#Открытия

29 января—4 февраля

848        2        FB 0      VK 6

Авторы aroundart.org о событиях конца января – начала февраля:


«Тормозной путь».
Альберт Солдатов
Куратор: Дмитрий Венков


18.12.2017 – 11.02.2018
Галерея «Пересветов переулок»
Москва
848      FB 0   VK 6 

Текст: Сергей ГуськовФото: предоставлены художником

Этот проект можно было назвать долгожданным. Альберт Солдатов делает выставки не так часто, как хотелось бы. Да, художник активно участвует в групповых проектах (среди них, в частности, триеннале, прошедшей в прошлом году в «Гараже»). Однако, что касается персональных выставок, то прошлая была в «Манеже» в 2014 году, а до этого — в 2012-м в галерее «Комната».

Все-таки персональный проект предполагает выстраивание повестки самого художника — в отличие от коллективных, где ее в большей мере диктует куратор. По трем выставкам Солдатова можно проследить, как менялись его интересы. В пространстве «Комнаты» он продемонстрировал, как «закрывает гештальт», расправляется с тем контекстом (собственно взросление в девяностые), который определил его взгляд на мир. На второй персоналке художник работает уже не с прошлым, а с настоящим. По аналогии с формулировкой филолога Ольги Сконечной, описавшей «русский параноидальный роман», нишу, в которой оказался Солдатов, можно определить как «русское параноидальное видео». Он в этом пару лет назад был не одинок: несколько выходцев из Школы Родченко, например Елена Артеменко, Михаил Максимов и Надя Гришина, еще в alma mater создавали именно такие видеоработы и продолжали какое-то время после выпуска (Солдатов продолжает и сейчас).

И наконец на последней выставке в «Пересветовом переулке» Солдатов закинул удочку в будущее. Проект «Тормозной путь» выглядел так, словно это музей, посвященный нашему безвременью. Скажем, Музей Москвы — институция того же характера. Через всю экспозицию проходил «след от протектора» из темных кружев. На одной из стен на черных полотнах висели все концентрические структуры столицы от Кремля через ТТК и МКАД до большой бетонки — своего рода годовые кольца разрастающегося монструозного мегаполиса. Кроме того, на выставке было два видео – одно, показанное в мае прошлого года в Греции на выставке CITIZENSFIVE под кураторством Александра Буренкова. Там неназванная героиня едет, слушая Шаляпина, куда-то в Подмосковье, гуляет вдоль трассы. В траве валяется телефон, а в отдалении нависает огромная антенна. Помехи, глитчи, саспенес. Все это перемежается сетевыми акронимами, то и дело появляющимися посреди экрана. В другом, коротком видео зритель видел фигуру грибника, который звал в лес.

Для русского параноидального видео Альберт Солдатов — идеальный хранитель жанра. Преследованию подвергаются не только персонажи, но и зрители. И им это нравится. А когда ты ухватился за какой-то беспроигрышный прием, то часто забываешь обо всем остальном. Местами Солдатов довольно старомоден: те же акронимы несколько режут глаз, учитывая, что иконки давно съели буквы – мы больше используем эмоджи и стикеры. А «тряпочки», так любимые в галерее pop/off/art, при поддержке которой проходила эта выставка, отсылают российского зрителя практически автоматически к очень древнему контексту по нынешним временам. Но когда попадаешь в жанровое поле, надо быть готовым к анахронизмам — жанры консервативны, хорошо это или плохо.

Алексей Щигалев. «Невидимый горизонт наблюдателя»

Куратор: Марина Пугина

13.01–25.01.2018
Центр городской культуры
Пермь
848      FB 0   VK 6 

Текст: Ольга ШирокоступФото: Иван Козлов

«Невидимый горизонт наблюдателя» Алексея Щигалева, выставка-исследование, как определяют ее сам художник и куратор проекта Марина Пугина, состоит из четырех тематических разделов, посвященных истории упадка малой авиации в Пермском крае и личной истории взросления автора в отдаленном населенном пункте Усть-Черная.

На пересечении этих двух сюжетов и строится драматургия выставки — на стенах появляются надписи, лирические комментарии, обрывки воспоминаний. Эти строки обрамляют выставочное пространство, внутри которого располагаются объекты и несколько живописных серий. Отдельная часть экспозиции — артефакты из Пермского музея авиации: хвостовой стабилизатор с рулем высоты от самолета Ан-2 и фрагменты фюзеляжа с иллюминаторами, макет самолета и переданная пилотом карта маршрутов движения самолетов малой авиации начала 90-х годов (схема местных воздушных линий). Темный небольшой зал отдан под динамическую инсталляцию, отбрасывающую тень — её очертания походят на ландшафт, линии которого сходятся у горизонта. Эта инсталляция, носящая название выставки, является той самой, упрощенной до нельзя, моделью места наблюдателя по отношению к наблюдаемому. Щигалев «перемещается» по своей системе координат, в которой сошлись (наложились друг на друга) личное и общее пространства, исследуя разные временные и географические точки.

