Видео «Дарю хип хап вашим душам»: https://www.youtube.com/watch?v=OoGVEKG8-Wo&t=80s.

7 Документация акции «Услышьте меня моими ушами»: https://www.youtube.com/watch?v=bsnCotA3WEE.

8 Документация акции «Как строится будущее»: https://www.youtube.com/watch?v=8Z5KratalfU.

9 Кадан Н. От площади к сообществу. Нулевые и украинское искусство // Художественный журнал № 82 (2011). Глава «Евроремонт». С. 72–73.

10 Фильм «Пытки розовым пакетом. 2019 edition»: https://www.youtube.com/watch?v=g5Mpx7f95OE.

11 «Я правильно нашла понятия постмодернизма. Так это же прекрасно. Но» в программе «Работай Больше! Отдыхай Больше!» 2020 года: http://workhardplay.pw/ru/2020/screenings/olexey-minko-i-have-correctly-found-a-definition-of-posmodernism-it%60s-just-marvelous-but.html.

12 Фильм «Надзвичайна Сквірт» («Чрезвычайная Сквирт») режиссёрки Оксаны Казьминой в рамках проекта «Озброєні і небезпечні» («Вооружены и опасны»): http://ozbroeni.in.ua/watch/9/.

13 Фильм «Колообіг» («Кругооборот») режиссёра Алексея Радинского.

14 Анимационный фільм «Кохання» («Любовь») режиссёра Никиты Лиськова.

15 Фильм «Життя поза резюме» («Жизнь вне резюме») режиссёра Сашко Протяга.

Добавить комментарий

Новости

+
+

Загрузить еще

 

You need to log in to vote

The blog owner requires users to be logged in to be able to vote for this post.

Alternatively, if you do not have an account yet you can create one here.