Графически, художник выделяет родной поселок на карте, приближая маленькую точку к зрителю, увеличивая ее соразмерно значимости для него самого. Художественный язык художника остается проникновенным и интимным, даже когда Щигалев говорит, формально, не о себе, а презентует результаты исследования. Он не дает возможности отстранится от материала, фигура художника как рассказчика — его позиция, буквально, его голос, становится проводником для зрителя.

Щигалев, начинавший как граффити-художник, сохранил в своей сегодняшней практике интерес к использованию медиа живописи, дающего возможность конструировать и запечатлеть воспоминания, частично утраченные или же подвергшиеся сильным трансформациям в течение времени. В его методе живописные работы становятся частью одной тотальной инсталляции, отмечают точки или рубежи, где зрителю стоит остановится и сверить координаты. Как неустойчивый сигнал через пургу, в живописи Щигалева мерцают и исчезают приметы прошлого и ведут нас по маршруту от детства к взрослости, от эмоционального и поэтичного, почти магического восприятия реальности к трезвому анализу социальной ситуации в регионе. На примере истории уничтожения сети малой авиации в Пермском крае, ранее соединявшей малые города и села, художник показывает, как разрушаются связи между его собственным прошлым и будущим. И этот проект попытка заново простроить (прочертить) их за счет привлечения внимания к историям бывших пилотов и своей семьи, работы с личным и найденным фото-архивами.

Эта третья персональная выставка молодого художника, последовательно работавшего со своей личной историей и мифологией последние три года. В этом проекте Щигалев остается в рамках своей темы, кажется, уже выработанной, но и пытается найти выход за ее пределы. Кажется, что личная вовлеченность художника, точнее, его увлеченность темой, трансформировалась в его творческий метод. Показательно, что эта позиция иронично упоминается в интервью с семьей, где мама художника говорит о сыне — «он у нас теперь самолеты любит/интересуется», обращая внимание на то, что исследует Щигалев только то, что любит, и сохраняет сильную эмоциональную связь с героями исследования и его артефактами. Такой «привязкой» в «Невидимом горизонте наблюдателя» становится принадлежность темы исследования к «интересной» — она связана с местом, где художник вырос. Этот «интерес» маркирует «принадлежность» темы себе, к личной истории, к собственной системе координат. Но шаг в сторону расширения «горизонта наблюдателя» уже сделан.

Фестиваль INVERSIA


01–03.02.2018
Мурманск
848      FB 0   VK 6 

Текст: Евгения СкворцоваФото: Эдуард Микрюков

Фестиваль Inversia проходит уже во второй раз (о том, как он проходил в 2017 году можно прочитать здесь)— по инициативе команды FRIDAYMILK, участники которой много работают, чтобы вдохнуть новую жизнь в ледяные северные края.

Философия FRIDAYMILK — это постоянный поиск смыслов и вдохновения для того, чтобы оставаться и развиваться на территории крайнего севера. «Площадка для материализации эмоций и творческой энергии и одна большая экспедиция в поисках ответа на главный вопрос: ‘уехать или остаться’? — это и есть FRIDAYMILK».

Команда занимается организацией творческих резиденций, исследовательских проектов, сотрудничает с международными кураторскими организациями и даже государственным сектором.
На счету проектной группы художественные резиденции UNCAPITALS, исследовательский арт-проект Dark Ecology, сессии Critical writing academy, лаборатория полевых записей Field recordings и, собственно, аудиовизуальный фестиваль INVERSIA.

Основной вектор фестиваля — это рефлексия на тему восприятия мрака и света. Организаторы настаивают на том, что в суровых холодных краях может и должно твориться нечто прекрасное, а фестиваль — яркий тому пример. Среди хэдлайнеров «Инверсии» в этом году — музыкант и продюсер, благодаря которому в норвежском Тромсё стала зарождаться клубная культура, Пэр Мартинсен (Mental Overdrive), Шарлотта Бендикс, выступавшая на Boiler Room, коллективы, исполняющие чарующую этническую музыку и многие другие.

Визуальная часть была представлена вертикальным кино — дорогой и крайне сложный в техническом плане проект Vertical Cinema призван перенастроить восприятие кинообразов. Впервые проект был представлен на фестивале Sonic Acts в Амстердаме в 2013 году, побывав с тех пор в Глазго, Остине, Риге, Нидерландах и Германии. В связи с «Инверсией» Россия гордо пополнила этот список.

Еще одно технологическое чудо фестиваля — VR-инсталяция Pomor VillAge, результат сентябрьской сессии uncapitals. Диджитал-разработчики, дизайнеры и журналисты побывали в Онеге (Архангельская область), чтобы за несколько дней разработать концепцию исторического музея в виртуальной реальности, рассказывающего о культуре, истории и быте поморских деревень.
«Посетитель» мог почувствовать себя охотником на тюленей, женой рыбака или гостем деревянной избушки.

Одновременно с фестивалем прошли ещё два проекта — тоже по инициативе FRIDAYMILKCritical writing academy и Field recordings. Изначально планировалось, что воркшопы будут проходить обособленно от фестиваля, но в итоге участники обеих лабораторий фокусировались на событиях «Инверсии», пытаясь запечатлеть их в памяти либо посредством слов и текста, либо с помощью аудио- или видеозаписи.

Несмотря на яркие описания, программа «Инверсии» показалась менее интересной: в расписании были в основном кинопоказы и концерты, воркшопы сменились болтовней с артистами, а посетителей было немного. Кажется, нужна целенаправленная работа по подготовке зрителей — чтобы люди приходили специально и ждали фестиваль, а не забродили на локации от нечего делать и не понимания, что тут происходит.

Максим Спиваков. «1/2»


02.02–18.03.2018
Музей Вадима Сидура
Москва
848      FB 0   VK 6 

Текст: Лена КлабуковаФото: Иван Новиков-Двинский, предоставлены МMOMA

Вооружившись Отцами церкви, Максим Спиваков пытается максимально сжато собрать в двух залах Музея Сидура вековечное раздумывание человечества над вопросами образа и прообраза – того, что стоит за образом и потенциально выше его. Ленин своим эпиграфом к выставке «1/2», вслед за Гегелем, вслед за Платоном, вслед за теми, кто между ними, предлагает разложить образ на составляющие его противоречивые части и забыть о потенциальном единстве прообраза. Все стены обоих залов завешены баннерами с напечатанными плохо читаемыми в цифровом шуме фотографиями неких мужчин, кидающих некие бетонные блоки через стену из этих бетонных блоков: говорят, палестинцы в наше время кидают бетонными квазискрижалями в невидимых зрителю видимо-граждан-Израиля. На одном из баннеров, напоминающем пресс-волл, на белом фоне написано «НИ ТОГО НИ ДРУГОГО НИ ДРУГОГО» — логическая выжимка из второй заповеди о божественном запрете на изображение, чтобы оно не заменило собой прообраз. Как известно, Моисей принес от бога заповеди евреям на каменных скрижалях, разбил их, а потом принес еще раз. После чего бетонными строительными блоками Спиваков зажимает стеклянную тантамареску — дофотошопную стенку для дополнения реальности, в которую можно просунуть голову и создать довольно мертвый образ. Спиваковская дополненная тантамареска создает образ живой — она ничего не дополняет, а только проявляет, раскладывает образ стоящего за ними. В других стеклянных недотантамаресках между бетонных блоков дырочки такие маленькие, что ничего в них не просунешь, но образ дополнен в еще большей степени — бренеровской зеленой из баллончика, только вместо знака доллара здесь нарисованы гигантские смайлы, разрезанные на части, так что их можно сложить в голове, но не в картинке. Заменитель доллара здесь тоже присутствует, но герметичный до крайности, в виде приклеенного на одно из стекол кружочка полированного желтого металла, символизирующего, по версии кураторов, политэкономию взгляда. Финальный кусок ребуса — рифмованные дырки в стенах. В одном зале в углу показывают проекцию коротких отрывков из «Золотого ключика» со срыванием изображения камина со стены со спрятанной дверью и выход из этой двери в евреиновский реэнактмент взятия Зимнего дворца. В том же углу во втором зале дырочка в занавеске выставки ведет в условную реальность улицы за стеклом окна. Освежает, что Максим выносит поскрипывающую на зубах проблематику образа (а за образом – образ) из споров последнего столетия в споры последних тысячелетий.

Новости

+
+

Загрузить еще

 

You need to log in to vote

The blog owner requires users to be logged in to be able to vote for this post.

Alternatively, if you do not have an account yet you can create one here.